Страница 61 из 151
— Осторожно, — предупредил Азриэль.
Эрис посмотрел на него и Мор, слегка улыбнувшись. Незаметно для других. Словно он знал что-то, о чем не знал Азриэль.
— Я бы не тронул тебя, — сказал он Мор, которая снова побледнела. — Но когда ты трахалась с тем ублюдком –
Рис зарычал. И я тоже.
— Я знал, почему ты сделала это.
Опять та загадочная улыбка, от которой Мор сжалась. Сжалась.
— Так что я дал тебе твою свободу, в любом случае отменяя помолвку.
— И что случилось дальше, — прорычал Азриэль.
Тень пересекла лицо Эриса.
— Я сожалею лишь о нескольких вещах. И это — одна из них. Но... возможно, однажды, особенно когда мы стали союзниками, я скажу тебе, почему. Чего это мне стоило.
— Мне плевать, — тихо сказала Мор.
Она указала на дверь.
— Убирайся.
Эрис насмешливо поклонился ей. Всем нам.
— Увидимся на встрече через двенадцать дней.
ГЛАВА
27
Нэста и Амрен ждали нас снаружи тронного зала, обе выглядели раздраженными и уставшими.
Ну, мы все шестеро были такими.
Я не сомневаюсь в заявлении Кейра о зеркале — и риске взгляда на него... Никто из нас не может себе это позволить. Быть сломленным. Обезуметь. Никто из нас — не сейчас. Возможно, Костерез знал об этом. Дал мне дурацкое поручение, чтобы развлечь себя.
Мы не удосужились попрощаться с перешептывающимся двором и рассеялись в городской дом. В Веларис — в мир и красоту, ставшими теперь такими хрупкими.
В какой-то момент Кассиан спустился с крыши и присоединился к Люсьену в гостиной, и книги были разметаны по низкому столику, стоящему между ними. Оба поднялись на ноги, увидев выражения наших лиц.
Кассиан был на полпути к Мор, когда она повернулась к Рисанду и сказала:
— Почему?
Ее голос дрогнул.
И в моей груди что-то сломалось, когда по ее лицу потекли слезы.
Рис просто стоял и смотрел на нее. С нечитаемым выражением лица.
Наблюдая, как она ударила руками по его груди и закричала:
— Почему?
Он отступил на шаг.
— Эрис нашел Азриэля — наши руки были связаны. Я сделал все возможное, — он сглотнул. — Прости.
Кассиан смотрел на них, застыв на середине комнаты. И я полагаю, Рис мысленно рассказывал ему все, как и Амрен, и, возможно, даже Люсьену и Нэсте, судя по их удивленному морганию.
Мор повернулась к Азриэлю.
— Почему ты мне ничего не сказал?
Азриэль неуверенно взглянул на нее. Его крылья зашелестели.
— Потому что ты попыталась бы остановить его. И нам нужен был союз с Кейром — мы не могли позволить себе угрозу в лице Эриса.
— Вы работаете с этим ничтожеством, — вмешался Кассиан в то, что сейчас набирало обороты.
Он подошел к Мор, положив руку на ее спину. Он покачал головой, глядя на Азриэля и Риса, скривив губы в отвращении.
— Вам нужно было повесить гребаную голову Эриса на ворота.
Азриэль лишь смотрел на них с холодным безразличием. Но Люсьен скрестил руки, прислоняясь к спинке дивана.
— Я соглашусь с Кассианом. Эрис — змея.
Возможно, Рис не все ему рассказал. О том, что Эрис утверждал, что спасал своего младшего брата так, как мог. О его неповиновении.
— Все в твоей семье — подлецы, — сказала Амрен Люсьену из-под арки, где они с Нэстой остановились. — Но Эрис может оказаться лучшей альтернативой. Если он сможет найти способ убить Берона и убедиться, что сила перейдет к нему.
— Я уверен, что он сможет это сделать, — сказал Люсьен.
Но Мор все еще смотрела на Риса, по ее покрасневшим щекам тихо текли слезы.
— Дело не в Эрисе, — сказала она дрожащим голосом. — Дело в этом месте, — она махнула рукой на городской дом, на город. — Это мой дом, и ты позволяешь Кейру уничтожить его.
— Я принял меры предосторожности, — сказал Рис — его голос был таким, какого я не слышала уже долгое время. — Много. Начиная с встречи с правителями Дворцов, когда я заставил их согласиться никогда не обслуживать, не давать пристанище, не развлекать Кейра и любого из Двора Кошмаров.
Мор моргнула. Рука Кассиана поднялась до ее плеча и сжала его.
— Они разослали эту новость всем владельцем бизнеса в городе, — продолжил Рис, — всем ресторанам, магазинам и остальным заведениям. Так что Кейр и его люди могут прийти сюда... Но им здесь будут не рады. Они даже не смогут приобрести жилье.
Мор покачала головой, шепча:
— Он все равно уничтожит его.
Кассиан обнял ее за плечи, его лицо стало таким жестким, каким я его еще не видела, пока он изучал Риса. Потом Азриэля.
— Вам следовало предупредить нас.
— Следовало, — сказал Рис, хотя он и не жалел об этом.
Азриэль лишь оставался на шаг позади, его крылья были сжаты, а Сифоны мерцали.
Наконец я вмешалась.
— Мы установим ограничения — о том, когда и как часто они будут приходить сюда.
Мор покачала головой, все еще глядя лишь на Риса.
— Если бы Амаранта была жива... — слово скользнуло по комнате, затемнило углы. — Если бы она была жива, и я предложила работать с ней — даже если бы это спасло всех нас — как бы ты себя чувствовал?
Никогда они не были так близки к тому, чтобы обсудить, что с ним произошло.
Я подошла к Рису, гладя его пальцы своими. Он обхватил мою ладонь.
— Если бы Амаранта предложила нам хоть малейший шанс на выживание, — сказал Рис с невозмутимым видом, — то мне было бы все равно, что она заставляла меня трахать ее все эти годы.
Кассиан вздрогнул. Вся комната вздрогнула.
— Если бы Амаранта прямо сейчас появилась у этой двери, — прорычал Рис, указывая на вход в фойе, — и сказала, что может дать нам шанс победить Хайберн, чтобы все вы были живы, я бы поблагодарил гребаный Котел.
Мор тряхнула головой, слезы снова потекли по ее щекам.
— Ты ведь не всерьез.
— Всерьез.
Рис.
Но связь, мост между нами... там была лишь завывающая пустота. Свирепствующая темная буря.
Слишком далеко — это зашло слишком далеко для их обоих. Я попыталась поймать взгляд Кассиана, но он внимательно следил за ними, его золотисто-коричневая кожа была неестественно бледной. Тени Азриэля сгустились, наполовину скрывая его от взглядов. И Амрен –
Амрен встала между Рисом и Мор. Они оба были выше ее.
— Я не давала этой группе распасться в течение сорока девяти лет, — сказала Амрен, и ее глаза вспыхнули, словно молния. — Я не позволю тебе разорвать все на кусочки сейчас, — она повернулась к Мор. — Сотрудничество с Кейром и Эрисом не прощает их. И когда война закончится, я буду охотиться на них и убью их вместе с тобой, если это то, что ты хочешь.
Мор ничего не сказала — хотя она наконец отвернулась от Риса.
— Мой отец отравит этот город.
— Я не дам ему сделать это, — сказала Амрен.
Я поверила ей.
И, думаю, Мор тоже, даже слезы, все еще стекающие по ее лицу... казалось, они как-то изменились.
Амрен повернулась к Рису, чье лицо сейчас было опустошенным.
Я сплела наши руки. Я вижу тебя, сказала я, говоря ему слова, которые я когда-то давно прошептала ему. И это меня не пугает.
Амрен сказала ему:
— Ты тщедушный ублюдок. Ты им всегда был, и всегда будешь. Но это не прощает тебя, мальчик, за то, что ты не предупредил нас. Не предупредил ее, что в этом задействованы те два монстра. Да, ты сделал правильный выбор — хорошо его обыграл. Но в то же время ты обыграл его плохо.
Его глаза затуманились от чего-то, похожего на позор.
— Мне жаль.
Слова для Мор и Амрен.
Темные волосы Амрен покачивались, пока она приглядывалась к ним. Мор, наконец, покачала головой — больше признание, чем отрицание.
Я сглотнула и грубым голосом сказала:
— Это война. У нас мало союзников и они уже не доверяют нам.