Судьба

3. Икинцыцы 1 шел по холодным улицам пригорода. Дул сильный морозный ветер, но он уже ничего не чувствовал. Ни мороза, ни внутреннего тепла. Он шел против ветра обычными шагами, продолжая думать о произошедшем.

— «А вдруг этот сон и вправду мы видели не зря? Почему я видел такой сон именно тогда, когда я спал с Блум? Именно этот сон спровоцировал меня случайно переспать с Блум, когда как я воспринимал ее за Рэйнбоу. Удивляет то, что Блум видела подобный сон с участием Ская. Почему с нами это произошло?», — Икинцыцы 1 впал в раздумья по дороге, — «Слишком странный сон. Может, Рэйнбоу хотела, чтобы я был с Блум? Вообще не понимаю толк в этом сне. Надо узнать от Блум всю правду».

Икинцыцы 1 хотя бы мог успокоиться: Блум не залетела от него, то есть не станет беременной. Однако именно он лишил ее невинности. А после этого вряд ли какой-то парень захочет жить с Блум. Ее сочтут за шалаву, а это уже позор ей. Икинцыцы 1 проклинал себя за это, ибо Блум на самом деле не такая. Он неосознанными действиями фактически лишил ее возможности обрести счастье с другим человеком. В народе говорят, что мужчина, лишивший девушку девственности, обязан на ней жениться. Такова традиция, которая была похожа на наказание. Да, не было родителей в живых, иначе все стало бы намного хуже. Икинцыцы 1 фактически опозорил честь рейнджеров. По крайней мере, он так думал.

— Если я парня не найду… мне придется выйти за тебя замуж, — вспомнились слова Блум в его голове.

Икинцыцы 1 решил вспомнить по дороге этот разговор. Да, у нее в действительности другого парня не будет, так что она точно вынуждена будет выйти за него замуж. Икинцыцы 1 даже не знал, как отреагировать на это, но к ней у него не было отвращения. Потому что знал на 100%.

— Кха… кха… Эу… Нельзя. Не положено. Мы же это… брат и сестра…

— Не по крови же, дуралей, — Блум чуть хихикнула, ибо его дебильное выражение лица смешило.

— Все равно… трудно представить тебя в качестве жены, — Икинцыцы 1 почесал затылок, продолжая делать свое дебильное выражение лица, — Не знаю, что и сказать.

— Обычно ты кричишь, когда чему-то удивляешься.

— Да тут нет толпы. Да и в тишине лучше, — улыбнулся Икинцыцы 1, — Да вряд ли ты вынуждена будешь за меня выходить замуж. У тебя больше шансов стать замужней, чем я женатым. Меня же как бы никто не любит. Зная меня, никто и не полюбит. Аха-ха-ха-ха!

— Я же говорила, что если останешься один, то выйду за тебя замуж, — Блум продолжала улыбаться, — А что? Не проблема же. Наши отношения сохранятся, просто я буду с тобой жить и кольцо носить…

— И детей рожать? Нет, спасибо. Я не настолько ответственный, — нахмурился он, чем слегка рассмешил ее.

— «В крайнем случае… на тебе жениться будет хорошим вариантом. Не, ну если ты повстречаешь исключительно козлов, тогда у меня не будет выбора. Но так-то нестрашно», — мысленно повторил свои слова, которые он сказал раньше Блум перед Новым Годом, — «Может… действительно ничего страшного? Даже не знаю… зачем я это сказал?».

Скоро он дошел до дома Блум. Когда он собирался постучаться, он обнаружил дверь приоткрытой. Не став стучаться, Икинцыцы 1 открыл дверь и вошел во внутрь. Он увидел Блум, которая стояла спиной к нему, собрав волосы в одну резинку. Была одета в голубой свитер и в синие джинсы. Свет в доме был выключен, но тут было кое-как светло благодаря свету из улицы.

— Ты пришел, — тихо прошептала Блум.

— Блум…

— Закрой дверь.

0. Икинцыцы 1 выполнил ее просьбу и закрыл дверь. Да, тут было холодно, но раз он не чувствовал ничего даже на улице, то тут что он почувствует? Только нарастающий страх и волнение. Когда он закрыл дверь, Блум медленно повернулась к нему… в слезах. Она посмотрела ему в глаза, стоя от него на некотором расстоянии. А потом чуть подошла на расстояние вытянутой руки.

— Ики 1… обещай, что ты выслушаешь меня от начала до конца.

— Слово рейнджера, — кивнул Икинцыцы 1, — Я ведь пришел за правдой.

— Если хочешь, ты можешь сесть.

— Я постою. А ты начинай. Медленно и не спеша. Если надо, выпей воду или помолчи чуть. Соберись, — попросил Икинцыцы 1, — Ты сейчас в том состоянии, что будешь заикаться. Не выдержишь и… даже не знаю.

— Но…

— Я никуда не тороплюсь, Блум. Будь честна со мной. Какую правду ты от меня скрывала?

4. Блум закрыла глаза и медленно вздохнула. Икинцыцы 1 скрестил руки на груди и смотрел строго в лицо. Затем она открыла глаза, собралась и начала свой рассказ. Она обязана была рассказать ему все, что чувствовала все это время.

— В десятом классе 16 сентября ты заступился за меня от банды Майка и быстро с ними разобрался. Я была зла на тебя из-за вчерашнего, но заметила, что ты хотел попросить прощения. Я простила тебя, а потом решила узнать тебя получше и предложила дружбу. На мое удивление, ты ответил быстро и согласием. Я ведь первая подруга для тебя? — начала Блум, на что тот кивнул, — Я потихоньку узнавала о тебе. Помогала в учебе, поддерживала и общалась. Подруги не очень-то одобрили мою дружбу с тобой, зная твой тогдашний характер, но потом и ты пришелся им по душе. Подружившись со мной, ты изменился в более добрую сторону. И я рада, что помогла тебе быть добрее.

— Это твоя заслуга, — кивнул Икинцыцы 1.

— Вскоре ты начал мне доверять. То, чего не мог доверить младшему брату и своим товарищам по команде. Я оправдывала твое доверие, а потом доверилась тебе. Ты оказался куда лучше, чем я думала о тебе изначально, — Блум сжала свои кисти рук друг к другу, — Даже Скай не был таким добрым, каким был ты. Да, ты тогда был сам по себе грубой личностью, но ко мне ты относился очень хорошо. Даже слишком. Никто из парней не уделял мне столько внимания. Даже Скай, — Блум закрыла глаза, а Икинцыцы 1 почесал подбородок, — Скай тогда часто заставлял меня нервничать, а ты поддерживал. Да, ты характером далеко не идеал, но в школе ты меня только радовал своим присутствием. И потом поняла, что я испытываю к тебе симпатию. Да-да, Ики 1: ты мне нравился и нравишься со школы.

Икинцыцы 1 слегка округлил глаза. То, что он ей нравился, ему потихоньку становилось ясно лишь недавно. Он думал, что после смерти Ская Блум переключилась на старшего сына рейнджеров. Но он не думал, что нравился ей еще со школы. Хоть на уровне симпатии. И не будь у Блум Ская в качестве парня, она бы влюбилась в Икинцыцы 1. А по-настоящему в школе он нравился лишь Блум, как он сейчас понял.

— У меня все было на уровне симпатии, но с тобой мне становилось приятно. Ты меня смешил, поддерживал, помогал, заступался и просто был хорошим другом. Даже лучшим. Порой мне казалось, что ты был лучше всех парней. А под конец 11 класса я вышла тебя поддержать и поговорить на счет Ики 2, который чуть не совершил суицид из-за расставания с Лерой и развода с Лаурой. Когда за тобой гнались байкеры, я заметила это. А когда Лера натравила на тебя байкеров, с которыми работал Майк, я предупредила друзей твоих, которые выручили тебя там. Потому что боялась за твою жизнь, — Блум открыла глаза, а с правого глаза пошла слеза, — А когда мы закончили школу, я предложила тебе прогуляться. Потому что боялась, что больше никогда тебя не увижу. И боялась, что мы никогда не сможем учиться вместе, — затем с левого глаза пошла слеза, — Но… — а затем Блум чуть улыбнулась, — Ты мне буквально подарил надежду и уверенность на то, что мы и в университете будем учиться. Что и случилось.

Икинцыцы 1 нравился Блум со школы, что и слегка шокировало его. Блум не упомянула про Аню, но он сам догадался, что Блум враждовала с ней из-за ревности. Икинцыцы 1 продолжил ее слушать, но его сердце сильно застучалось от волнения.

— Я так сильно рада была тебя видеть в университете. И так же сильно рада была узнать, что мы будем учиться вместе все пять лет. И зимой на мой день рождения… я решила тебя поцеловать в щеку. И моим подарком стал именно ты, Ики 1. А то, что ты сделал подарок в виде ромашки… пусть и скромно… но он был от чистой души, — Блум улыбнулась в слезах, а тот кивнул, мол «Да, от чистой души», — Я поцеловала тебя в щеку тогда не только из чувства благодарности, а из чувств к тебе. Ты мне нравился все больше и больше, хоть и раздражал меня своими выходками, проблемами и беспокойной жизнью. Особенно я была благодарна тебе, когда ты выручил меня от Макса «Злодея». Ты буквально дрался за меня и готов был даже умереть, чтобы не дать ему причинить мне боль. И я почувствовала себя нужной и защищенной. Ты не позволил Максу опозорить и сломать мою жизнь. Ты тогда был похож на настоящего рейнджера, как твой отец в первую очередь.