Страница 33 из 48
Вотъ онъ разглядываетъ въ бинокль районъ расположенія противника, отмѣчаетъ на своемъ планшетѣ, но какіе-то участки не видны артиллеристу съ его пункта наблюденія. Онъ покрываетъ ихъ иа картѣ продольными и поперечными полосами. На планшетѣ появляются густо заштрихованныя площади, неправильной формы, темныя, какъ непроглядная ночь.
На артиллерійскомъ языкѣ это называется «зачерчиваніе полей видимости». Значить нужно искать новое мѣсто, чтобы оттуда снять покрывало невидимости...
То тамъ, то здѣсь, артиллеристы-развѣдчики вбиваютъ въ землю небольшіе колышки, на колышкахъ черной краской нарисованы различные номера...
Если собрать воедино все, что видѣли артиллеристы - развѣдчики съ различныхъ пунктовъ, то получится примѣрно такая картина французскихъ позицій:
Справа, на высотѣ «272», построено сильное укрѣпленіе въ видѣ редута. Ближе къ серединѣ мѣстность понижается и переходить въ глубокій, большой оврагъ, прозванный солдатами «горломъ волчицы». Еще лѣвѣй стоитъ одинокое съ сорванной верхушкой дерево. Около него ясно видны бѣлыя рогатки, поставленныя передъ окопами французовъ. На нихъ висятъ консервныя коробки и какія-то тряпки. Здѣсь начинается тотъ самый «языкъ», который такъ интересовалъ начальника артиллеріи. За рядомъ кольевъ проволочнаго загражденія отчетливо виднѣлись развалины фермы, хозяйственныхъ построекъ и продольные и поперечные ходы сообщеній между окопами.
Слѣва, какъ разъ у основанія «языка», темнымъ пятномъ на свѣтломъ песчаникѣ скалъ виднѣлся сѣрый блиндажъ. Потомъ позиція шла почти ровной линіей, то подымаясь, то сбѣгая по высотамъ, желтыми окопами, перемежающихся ежами — бетонными блиндажами, ощетинившимися нѣсколькими тяжелыми пулеметами. Совсѣмъ на лѣвомъ флангѣ темнымъ силуэтомъ виднѣлась гора, которую солдаты называли «лысою» — одно изъ сильнѣйшихъ укрѣпленій противника.
Такова картина французскихъ позицій предстала передъ начальникомъ итальянской артиллеріи ударной группы, когда онъ ознакомился съ картами артиллеристовъ.
ВЪ ШТАБѢ АРТИЛЛЕРІИ.
Жгучій брюнетъ, съ волосами, подернутыми серебристыми нитками сѣдины, съ орлинымъ профилемъ, тонкими красиваго рисунка губами и волевымъ подбородкомъ, генералъ Амедео Лучіани сидѣлъ за грубо сколоченнымъ столомъ въ блиндажѣ, за деревней, разбитой артиллерійскимъ огнемъ. Всего пять километровъ отдѣляло штабъ ударной группы отъ передовыхъ позицій.
Быль уже поздній вечеръ. Свѣтло-желтое пятно тускло горящей электрической лампы изрѣдка колебалось, когда вблизи разрывался тяжелый французскій снарядъ. Въ открытую дверь порой задувалъ вечерній вѣтеръ. Начальникъ артиллеріи откинулся на табуретѣ къ стѣнкѣ и устало закрылъ глаза, передъ которыми, какъ въ калейдоскопѣ, мелькали карты, планы, черныя линіи позицій, зачерченныя мѣста будущихъ районовъ пораженія.
— Ударъ долженъ быть нанесенъ въ то мѣсто, гдѣ образуется позиція противника «языкъ», — произнесъ онъ вслухъ, вновь склонившись къ бумагамъ, разложеннымъ на столѣ.—Безусловно здѣсь,—продолжалъ онъ думать вслухъ. Въ этомъ мѣстѣ наша пѣхота будетъ наиболѣе ограждена отъ фланговаго огня, такъ какъ, строго говоря, фланговъ здѣсь и нѣтъ.
Генералъ провелъ на планѣ мѣстности четыре жирныхъ линіи. Этимъ онъ раздѣлилъ фронтъ на три участка: два второстепенныхъ по бокамъ, и одинъ — главный — въ серединѣ противъ самаго «языка».
Начальникъ артиллеріи углубился въ математическіе расчеты, исписавъ цифрами нѣсколько страницъ, онъ положилъ наконецъ карандашъ и удовлетворенно вздохнулъ. Онъ нашелъ способъ. На обоихъ второстепенныхъ участкахъ будутъ расположены по 150 орудій. Эта артиллерія должна только поддерживать дѣйствія средней группы и въ первый періодъ боя мѣшать противнику подтянуть къ мѣсту главнаго прорыва свои силы съ сосѣднихъ позицій. Противъ самаго же «языка» надо будетъ сосредоточить 350 остальныхъ орудій. Такимъ образомъ на короткомъ участкѣ — три километра — должна дѣйствовать огромная масса артиллеріи, приблизительно на каждые шесть метровъ орудіе.
— Это смететъ съ лица земли сопротивленіе. — Опять громко сказалъ генералъ.
Сидѣвшій въ углу писарь молча покосился въ его сторону...
ДОПРОСЪ ПЕРЕБѢЖЧИКА.
Въ штабъ привели перебѣжчика. Здѣсь уже было много народа, когда вошелъ начальникъ артиллеріи. Всѣ съ любопытствомъ разглядывали худого, черняваго солдата въ голубомъ чужомъ мундирѣ. Онъ стоялъ среди комнаты, худой, съ пѣтушиными ногами и безусымъ лицомъ. Онъ смотрѣлъ на всѣхъ испуганными глазами. Когда начался допросъ, перебѣжчикъ чрезвычайно обрадовался и съ большой охотой отвѣчалъ на вопросы.
Онъ итальянецъ, семья котораго уже давно осѣла во Францiи. Служитъ въ первой ротѣ 4-го полка альпійскихъ стрѣлковъ. Зовут его Почителли. Альберто Почителли.
Его часть стоитъ недалеко отъ Лысой горы. Онъ бѣжалъ съ полевого караула. Сколько ихъ всего, — онъ не знаетъ. Солдатъ много, въ тылу онь видѣлъ колоніальныя войска.
— Спросите, гдѣ у нихъ стоятъ батареи, — сказалъ начальникъ артиллеріи.
У перебѣжчика вновь сдѣлалось испуганное лицо. Онъ этого не знаетъ. Итальянскія слова вперемежку съ французскими неудержимымъ потокомъ полились съ его губъ. Онъ боялся, чтобы его не заподозрили въ томъ, что онъ скрываетъ что-то.
— Хотя, правда, — вновь быстро заговорилъ солдатъ въ голубомъ мундирѣ, — я вспомнилъ, вспомнилъ, недавно мнѣ пришлось ѣздить со своимъ командиромъ въ штабъ, около четырехъ километровъ отъ позиціи, тамъ, вдоль дороги какъ разъ, гдѣ есть два горныхъ ручья устанавливали орудія...
Начальникъ артиллеріи записалъ что-то въ своемъ блокнотѣ.
—Какъ укрѣплены позиціи? — спросилъ онъ.
Перебѣжчикъ оживился. Здѣсь онъ можетъ блеснуть своими знаніями. Имъ будутъ довольны эти люди, одѣтые въ сѣрые френчи, съ незнакомыми петлицами и голубыми перевязками, съ узкими яркими орденскими ленточками на лѣвой сторонѣ груди.
— Позиція состоитъ изъ трехъ укрѣпленныхъ линій. Вторая тамъ, гдѣ стоятъ наши кашевары и кухни, въ стахъ шагахъ отъ первой, а дальше, мнѣ нѣсколько разъ приходилось ходить въ полковой лазаретъ, у меня была дизентерія отъ воды, всего въ пятистахъ шагахъ отъ первой, это третья. Первая линія идетъ сначала однимъ окопомъ, а за нимъ, на разстояніи десяти шаговъ, еще окопъ, тамъ у насъ блиндажи...
— Какой глубины окопы? — спросилъ начальникъ артиллеріи.
— Полтора метра будетъ. Мнѣ вотъ такъ, — и перебѣжчикъ указалъ до подбородка. — А потомъ еще брустверъ, — солдатъ провелъ ладонью надъ своей головой. — У второй линіи онъ больше метра.
Двухъярусная оборона, записалъ начальникъ артиллеріи въ своемъ блокнотѣ.
Штабной офицеръ продолжалъ допросъ. Перебѣжчикъ подробно описывалъ позиціи своихъ войскъ. Передъ первой линіей построены искусственныя препятствія: полоса проволочныхъ загражденій изъ восьми рядовъ кольевъ, затѣмъ два ряда проволоки, по которой пущенъ сильный электрическій токъ, далѣе, много волчьихъ ямъ и минированное поле съ засѣкой изъ толстыхъ срубленныхъ деревьевъ, передъ ней вырыты окопы для полевыхъ карауловъ, защищенные въ свою очередь четырьмя рядами колючей проволоки. Съ карауловъ идетъ ходъ сообщенія, прорытый подъ проволокой первой линіи.
— Да, придется намъ, артиллеристамъ. основательно поработать, — думалъ начальникъ артиллеріи, возвращаясь домой.
РАБОТА КРОТОВЪ
По ночамъ начали работать саперныя команды, которыхъ въ шутку солдаты называли кротами. Люди съ черными петлицами обижались на это названіе. Иногда, болѣе темпераментные изъ нихъ, кидались драться съ насмѣшниками. Саперы приходили на тѣ мѣста, гдѣ артиллеристы-развѣдчики вбили свои колышки съ номерами.
Они пробирались къ этимъ мѣстамъ, прорывая въ землѣ спецiальные ходы. Затѣмъ рыли узкія глубокія ямы, въ которыхъ могло укрыться нѣсколько человѣкъ, укрѣпляли стѣнки ихъ бревнами, мѣшками съ землей, настилали сверху доски и забрасывали потомъ ихъ землей, маскировали дерномъ или вѣтками. Все это дѣлалось съ величайшей осторожностью. Особыя жандармскія команды при комендантскомъ управленіи штаба, слѣдили за работами. Они запрещали ходить поверхъ этихъ ходовъ, разводить огонь, сваливать матеріалъ для построекъ открыто въ кучи. И какъ только начинало розовѣть небо, работы прекращались.