Рождество хищницы (ЛП)

Хуже того, он не хотел, чтобы заставляли Женевьеву. Ему нравилось в спальне все держать под контролем, но он так же понимал, что «нет» означало «нет». Дрю чертовски не желал принуждать Женевьеву, не хотел, чтобы она чувствовала себя несчастной.

Он искоса посмотрел на нее. Ничего в ней не напоминало о возникшей между ними страсти, а вот его член все еще болезненно пульсировал, упираясь в джинсы, после бесподобного поцелуя, что они недавно разделили. Дрю просто хотел проверить, испытывала ли Женевьева те же чувства, что и он.

Более пристально присмотревшись к ней, Дрю попытался определить, как она себя чувствовала. Нежные щеки все еще пылали румянцем, глаза блестели, но от смущения и тревоги или из-за горячего поцелуя? А, возможно, от смеси того и другого?

Дрю всегда считал, что под ее покровом самоконтроля скрывается пылкая женщина. Если бы только Джен дала выход той страсти, что он в ней почувствовал во время поцелуя, возможно, они и смогли бы перевести отношения босс-ассистент на новый уровень.

Но оказавшись загнанной в угол, когда ее принуждали к отношениям с ним, она навряд ли согласилась бы на это.

– Я не могу поверить в это, – Женевьева по-прежнему сидела на диване, в шоке рассматривая список. – Я не могу поверить, что нам придется делать... делать все эти... эти вещи.

– Да, но ничего не поделаешь, хотя интимные упражнения меня беспокоят не так сильно, как то, что доктор Я-Сделаю-Тебе-Хорошо будет впоследствии критиковать наши занятия, – Дрю покачал головой. – Надо признать, у мужика есть яйца. Он практически признался в шантаже.

Женевьева посмотрела на него безумным взглядом.

– Просто... мы не можем сделать это. Я рехнулась, сказав ему, что у нас все в порядке, и что мы согласны делать эти нелепые упражнения. Я... я не должна была говорить подобного. Дрю, мне так жаль, – она глубоко вздохнула и вздернула подбородок. – Я пойду к Филлипсу прямо сейчас и объясню ситуацию, что солгала, желая спасти свою работу, и заставила тебя поехать со мной, – она начала вставать. – Я...

– Нет, черт побери, нет, – прорычал Дрю и, схватив ее за руку, потянул обратно на диван.

Женевьева присела рядом с ним с удивлением на лице.

– И что ты предлагаешь?

– Именно то, что мы планировали. Послушай, Джен, – сказал он, отложив список в сторону и взяв ее дрожащие руки в свои. – Понимаю, мы в чертовски затруднительном положении и, тем не менее, должны победить. Нам обоим есть, что терять, в случае если эта авантюра провалится, мы просто должны взять себя в руки и пройти через это.

Черт возьми, что с тобой, Дрю? Он говорил со своим холодным, чопорным боссом, словно с ребенком из малой лиги, пытаясь подбодрить ее и утверждая, что с ними ничего не случится, если они будут делать все эти странные вещи с телами друг друга, вместо того чтобы согласиться все отменить. Но по какой-то причине он не хотел делать этого. И дело не только в том, что ему представился случай наложить руки на соблазнительное тело Женевьевы.

С тех пор как они заключили это соглашение, он увидел в ней проявляющуюся временами уязвимость, увидел женщину, которую действительно хотел узнать поближе. И его чертовски сильно влекло к ней, несмотря на разницу в возрасте и их деловые отношения. Поэтому Дрю не сдавался и наблюдал за ней, радуясь, что их разговор по душам, кажется, сработал, по крайней мере, Женевьева выглядела уже не такой бледно-зеленой.

– Ты прав, – нехотя признала она. – Мы просто... мы должны сделать все, что в наших силах. И... я уверена, что мы можем притвориться, что выполняем эти упражнения, правда?

Это последнее, что Дрю хотел делать, но если она почувствует себя лучше...

– Конечно, – сказал он, кивнув. – Возможно, от некоторых упражнений нам не отвертеться, но от секса, да. Его мы сможем подделать.

– Хорошо.

«Ничего себе, она действительно вздохнула с облегчением», – с кривой усмешкой подумал Дрю.

Возможно, он неверно истолковал свои ощущения, когда ее целовал. Возможно, все это из-за желания, чтобы его горячая начальница хотела его так же сильно, как и он ее. Стоп, он, что же, хотел ее? Да, черт возьми, признался Дрю самому себе. Несмотря на то, что в прошлом она частенько его бесила, он всегда восхищался ею и желал. Она стала для него недосягаемой наградой, богиней на вершине горы, до которой он вдруг смог дотянуться.

Но хотела ли она его? Конечно, Женевьева обрадовалась его предложению притвориться мужем и женой.

Все, что Дрю чувствовал, должно быть, отразилось на его лице, потому что Женевьева смотрела на него с ужасом.

– Все пошло не так. Это не значит, что я не хочу... действительно заниматься всем этим с тобой... то есть это совершенно не уместно, если бы я не… – она вытащила из его рук свои ладони и прижала их к лицу. – Боже, то, что я говорю, абсолютно неправильно. Думаю, что все наоборот. Ты не жаждешь заниматься со мной всеми этими вещами.

К своему удивлению, Дрю увидел, что она по-настоящему покраснела. Щеки Джен окрасились в сладкий невинный розовый цвет, придавая ей восхитительный вид, Дрю и не предполагал, что когда-нибудь будет подобными словами описывать своего босса.

Он нахмурился:

– Подожди минутку, исключая тот фактор, что добрый доктор собрался наблюдать за нами, даже в режиме быстрой перемотки, ты думаешь, моя проблема в том, что я не желаю делать эти упражнения с тобой?

– Ну, я думала… – Женевьева посмотрела на свои руки, все ее спокойствие исчезло. – Я не виню тебя, Дрю. Учитывая разницу в возрасте...

– Минутку, давай рассмотрим это. Хм, – он задумался. – Десять лет. Ну и что?

– Больше похоже на одиннадцать лет. И это не единственная причина, мне неудобно, ведь я твой босс, Дрю. Все это абсолютно неуместно.

Он кивнул:

– Да, ты права. Но то в офисе. А так как мы находимся вне офиса, и я не вижу, чтобы кто-то скрывался за занавесками, думаю, все будет в порядке.

– Но... но ... это все изменит, – она беспомощно махнула рукой. – Как я попрошу тебя сделать копии документов или составить список дел на день, когда все, о чем буду думать, смотря на тебя, это как слизывала съедобную краску с твоей... твоей… – она указала на его грудь. – С тебя, – закончила Женевьева сбивчиво, а ее щеки из розовых стали пунцово-красными.

Дрю рассмеялся – ничего не мог с собой поделать. Вся эта ситуация оказалась такой сюрреалистичной, почти невероятной. Он видел, что Джен очень переживала о том, что случится с ними потом.

– Джен, – тихо сказал он. – Помнишь наш уговор, после того как мы вернемся домой в солнечную Флориду, ты повысишь меня в должности, правда?

– Правда, – кивнула она. – Если мы переживем все это.

– Так сдержи свое обещание, – он снизил голос до более интимного тона и, не отрываясь, смотрел ей в глаза. – Раньше я прогибался под тебя, теперь ты будешь прогибаться под меня, не такая уж плохая идея.

Женевьева снова покраснела и взглянула на их соединенные руки. Она все еще дрожала. Дрю погладил большим пальцем ее запястье и почувствовал ее бешеное сердцебиение.

– Я просто... я не знаю… – она запнулась.

Он не мог не думать о том, что никогда не видел ее такой взволнованной, такой открытой и настоящей. Настолько отличающейся от холодной, профессиональной маски, которую Джен всем показывала на работе. Ему понравилась эта новая Женевьева, очень понравилась.

– Что? – тихо спросил он. – Я слишком прямолинейный? Я просто старался разрядить обстановку. Прости, Джен.

– Нет, просто я… – она посмотрела на него настолько уязвимым и душераздирающим взглядом, какого он никогда у нее не видел. – Просто... я много прошу от тебя. Посмотри на себя, Дрю. Тебе нужна молоденькая девятнадцати – двадцатилетняя девушка. А не кто-то моего возраста.

Ах, так вот в чем проблема, Женевьева думала, что он не хотел ее. На мгновение Дрю пожелал, чтобы она посмотрела на себя его глазами. Пышная фигура в форме песочных часов, шелковистые цвета светлого меда волосы, не говоря уже о ее невероятно остром уме. Она станет для него идеальной во всех отношениях, если только хоть немного оттает.