Страница 38 из 56
— Она будет здесь, — отвечает Рафаэль.
Как и Магиано, он выглядит мрачно, и натягивает свой тяжёлый плащ. Ему не посчастливилось насладиться неделями в Бельдайне в последний раз, когда он бежал сюда.
— Но нам нужно быстрее уйти из этого города.
— Какой это из городов?
— Лэйда, один из самых густонаселённых городов Амадеры. — Рафаэль собирает свои густые чёрные волосы через одно плечо. — Ходят слухи, что у Саккористов здесь база и они могут ждать вас.
Я с горечью улыбаюсь ему, а затем плету иллюзию его лица вокруг своего.
Выражение на лице Рафаэля на мгновение дергается, прежде чем обращается в привычное его спокойствие.
— Им будет трудно найти меня, — отвечаю я. Рафаэль отвечает мне натянутой улыбкой.
— Не стоит недооценивать своих врагов, Ваше Величество, — говорит он.
Я поднимаю бровь. Когда мой гнев нарастает, пробуждаются шёпоты. Ты знаешь об этом лучше, чем кто-либо другой, не так ли?
— Это угроза, Рафаэль?
Мои слова вызывают тишину между нами. Рафаэль качает головой, затем одаривает серьёзным взглядом.
— Вы ищите конфликты в неправильных местах, Ваше Величество, — отвечает он.
Я не отвечаю. Вместо этого я возвращаюсь к морю и пытаюсь контролировать свои эмоции. Рядом со мной Магиано прижимает свою руку к моей руке. Он, кажется, говорит. Но даже он не может всегда сдерживать шёпоты в страхе.
Возможно, мне становится хуже, как и Виолетте.
Порт переполнен кораблями из каждого города и нации, а их флаги образуют радугу цветов в бухте, отражающуюся в водах. Наши флаги скрыты под иллюзией, имитирующей амадерский герб, и, к моему облегчению, никто, кажется, не обращает на нас внимания. Когда два наших корабля причаливают, я глубоко вдыхаю и оглядываю шумные причалы. В воздухе нависают запах морской соли, крови и рыбы. Над нами пересекают небо чайки, ныряя за потрохами, выброшенными в воду. Группа мужчин с бородами несут то, что кажется острыми молотками, качающимися на спине, и петлями верёвок на плечах. Женщины в меховых шкурах и грубых юбках толпятся вдоль многочисленных пирсов, готовя тушенные блюда на небольших кострах. Они держат чаши в одной руке и одно амадерское серебро в другой, крича на странном языке, который я не могу понять. Люди здесь большие и крепкие, настолько бледные, что на их коже выделяются веснушки. С ними полностью сливается только Люцента, Терен же выглядит немного похожим своими бледными глазами и светлыми волосами. Несмотря на то, что мои Инквизиторы и компаньоны не одеты в кенетерианские шелка, мы привлекаем к себе несколько взглядов своими более стройными фигурами и темноватым цветом лица.
Ты на вражеской земле, шёпоты напоминают мне. Ты помнишь рассказы о гражданских войнах Амадеры? Когда Аристанцы победили Саланов, они забрали с собой всё: свои драгоценности; свою честь; и детей, часто вытаскивая их прямо из матки. Что они сделают с тобой, когда узнают, кто ты?
Рафэль утверждает, что Мэв встретит нас здесь, но до сих пор нет ни единого признака ни самой королевы Бельдайна, ни её людей. Когда мы выгружаем некоторые наши принадлежности на ожидающих лошадей, я постепенно переплетаю различия в моём внешнем виде, осветляя кожу, усеивая переносицу веснушками, завивая волосы и скрывая мой шрам. То, что я нагрубила Рафаэлю, не значит, что я не принимаю его слова. Если Саккористы здесь, то они найдут способ отыскать нас в городе. Когда я заканчиваю с собой, я работаю над изменением внешности Магиано, Рафаэля и Виолетты.
— Оставь остальных, — тихо говорит Магиано, когда мы готовимся покинуть причал.
Он невесомо указывает туда, где нас ждут наши Инквизиторы и тамуранские солдаты.
— Мы пойдём отсюда, чтобы найти королеву Мэв.
Он прав, конечно: патруль солдат, следующих за нами, привлечёт слишком много внимания, даже в шумном портовом городе. Я киваю, выражая своё согласие.
— Мы идём одни, — отвечаю я.
Но когда мы движемся вперёд с Кинжалами, я чувствую, что боюсь открытого пространства за спиной. Шёпоты только подкармливают мою паранойю, посылая силуэты, мелькающие в толпах. За тобой тут охотятся, маленький волчонок. Какого это, быть добычей? Только осознание того, что Терен идёт рядом со мной, напоминает мне, что он, по крайней мере, готов меня защищать. Магиано тоже рядом.
Я сжимаю зубы и следую за Рафаэлем. Пускай приходят. Я перерезала глотки раньше, и я могу сделать это снова.
Виолетта слишком слаба, чтобы долго ходить, поэтому первая остановка, которую мы делаем — покупка ей лошади. Она ложится на её спину и прикрывает глаза. Я осветляю её волосы, пока иллюзия не выглядит красной. Теперь её вид ещё болезненней, настолько, что её кожа бледна, как и у людей Небесных Земель. Она не шевелится, когда мы проникаем в город.
Магиано внюхивается в воздух, когда мы проходим высокие здания из известняка, их крошечные окна прикрыты шторами.
— Ты чувствуешь этот запах? — говорит он.
Чувствую. Запах приготовленных яиц, чего-то острого и кислого, как растёртое растение, которое я когда-то ела в портах в Далии, в Кенетре. Мой желудок урчит. Внезапно я устаю от недель поедания сушенного мяса и чёрствого хлеба на борту корабля.
— Пахнет завтраком, — отвечаю я, поворачиваясь в сторону ароматов. — Чем- то, что пригодилось бы нам немного больше.
Магиано улыбается мне. Когда он это делает, его лицо внезапно превращается в другое — это мой отец, тёмный и ухмыляющийся, суровые линии его морщин глубокие и заметные. Я задыхаюсь, затем отворачиваюсь и закрываю глаза. Не сейчас, я ругаюсь, когда моя энергия вспыхивает от страха. Я не могу потерять контроль над своими иллюзиями в центре этой переполненной улицы.
— С тобой всё в порядке? — шепчет Магиано.
Когда я набираюсь смелости, чтобы взглянуть на него, он снова становится собой. Моё сердце слабо бьется в груди. Я распрямляю плечи и пытаюсь забыть образы.
— Не волнуйся, — говорю я. — Мне просто нетерпится встретить Бельдайн.
Рядом хмурится Виолетта, но она ничего не говорит. Рафаэль замедляется, чтобы идти рядом со мной. Он кивает в сторону, где, в конце концов, заканчивается город.
— Твои иллюзии, — говорит он. — Наша маскировка. Это изматывает тебя, не так ли?
Энергия в моей груди напрягается, когда мы продолжаем двигаться по городу. Хотелось бы, чтобы здесь было не так много людей; постоянное движение, цвета и формы затрудняют мне держать иллюзии на себе и других.
— Всё будет в порядке, — бормочу я Рафаэлю.
— Мы достаточно близко к месту происхождения, и я чувствую его лёгкую тягу. Помни, всё связанно. — Он качает головой и хмурится. — Его энергия будет беспокоить всех нас. Будьте осторожны.
Только теперь я вижу, что в лице Рафаэля есть определённая напряжённость, будто наше путешествие истощило его. Я оглядываюсь вокруг, задаваясь вопросом, кто ещё ощущает последствия. Магиано, кажется, выглядит хорошо, кроме его поникшего настроения; лицо Виолетты выглядит изнурённым, а Люцента нехарактерно себе молчалива.
Когда мы идём, я продолжаю мерцать кусочками иллюзий. Небо, кажется, темнеет и тяжело нависает над городом. Меченые лица появляются и исчезают в узких переулках, которые мы проходим; мерцает блеск серебра, который напоминает мне о том, как однажды выглядели Кинжалы. Шепоты шевелятся, появляясь в углах улиц и под тенью навесов.
Почему бы тебе не прекратить это путешествие, Аделина? говорят шёпоты. Вернись в Кенетру. Вернись и правь своей империей.
Я отворачиваюсь и стараюсь сосредоточиться на себе. Прекрасная идея. Я отбрасываю эту мысль. Мы все устали, и чем скорее мы сможем хорошо отдохнуть, тем сильнее мы будем чувствовать себя утром. Возможно, Мэв встретится с нами к тому времени.
Но что, если она не встретит нас? Что, если вместо этого она отправит войска на нас? Что, если она вообще не заинтересованна в том, чтобы присоединиться к нам в этой поездке? Рафаэль должен добросовестно верить, что она придёт, потому что любит Люценту, но на этом всё. Я смотрю на Люценту, молча идущую в тишине. Что, если таким образом Мэв пытается отомстить за то, что я сделала с её военно-морским флотом — уйти, сделать всё бесполезным?