Страница 14 из 17
Инкардинация (приписка) клириков. Начиная с древнего периода, каноническое право постоянно (хотя и с разной степенью последовательности) придерживалось идеи принадлежности конкретного клирика конкретной Церкви. Будучи введенным в священный сан, клирик должен был служить в совершенно конкретной церкви – в той, в которой и для которой он был рукоположен. Данный институт получил название приписки, или инкардинации (Западный вариант) клириков.
Трудно указать на новозаветное происхождение данного института, скорее он имеет свои корни в потребностях церковной дисциплины. Его главное назначение – не допустить неконтролируемой миграции клириков из одной Церкви в другую. Издревле в Церкви бытовала теория, по которой клирик, будучи рукоположенным, «обручался» с соответствующей Церковью, которая становилась его духовной невестой. Поэтому переход в другую Церковь рассматривался как своеобразный духовный адюльтер. Стремление же перейти из одной Церкви в другую могло быть продиктовано совершенно различными соображениями, не последнюю роль здесь играла материальная или политическая заинтересованность.
Принцип инкардинации находим уже в Апостольских канонах, которые установили наказание в виде лишения сана для клирика, который помимо воли своего епископа оставляет свою Церковь и переходит в другую{Апостольский канон 15.}. Аналогичное наказание устанавливалось и для епископа, который принимал подобного клирика{Апостольский канон 16.}.
Последующие древние Соборы внесли не слишком много принципиально нового в эти правила – они, главным образом, повторяли данные основополагающие правила (сетуя по поводу того, что они находятся в забвении и игнорируются), иногда проясняя некоторые нюансы данной проблемы.
Следует отметить, что принцип инкардинации не должен восприниматься как вообще невозможность ни при каких обстоятельствах перейти в иную Церковь (епархию). Древние комментаторы выделяют в связи с этим, по крайней мере, три вида перемены клириками места своего служения: перемещение, переход и вторжение.
Под перемещением понимался перевод клирика из одной епархии в другую. В качестве примера Вальсамон приводит перевод епископа, украшенного разнообразною мудростию, по призыву многих епископов для большего вспомоществования вдовствующей Церкви, которая подвергается опасности в отношении благочестия, как имело место при переводе Григория Богослова из Сасима в Константинополь.
Переход (перехождение) понимался как действие «свободного» епископа (в смысле не имеющего своей епархии, например, вследствие того, что она занята язычниками), который побужден, будучи вынужденно свободным, перейти в иную Церковь («праздную» Церковь, т. е. не имеющую епископа), причем такой переход «обещает великую пользу для православия и прочих дел». Такого рода переход допускался каноническим правом, причем не только для епископов, но и для клириков низшего уровня{Например, канон 20 IV Вселенского Собора допускал переход клириков в церковь другого города, если они, «лишась отечества, по нужде перешли в другую церковь».}. При этом впоследствии было установлено ограничение, согласно которому по прошествии тех обстоятельств, которые вынудили клирика перейти в другую Церковь, он обязан был вернуться в свою прежнюю Церковь{Канон 18 Квинисекста.}.
Наконец, вторжением являлось самовольное, незаконное занятие «вдовствующей» (временно не имеющей епископа) Церкви другим епископом, как не имеющим, так и имеющим Церковь{См. Правила Святыхъ Вселенскихъ Соборовъ с толкованиями. М.: «Паломникъ», 2000. С. 52–53.}.
Данными видами покрывались не все возможные случаи перехода клирика в другую Церковь – эти виды относятся к переходам на уровне церковного руководства, т. е. на епископском уровне, и речь идет о смене, выражаясь современным языком, партикулярной Церкви или епархии. Последующие же соборные правила ужесточили данный принцип, установив незаконность самовольного перехода клириков и из одной Церкви в другую (из одного города в другой) в рамках одной епархии.
Так, на Первом Вселенском Соборе был запрещен переход епископов и других священников в другие города, а перешедший священник должен быть возвращен Церкви, в которой он был рукоположен{Канон 15 Первого Вселенского Собора.}. Налицо сужение границ возможно самовольного перехода до рамок внутриепархиальных переходов.
Этот же Собор установил правило, препятствующее «предординационной миграции» клира. Речь идет о том, что никакой епископ не вправе рукополагать в священство клирика, состоящего в Церкви другого епископа без согласия этого епископа{Канон 16 Первого Вселенского Собора.}. Тем самым для клирика низшего уровня закрывалась «лазейка», через которую можно было перейти в другую Церковь, формально не нарушая правил, будучи еще не рукоположенным в священника, относясь к низшим уровням клира, причисление к которому не обязательно требует рукоположения{Данное утверждение, впрочем, должно восприниматься с пониманием и того обстоятельства, что в различных церквах могли существовать (и существовали) расхождения в обряде причисления к различным чинам клира, в силу чего в ряде церквей могли рукополагаться и низшие уровни клира (например, чтецы).}.
Существенные дополнения в правила об инкардинации были внесены Четвертым Вселенским Собором (Халкидон).
Прежде всего, на нем получает каноническое закрепление правило, согласно которому клирик может рукополагаться только для совершенно конкретной Церкви, но не может рукополагаться «отрешенно», т. е. без определения Церкви, к которой он рукоположен{Канон 6 Четвертого Вселенского Собора.}. При этом канон исходит из максимально конкретного истолкования понятия «Церковь» – речь идет не о епархии, а о совершенно конкретной городской или сельской церкви или мученическом храме или монастыре, т. е., иными словами, речь идет о приписке клирика на уровне прихода (монастыря). Смысл правила именно в подтверждении незыблемости рассматриваемого принципа инкардинации, о чем прямо говорит, например, Зонара: «отрешенное» рукоположение воспрещается с тем, чтобы клирик не мог «уходить куда хочет и священнодействовать»{Правила Святыхъ Вселенскихъ Соборовъ с толкованиями. М.: «Паломникъ», 2000. С.172.}.
Несмотря на то, что правило это было закреплено только на Четвертом Вселенском Соборе, т. е. уже достаточно поздно, можно быть уверенными в том, что его происхождение гораздо более древнее, и смысл его повторения на Соборе состоит скорее в напоминании в силу забвения, а не в том, чтобы установить новое правило. На существование такого древнего правила указывает и Зонара «…в древности каждый рукополагаемый прямо наименовываем был священником, или диаконом, или клириком именно определенной церкви», хотя впоследствии это правило было забыто{Правила Святыхъ Вселенскихъ Соборовъ с толкованиями. М.: «Паломникъ», 2000. С. 172–173.}.
Халкидонскому Собору принадлежит иное правило, касающееся ухищрений, происходящих из намерения обойти запреты инкардинации. Речь идет о «двойной инкардинации», когда клирик пытался быть приписан к двум Церквам. По этому поводу Собор установил запрет «в одно и то же время числиться в церквах двух градов», а если какой-либо клирик окажется в таком положении, он должен быть немедленно возвращен той Церкви, в которой был изначально рукоположен{Канон 10 Четвертого Вселенского Собора.}. Впоследствии Седьмой Вселенский Собор уподобил служение в двух Церквах служению двум господам, установив единственное исключение для случаев нехватки клириков{Канон 18 Седьмого Вселенского Собора.}.
Этот же Собор постановил запрет в отношении не просто перехода в иную Церковь, но и оставления своей Церкви без перехода в иную. Как сказано в 23 каноне, «дошло до слуха святого Собора, что некоторые из клира и монашествующие, не имея никакого поручения от своего епископа… приходят в царствующий град Константинополь, и в оном долго жительствуют, творя смятения, нарушая церковное устройство и даже домы некоторых расстраивают». Собор постановил необходимость возвращения (вплоть до принудительного) таких клириков к своим Церквам (монастырям).