Почему это страшно

— Не стану я! — Девочка заплакала. — Меня ребята ждут! Мы в кино идем!

Отец стал около двери.

— Я тебе покажу кино! Садись и читай до вечера! — И он положил перед дочерью толстую книгу — библию.

— Не буду! — Рая захлопнула книгу.

— Ах ты, греховодница! — закричал отец. — Читай сейчас же!

Рая взглянула на отца и словно увидела его впервые: взбешенное лицо, злые глаза…

— Не пугай! Не боюсь! — выкрикнула девочка и, распахнув двери, выбежала на улицу.

За селом дул сильный, порывистый ветер. Он срывал с плеч теплый платок и гнал, гнал прочь от родного дома. Не различая дороги, Рая шла, шла… Очнулась она в кровати. У изголовья сидела мать и молилась.

— Господи, взгляни на рабу твою Раису. Не дай болезни одолеть ее. Господи…

Долго болела Рая. И не было у нее больше сил противиться воле родителей. Теперь она каждый день читала библию, молилась, пела церковные гимны. О школе никто не напоминал. Незаметно для себя Рая привыкла к этой новой жизни. И, может быть, она не переступила бы больше порога школы, если бы на помощь опять не пришли друзья.

Все тот же неугомонный Петря да и другие ребята старались встретиться с Раей на улице, разговаривали с ней дружески, будто ничего и не случилось. А когда Рая сказала, что очень тоскует по классу, хочет учиться, да родители не пускают, ребята подняли на ноги всю школу. В конце концов Раю устроили в интернат. И тут произошло еще одно событие.

В комнате с Раей жила другая девочка, Агриппина. Девочки быстро подружились. Может быть, потому, что жизнь их сложилась одинаково. Мать Агриппины была баптисткой. Все время она проводила в молельном доме, на дочь не обращала никакого внимания. Вот девочка и ушла в интернат. Однажды Агриппина спросила Раю:

— Как ты думаешь, моя мама когда-нибудь вернется домой? Ведь она такая хорошая, добрая. А к сектантам от горя пошла, когда отец умер.

Рая горячо обняла подругу.

— Потерпи немножко, вернется твоя мама. Я раньше времени не хотела тебе говорить, но мы на совете отряда такое придумали…

Агриппина не могла дождаться утра. А утром ребята пошли к дому, где жила она раньше. Открыли дверь. Повеяло холодом, сыростью давно не топленной комнаты.

— Ой, как все разбросано!.. Наверное, мама редко заходит сюда. — Агриппина заплакала.

— Девочки, живо за дело! — распоряжалась Рая. — Слезами горю не поможешь!.. Агриппина, где у вас ведра, тряпки? Тащите воду!

И пока девочки мыли, скребли, убирали дом, мальчики накололи дров, затопили печь, навели порядок в сарае, во дворе. Целый день работали ребята. А когда в доме стало чисто, уютно, Агриппина достала красивую желтую скатерть.

— Это мамина любимая…

На стол поставили букет цветов и положили конверт с запиской:

Тетя Мария! Живите у себя дома, У вас всегда будет чисто и тепло. В духовке обед. Что вам еще надо, оставьте записку.

Пионеры.

Могла ли тетя Мария остаться равнодушной? Внимание, забота, которой окружили ее пионеры, заставили женщину задуматься: где скорее найдешь помощь, сочувствие — у бога или у людей? Но прошло еще немало времени, прежде чем она совсем ушла из секты.

Видишь, какое большое значение имеет поддержка коллектива, товарищей! Но очень важно и другое. Важно, чтобы ты сам всегда был принципиальным, был примером для других.

А какой же ты подашь пример, если даже просто так пойдешь в церковь, будешь исполнять религиозные обряды?! Иногда, правда, говорят:

— Я в бога не верую, но бабушка просила меня отнести кулич посвятить. Не мог же я не послушаться? Старших надо уважать.

Верно, старших надо уважать и слушаться. Но представь, вдруг тебя будут уговаривать украсть что-нибудь? Ты что же, и вором станешь, если тебе велели?

У тебя свой ум, своя голова на плечах. Нужно помогать матери, отцу, бабушке — всем старшим. Но если дело касается твоих убеждений, тут нужно быть твердым и решительным. Нужно сказать:

— Дорогая бабушка! Я пионер. А пионер не верит в бога. Я не нарушу свою клятву. Я тебе с радостью помогу в чем угодно, но в церковь не пойду, не обижайся!

Конечно, так поступить может только стойкий, мужественный человек.

Гораздо легче и проще тайком сбегать в церковь: авось и в школе никто не узнает, и дома скандала не будет. Но разве такого трусливого, двуличного человека можно назвать борцом, юным ленинцем?

Недавно в журнале «Пионер» я прочел рассказ об очень мужественной девочке Гале Подрыгиной. Жила она на самом краю большого села Белый Яр. Это в Хакассии. Плохо было дома у Гали: отец стал пить, его уволили с работы. Мать от горя потеряла голову. И тут откуда-то появилась Мария Князева — сектантка, говорила матери ласковые, утешительные слова, давала деньги… Мать Гали доверилась ей. Теперь в доме Гали постоянно собирались сектанты.

Князева уговаривала девочку вступить в секту. Галя только смеялась над ее рассказами о жизни в раю, о всесильном боге. Не могло сломить стойкости девочки и грозное материнское «грешно». Теперь это слово подстерегало Галю на каждом шагу. Садится она за книгу — «грешно». Собирается гулять с подружками — снова «грешно».

Однажды Галя пришла домой в самый разгар молений. В исступлении люди пели, выкрикивали какие-то непонятные слова.

Страшно! Галя забилась в угол.

— Молись, сестра, молись!

Злое старушечье лицо склонилось над Галей. Сухая рука ощупывала плечи, теребила складки коричневого школьного платьица и вдруг сильно рванула за ворот.

— А-а, — взвыла Князева, — знак сатаны!

В ее руках мелькнул кусок кумача. Пионерский галстук!

— Спалить! — приказала Князева.

Кто-то быстро отыскал спички, ломая, чиркал их о коробок.

Зарницей вспыхнуло маленькое пламя. Через минуту угасло в крохотной горстке пепла. Его рассыпали по полу и долго топтали ногами…

А Галя стояла будто опаленная этим пламенем. Пионерский галстук! Она носила его уже несколько лет. И каждый день, каждую минуту он был с Галей. Вспомнился день, когда Галю принимали в пионеры, вспомнились стихи, которые она читала ребятам:

После того страшного вечера Галя сильно изменилась. Повзрослела. Стала тихая, молчаливая, сосредоточенная.

«Угомонилась», — с облегчением подумала мать.

«Скоро совсем нашей станет», — с удовлетворением решила Князева…

Но через несколько дней Галя снова пришла домой в красном галстуке. Она смело посмотрела в злые глаза Князевой и твердо сказала:

— Не буду! Не буду молиться! Ничего не буду, как вы велите!

— Кайся! — закричала мать. — Кайся, грешница, что говоришь!

— Не буду!

— Сними!.. Сними сатанинскую тряпку!

— Не тронь! — Голос девочки срывается, звенит, но такая в нем сила, такая решимость, что сектантка останавливается.

А Галя чувствует: вот он здесь, над сердцем, алый пионерский галстук…

Трудно было Гале, ох, как трудно! Но она все-таки не сдалась. Она победила и осталась верной своей пионерской клятве, она сберегла свой пионерский галстук!

Ты только твердо запомни: в убеждениях нет большого и малого. Нет такого, чем можно было бы поступиться. Поступишься в чем-то малом, казалось бы, незначительном, а там, глядишь, и большим поступишься. Раз пойдешь в церковь, а почему тогда не пойти и в другой? Обманешь мать, в другой раз обманешь товарищей, в третий — учителя, а там и предателем стать не трудно.

Везде и во всем ты должен быть пионером, юным ленинцем. И пусть твой пионерский галстук всегда будет чистым и незапятнанным!