Страница 4 из 18
Что?!
- Валерия и Марцеллина тоже будут рядом. Валерия сводит тебя на стадион.
Надо же! Сторонник добропорядочного воспитания дядя отпускает дочь на общие тренировки с юношами.
Немудрено, что у него под носом жена крутит шашни со всеми подряд. Этак и обе дочери обзаведутся любовниками, а он и не заметит. Тоже тогда начнет поспешно исправлять "последствия"?
Не зря говорят: о том, что женщина завела роман, узнают, когда она его уже сменит на новый.
- Там ты сможешь обрести друзей твоего возраста, - благодушно добавил дядя. С вожделением косясь на остатки "напитка богов" в графине. И на еще один - совершенно полный.
Что ж, если хоть половина того, что говорят в Мидантии об общих стадионах, - правда, там Алексис найдет не только "друзей своего возраста". И подальше от дядиного дома.
Будем надеяться, без братьев-дуэлянтов в этот раз обойдется.
2
Стадион стадионом, но Алексис надеялся и на вечерний визит кузины... Нет, с целью просто поболтать. Для чего другого предпочтительнее совсем другая дама. Старше Валерии и моложе ее мачехи.
А кузина нужна для прояснения обстановки. Дядя дядей, но общаться-то придется не только с ним и его друзьями. В Сантэе есть и молодежь. И здесь Валерия - как рыба в воде. А вот сам Алексис в чужой стране может оказаться буйволом в посудной лавке. А это помешает и налаживанию связей, и знакомству с дамами.
Оказавшись в выделенной ему комнате, юноша в первую очередь проверил, хорошо ли запирается новое логово. И остался доволен. К замку прилагается приличной крепости крюк - популярного в Сантэе нежно-салатового цвета. Ладно хоть не розового - в тон тетушкиным платьям.
Крюк - это просто здорово. Любой расцветки. А то от замка могут быть ключи у всяких там хозяек дома.
Ладно, пора немного передохнуть с дороги. Всё равно до ночной прохлады времени еще навалом. До возможной прогулки в саду с фонтанами.
Или с этим тоже лучше пока повременить? Там-то крючков на деревьях нет.
Алексис повалялся на кровати с томиком дико популярного в Сантэе Сильвио Пьянта и бокалом вина. Хоть пить уже и хватит.
Когда бокал опустел, мидантиец подлил еще. И решил, что, возможно, всё не так уж страшно. Тетушка, в общем-то, даже красива...
И не будь она тетушкой - можно бы и ответить на пылкие чувства... разок-другой-третий. А больше и не понадобится. Такие дамы сами предпочитают разнообразие. Главное - дать ей понять, что она сама тебя бросает. Ради более заманчивой добычи.
Увы, с вдовой такое не проскочило. Так на то она и вдова. А вот на замужней женщине Алексис жениться при всём желании не может.
Ладно, идея - неплоха, только стадию "роман" пропускаем. Лучше приводим в дом друга посмазливее...
А где его для начала берем?
Как это - "где"? А дядины знакомства на что?
Стоп. Вот здесь - осторожнее. С сыновьями дядиных друзей тетушка наверняка знакома и без помощи племянника.
Да, правильно говорил Мидантийский Леопард: интриган из Алексиса - тот еще...
Значит, без вариантов - стадион. И лучше с обзаведением друзьями поспешить. А то тетушка медлить не станет - охоту уже открыла.
Алексис рассмеялся, вновь наполняя бокал белым илладийским. Всё же женское внимание льстит. Даже откровенно назойливое и совершенно не нужное. Греет сердце - что уж врать самому себе. Если дама - красива.
Кузина постучала после девяти. В Мидантии в это время беседовать наедине с незамужней девицей запрещено строжайше. Особенно если в комнате есть кровать. Или диван, или софа.
Будто средь бела дня, с замужней дамой или вдовой уж точно никогда и ничего произойти не может. А кровать нельзя заменить креслом. Или столом.
Какое все-таки счастье, что здесь - Квирина! С ее раз в квартал меняющимися императорами, общими стадионами и свободой бесед наедине. Хоть вечером, хоть утром, хоть ночь напролет...
Сестренка принесла целый поднос корзиночек по-сантэйски. Алексис по достоинству оценил любезность. Сама Валерия сладкое ненавидит, предпочитая фрукты. Любые. Особенно гранаты. Яркие, спелые... как губы мачехи. Платья у нее светлее. А вот у самой кузины...
То-то в комнату гостя слуги любимых плодов Валерии занесли три вазы... А вот корзиночек - ни одной. Наверное, посчитали, что мужчине незачем.
Очень не по-квирински, кстати. Хотя дядя всегда был со странностями.
Итак, обмен состоялся. Валерия с удовольствием разломила кроваво-алый ужас - аж смотреть терпко. А Алексис впился зубами в любимое засахаренное лакомство.
И все-таки счел нужным выяснить квиринские правила приличия для юных девиц. И различия с мидантийскими. В тонкостях.
- Не бойся! - рассмеялась сестренка. - Во-первых, ты прав: жениться на мне после этого разговора ты не обязан. С тех пор, как у нас пошла императорская чехарда, - все прежние правила полетели к змеям.
- А если чехарда прекратится? - уточнил Алексис.
Не то чтобы он совсем против брака с кузиной... когда-нибудь. Но вот скоро... да еще силком!
- А некоторые старики и долдонят, что прекратится. И не пускают дочерей даже на улицу - не то что на стадион.
- А тебя пускают?
- Попробовал бы кто не пустить! - фыркнула Валерия. - Так что я туда хожу. И моя репутация для будущих времен уже безвозвратно утеряна. Навеки.
Звонко рассмеявшись, кузина потянулась к графину и дерзко плеснула полный бокал неразбавленного. Смелая девушка - смелее многих вдов.
- А во-вторых? - напомнил мидантиец, подливая и себе.
Пить в обществе Валерии - куда приятнее, чем в дядином. И в отличие от тетиного - безопаснее.
- А во-вторых, - еще звонче рассмеялась кузина, - отец по вечерам не просыхает в кабинете. А мачеха еще три часа назад умотала на прием. Вернется утром. Часам к семи-восьми. Так что можешь спать спокойно - никто ночью не вломится.
Надо бы радоваться. А Алексису вдруг стало не по себе. Муторно как-то и тошно. И почему-то жалко Валерию.
Хотя, с чего жалеть? Сестренка - куда счастливее запертых по особнякам и поместьям мидантийских девиц. И девиц всех прочих стран.
Кроме разве вольного острова Элевтерис.
- Тебя еще не вывозят в свет? - поинтересовался юноша.
Знал бы отец, чем сейчас занимается сын, - за голову бы схватился. Полугода не прошло, как попался с той вдовой, - и уже распивает вино, запершись в одной комнате с незамужней девицей. В спальне! Вдобавок - в час, когда почти вся Квирина уже дрыхнет сном праведников.
- Нет. - Валерия определенно любит смеяться. Знает, какой у нее красивый голос и как ей идет улыбка? Осторожно, Алексис! - Но у нас "еще" не говорят. В Сантэе могут вывезти и в одиннадцать.
Как же странно она улыбается - губы, ямочки на щеках. А глаза - нет. Огромные черные глазищи.
Не такая уж у тебя веселая жизнь, сестренка. И не слишком-то радует тебя твоя "свобода". Это ведь еще и одиночество. И тоскливые вечера в пустом особняке. Не всегда ведь здесь гостят болтливые кузены.
- А с мачехой ты на приемы не ездишь? Или она и не предлагает?
- Почему - предлагает. - А вот теперь улыбка исчезла. Стерлась. Зато наметились жесткие складки возле губ. Слишком жесткие для четырнадцати лет. Почти как у Гизелы. А сами губы сошлись в одну линию. Тонкую. - Предлагает. И отец настаивает. С каждым днем - всё чаще. Я сама не хочу.
- Почему?! - В Мидантии половина девиц душу бы Темному заложили за возможность выехать в таком возрасте. Да еще и без отцов. - У вас же полная свобода. Никто косо не посмотрит.
- Как тебе сказать, Алексис... - закушенные губы, нахмуренные брови. И очень серьезные глаза. - Свобода - это возможность делать то, что хочешь сам, а не то, что хотели бы на твоем месте другие.
Она права. А вот у Алексиса не хватило в свое время ума понять многое. Например, что если в политические интриги влезть можно - это еще не значит "нужно".