Страница 58 из 86
Гудки отбоя и доклад технарей с Зубовской:
- Абонент говорил с шашлычной "Риони" на Старом Арбате.
И снова доклад группы сопровождения:
- Товарищ подполковник, он по карманам шарит, у него монеты кончились, звонить нечем. Может, дать ему пару копеек?
- Отставить юмор! - командует Светлов. - Продолжайте наблюдение.
- А брать где будем? В "Жигулях"? С поличным?
- Брать не будем. Вот Шамраев привез "сервировку", кто будет ему "стол накрывать"?
- Надо бы Ожерельева, он мастер, товарищ подполковник. Между прочим, объект сел в свою машину, едет в сторону Арбата.
- Ожерельев сегодня уже "накрывал стол" для другого объекта. Я не люблю, когда два раза, он же не Софи Лорен, чтобы два раза за день одну и ту же роль играть, - говорит Светлов.
- Ну, тогда придется вам, товарищ подполковник.
- Хорошо, я подумаю. "ГУМ", вы меня слышите?
- Слышим, товарищ подполковник.
- Кончайте торговлю лифчиками, только не упустите объект. А то всех в постовые разжалую, имейте в виду! - вслед за этим Светлов повернулся ко мне, ввел в курс дел:
- Значит, так. У "племянника" на Каланчевке был склад наркотиков. Очень удобно - в старом вагоне без колес, знаешь, которые прямо на земле стоят. И там среди всякого хлама и ветоши - ящики, коробки с морфием. Почему он решил этот тайник ликвидировать именно сегодня - еще не знаю, похоже, мы его спугнули нашими обысками. Короче, он со всем этим грузом ринулся на Лермонтовскую, в аптечный склад. А там его обэхээсники чуть не прихватили. Я их еле-еле опередил. Там твоя Маленина начала сплошную ревизию, весь склад закрыт. Обэхээсники кишмя кишат. Пришлось у самой проходной подсунуть этому "племяннику" "уборщицу". Она ему шепнула про ревизию. Вот теперь он мечется по Москве, чтобы сбыть с рук товар. Между прочим, машина, на которой он ездит, на имя его тетки зарегистрирована, Долго-Сабуровой, а он по доверенности ездит. Мы ему гаишную проверку устроили за обгон справа. Конечно, сейчас нужна кинокамера заснять его связи. Но где возьмешь? Одна исправная кинокамера на весь МУР и ту взял Бакланов.
- Товарищ подполковник! - послышалось из рации. - Объект вышла из ГУМа, встала в очередь на такси.
- Очередь большая?
- Она стоит девятой.
- Хорошо. Дай ей пару минут, потом подставь "Федотыча". "Федотыч" на стреме?
- А как же, товарищ подполковник! С утра мается.
- Отлично. "Федотыча" мне сюда на прямую связь! - приказывает Светлов, и все в комнате напряглись, замерли. Потому что в проводимой операции наступал один из решающих моментов: сейчас там, возле ГУМа к очереди на такси подкатывает в роли водителя такси старый муровский волк Тихон Егорович Федотов. За двенадцать лет, которые я его знаю, и за тридцать, что он служит в розыске, еще не было случая, чтобы он накололся - в его пышных усах, простодушном крестьянском лице, толстой фигуре увальня есть что-то такое, что всегда успокаивает преступников, внушает им мысль, что уж кто-кто, а этот старикан не может быть шпиком. И сев к нему в машину, они как-то сразу успокаивается, и даже если собирались путать следы и менять такси трижды, прежде чем поехать по нужному им адресу, - в машине у "Федотыча" почему-то расслабляются, и сразу едут туда, куда им действительно нужно. Машина "Федотыча" оборудована скрытой рацией, все разговоры, которые идут в машине, слышны в группе наблюдения и здесь, на Центральном пульте Дежурной части. Поэтому буквально через минуту мы слышим шумы улицы и окающе-благодушный говорок "Федотыча":
- Центральный, я - Федотов. Подъезжаю к объекту… - И тут же совсем другим тоном: - Да подожди! Не лезь в машину! Куды ехать?
- В Медведково, - доносится мужской голос.
- Нет, в Медведково не пойдет, у меня обед. А вам куда?
- Бирюлево.
- Тоже не проходит, - и тут "Федотыч", видимо, поравнявшись с "объектом", Леной Смагиной, бросает заранее припасенную наживку: - Ленинский проспект, Юго-Запад, Ленинские горы, Черемушки…
- Я на Фрунзенскую набережную! - слышим мы молодой женский голос, и Светлов невольно восклицает, как рыбак, подсекший клюнувшую рыбу: "Есть! Молодец, Федотов!".
Там, в машине, не слышны наши комментарии, но здесь слышно все, что происходит в такси капитана Федотова.
- Гражданочка, ну уже ж занято! Занято! - отваживает "Федотыч" какую-то попутчицу с предложением: "Так мне ж тоже в Черемушки!" - В Черемушки ей тоже! Вот народ! У меня обед, я те говорю, у меня уже час как борщ стынет, а они прутся. Куды на Фрунзенскую набережную, в какие дома, дочка?
- Фрунзенская сорок восемь, "красные дома" знаете? - слышим мы голос Лены Смагиной.
- А как же, милая, двадцать пять лет за рулем, "красные дома" как не знать? Там одно начальство живет, министры бывшие, я тудысь один раз Булганина вез. Старичок теперь, совсем старый. Чай, жив еще? Не встречала?
Это был метод Федотова - ленивое балагурство и исподволь прощупывание - знает ли Лена жильцов этого дома или едет туда в первый раз. Одновременно, этим разговором Федотов отвлекает внимание пассажирки от своей тихой езды - ему нужно дать время группе наблюдения опередить его и поставить возле названного Леной дома топтунов.
- Нет, - слышим мы ответ Лены на вопрос о Булганине. - Не встречала.
- Помер, поди. А может - нет. Все ж таки некролог дали бы в "Правде". Как-никак премьер был нашенский. Я за всеми некрологами слежу…
- Побыстрей можно? - просит Лена.
- А чего ж? Можно и побыстрей. Только ГАИ не любит быстрой езды. Они как говорят? Тише едешь, дальше будешь…
В этот момент в эфире появляется голос второй группы:
- Товарищ подполковник, объект "племянник" остановил машину возле пивного бара "Жигули", уложил в сумку ящик с ампулами и прошел в пивной бар к заведующему. Жду указаний.
- Сколько у тебя человек в группе? - спрашивает Светлов.
- Восемнадцать.
- Сейчас "племянник" будет раздавать наркотики по всем явкам. Никого не арестовывать до моего сигнала. Только наблюдать, ясно? И засекайте, с кем он общается.
- А когда вы с ним будете обедать, товарищ подполковник?