Страница 10 из 12
– Я считаю, что работа няни – достойное дело, требующее серьезных знаний и навыков. И вы правы, мой отец был довольно богат, и я, как его единственная дочь, унаследовала все его состояние. Но, к сожалению, необходимо уладить множество формальностей в Америке, прежде чем я получу деньги отца, поэтому я оказалась в непростых обстоятельствах. Мне нужно растить дочь. Мне ничего не остается, как искать работу.
Он смерил ее мрачным взглядом и, немного помолчав, буркнул:
– Значит, вы ищете временную работу. Но меня не интересуют услуги няни, которая ищет работу лишь на время, миссис Броди, которая все бросит и уедет, когда ей вздумается.
Ева почувствовала себя неуютно под его ледяным взглядом.
– Да, я ищу временную работу, но так может получиться и с любой другой няней. Уверяю вас, я не уеду, пока вы не найдете мне замену. И, конечно, я понимаю, что вам необходимо подумать над моим предложением.
Он процедил сквозь зубы, мрачно сверкая глазами:
– Я уже все обдумал. На это мне понадобилась всего одна минута. Мой ответ – нет.
Их взгляды встретились.
– Понимаю. Но может, вы все-таки передумаете?
– Об этом и речи быть не может. – С трудом сдерживая раздражение, он выпрямился. – В моем доме нет места для женщины со столь легкомысленным характером, которая ни во что не ставит чувства своего работодателя или его детей и готова уйти, стоит ей лишь захотеть, не думая, как она может ранить их чувства. Повторяю, разговор окончен и вам лучше уйти.
– Поймите, лорд Стейнтон, мое предложение не такое уж и плохое. Я ни за что не причиню вреда вашим детям. Я буду заботиться о них, ведь это решит вашу проблему, а вы ведете себя так, будто я предлагаю вам совершить убийство.
– И это произойдет, если вы сейчас же не уйдете. Я больше не желаю вас слушать, миссис Броди, и прошу немедленно покинуть мой дом. – Лукас заметил, как в ее глазах вспыхнули мрачные искорки, и намеренно подлил масла в огонь: – Не сомневаюсь, живя в Америке, вы забыли, что такое этикет, но в Англии к таким вещам относятся очень серьезно. Послушайте моего совета и уделите внимание элементарным правилам хорошего тона, прежде чем отправитесь куда-нибудь еще и станете предлагать свои услуги. Так вы сможете избежать серьезных неприятностей.
Застыв на месте, Ева некоторое время смотрела на него, слушая его оскорбления. Внезапно Еву охватила ярость, и она заставила его замолчать, отвесив ему звонкую пощечину, от которой его голова дернулась в сторону.
– Как вы смеете оскорблять меня, ведь я пришла в ваш дом с благими намерениями? Я этого не потерплю. Что бы вы обо мне ни думали, сэр, я не грубиянка. Вероятно, вы ненавидите моих соотечественников – американцев. Если так, то понятно, как мы смогли победить вас в войне, сражаясь за свою независимость.
Лукас стиснул зубы, и его глаза заблестели.
– Только попробуйте повторить это, и я лично вышвырну вас на улицу, – холодно и спокойно процедил он. – Знаете, миссис Броди, вам лучше меня не злить. Я могу быть страшен в гневе.
Его слова прозвучали непреклонно, и Ева поняла, что спорить бесполезно.
– Отлично. Я уйду. Простите, что ударила вас. – Пытаясь вести себя сдержанно, она достала из сумочки визитку и протянула ему. Он не пошевелился, и Ева положила ее на стол, не желая отказываться от шанса на работу в его доме. – Когда вы придете в себя, успокоитесь и все обдумаете, то, возможно, взглянете на вещи по-другому. Весьма вероятно, что вы передумаете и примете мое предложение.
Коротко кивнув ему, она высоко вскинула голову и направилась к выходу.
– Ну и что он сказал? – поинтересовалась Бет, с нетерпением ожидавшая возвращения Евы с Аппер-Брук-стрит. – Он согласился на твое предложение или же решил, что ты сошла с ума?
– Думаю, он действительно решил, что я сошла с ума, Бет. Он отказал мне. Окончательно и бесповоротно. Он заявил, что я невоспитанная американка, сказал, что мое предложение абсурдно, и еще много разных вещей, которые я не хочу повторять, чтобы не огорчать тебя. Этот человек – самый настоящий самоуверенный мерзавец.
– И что ты ответила?
– Отвесила ему пощечину.
Бет недоверчиво уставилась на нее:
– Ты ударила лорда Стейнтона?
– Он это заслужил.
Бет наблюдала, как разгневанная Ева меряет шагами комнату.
– А он, конечно, вскипел и попросил тебя уйти.
– Ты слишком хорошо о нем думаешь, Бет. Он не попросил, он выгнал меня.
Бет возмущенно ахнула. Немного помолчав, она робко произнесла:
– Что ж, все ясно. Ты не будешь работать у лорда Стейнтона.
– Похоже, что так. Едва ли он примет на работу женщину, которая осмелилась отвесить ему пощечину.
В следующие два дня Лукас с головой погрузился в свои обычные дела, не сомневаясь, что это поможет ему забыть о визите миссис Броди, который взволновал его гораздо сильнее, чем он мог себе представить. Когда к нему в гости заехал Генри Ченнинг, он обрадовался, что сможет немного отвлечься, и отложил письмо, которое ему только что принесли.
– Боже! И ты называешь это домом, Лукас? – воскликнул Генри, оглядывая пустую гостиную. – Это место больше похоже на мавзолей – стены, колонны, статуи и огромное пустое пространство.
– А чего ты хочешь? Большинство вещей и антиквариата я отправил на аукцион.
Генри налил себе бренди и принялся бродить по комнате.
– Я помню, у тебя были неплохие вещи. Я бы и сам мог кое-что купить.
– Пожалуйста. В «Сотбис»[1] полно этого добра. Чем обязан твоему приходу, Генри? Это дружеский визит?
– Конечно. Ты знаешь, как я люблю твое общество, дорогой друг. Хотя, – заметил он, и его лицо сделалось серьезным, – недавно я услышал новость в своем клубе в Сент-Джеймс, которая может тебя заинтересовать. Спешу добавить, что новость не очень хорошая. – Когда Лукас внимательно взглянул на него, он продолжил: – Те два участка отгрузки на Темзе закрыты, Лукас. Мне очень жаль.
В глазах Генри застыло искреннее беспокойство за друга. Они были знакомы еще со времени учебы в Кембридже. Генри всегда восхищался Лукасом. Он был таким сдержанным, дисциплинированным и решительным, уверенным и активным и добивался всего, чего пожелает. Он стал невероятно удачливым бизнесменом, вкладывая деньги с умом, покупая патенты на новые изобретения и все, что обещало в дальнейшем принести ощутимую прибыль. И все его вложения всегда окупались. Снова и снова.
К несчастью, его брат Стивен не был столь умен. Лукас заявил, что не собирается бесконечно выплачивать его долги, но, не в силах воспрепятствовать сумасбродным выходкам брата, каждый раз выручал его, продавая акции, пока сам не оказался на грани банкротства.
Новость о том, что два участка отгрузки, в которые он когда-то вложил деньги и которые были его последней спасительной соломинкой, стала для него ударом.
– Господи, Лукас. Ты выглядишь так, словно я только что объявил тебе смертный приговор.
– Возможно, так и есть.
– Что ты хочешь сказать? Я имею в виду, ты не… не решишь…
– Что? Застрелиться? – Циничная ухмылка скривила губы Лукаса. – Это слишком просто. Мне надо думать о дочерях. Мать их бросила, но я этого не сделаю. – Взглянув на письмо, он задумался.
– Что это за письмо, Лукас?
– Пока не знаю. Я только что получил его от адвоката своего брата вместе с документами на какую-то землю на северо-востоке.
– Не знал, что ты владеешь землей в моих краях.
– Я и не владею. Очевидно, это участок, который Стивен выиграл у землевладельца из Ньюкасла.
– Понятно. Это любопытно. Ты ведь знаешь, что моя семья уже несколько десятилетий получает неплохой доход от добычи угля в этих местах. И что ты собираешься делать? Продашь землю? Мой отец с удовольствием купил бы ее у тебя.
Лукас покачал головой:
– Я не стану ее продавать, особенно если там можно добывать уголь. Свяжусь с горным инженером, чтобы все выяснить наверняка. – Его губы тронула ироничная усмешка. – Кто знает, Генри, возможно, это мой путь обратно к процветанию.
1
«Сотбис» – известная лондонская аукционная фирма, занимается продажей произведений искусства.