Страница 16 из 17
Позднее израильтяне вспоминали славные дни Давида и особенно Соломона, однако не могли забыть, что их успехи были связаны с упрочением царской власти, которая обременила народ налогами, привела к трудовой повинности и поте ре местной независимости. Четыре месяца в году люди должны были выполнять тяжелую работу для Соломона, великого строителя, возводившего дворцы для себя и храмы для богов своих многочисленных жен. Соломон также построил в Иерусалиме храм Яхве, отчасти стремясь поставить веру предков под власть царя.
Недовольные своим положением уже при Соломоне израильтяне отказались от сохранения царского господства при его преемниках. Сразу после его смерти Израиль распался на два государства: северное, продолжавшее называться Израилем, со столицей в Самарии, и меньшее по площади южное – Иудею, центром которой стал Иерусалим. Политические события, происходившие в обоих государствах, детально описаны в Ветхом Завете и не нуждаются в пересказе. Как только более крупные государства Ближнего Востока возродили свою мощь, мелкие израильские царства лишились шанса на сохранение своей независимости.
Самария пала под натиском ассирийцев и была разрушена в 722 году до н. э. В это время вожди северного царства – знаменитые Десять потерянных колен – были переселены в Северную Месопотамию. Иудея в качестве зависимого государства просуществовала дольше, однако допустила серьезную ошибку, выступив против Вавилонской империи, которая сформировалась вскоре после падения Ассирии. В 597 году до н. э. Навуходоносор уничтожил Иудейское царство. Позднее в 586 году до н. э. он после подавления восстания полностью разрушил храм в Иерусалиме и убил всю религиозную верхушку. Представители правящей элиты были отправлены в Вавилонию и оставались там до возвышения Персидской империи, под властью которой примерно в 539 году до н. э. те, кто желал, смогли вернуться обратно.
Политическая история израильтян довольно уныла. Израильское государство могло претендовать на величие, лишь пока остальная часть Ближнего Востока была слабой. Само нежелание его подданных принимать власть одного человека могло сделать его политический упадок еще более неизбежным. И все же с исторической точки зрения религиозное развитие иудаизма было тесно связано с политическими испытаниями почитателей Яхве.
Израиль и его Бог
Если бы мы вдруг увидели Давида «скачущим и танцующим пред Господом», то могли бы четко понять, что столкнулись с неким местным обрядом. Поклонение Яхве было связано с кровавыми жертвоприношениями животных, части туш которых сжигались во время проведения ритуала, а остатки готовились и съедались священнослужителями. Во время праздника люди обязательно пили много вина, и оглушающий шум, должно быть, поднимался в небеса вместе с клубами дыма от алтарей. Самого Яхве в ту раннюю эпоху представляли богом бурь, появлявшимся то в облаке, то в горящем кусте. Его голосом был гром, его стрелами – молнии, и он был прежде всего «воином». Люди даже могли верить, что обычно он обитал в ящике, привезенном израильтянами в телеге, – Ковчеге Завета. Израильтяне не сомневались в существовании других божеств, однако Яхве был «ревнивым» Богом, и они должны были быть связаны лишь с ним. От израильтян требовалось «благочестивое» поведение, что до сих пор означало главным образом правильное проведение ритуалов.
Когда израильтяне поселились в Ханаане, они постоянно испытывали соблазн принять местный политеизм. Ханаанейская религия, имевшая развитую мифологию, впечатляющие храмы и статуи богов, отвечала нуждам относительно продвинутой социальной и экономической жизни. Искушение было сильно, и израильтяне часто ему уступали. Тем не менее небольшая прослойка правящей элиты, объединившаяся вокруг жрецов Храма Соломона и прочих святилищ Яхве, разбросанных по всей стране, решительно боролась против религиозного включения их народа в общую систему Ближнего Востока. В этой борьбе за сохранение Завета между Израилем и Богом и родился иудаизм.
Помимо жрецов, официально поддерживавших прежний порядок, несколько крупных «пророков» появились среди мирян. Их деятельность продолжалась с перерывами примерно с 800 по 500 год до н. э. Чтобы понять этих людей, необходимо четко отличать их от профессиональных предсказателей будущего, которые издавна существовали на Ближнем Востоке и были организованы в «гильдии», где секреты ремесла передавались от отца сыну. Израильские пророки нового типа, напротив, считали себя людьми, призванными Богом передать Его слова людям. Они являлись не предсказателями будущего, а критиками настоящего. Иногда эти пророки бывали «одержимыми» и говорили, находясь почти в экстатическом трансе, однако в другое время от них можно было услышать вполне трезвые, расчетливые, хотя и категоричные, высказывания.
Основная мысль посланий этих пророков была проста. Бог и избранный Им народ были связаны Заветом Моисея: Бог защитит израильтян, если они, в свою очередь, станут постоянно правильно служить Ему. Следствием этого являлась страшная угроза, что, если они собьются с пути, последуют за ложными богами и не станут поступать благочестиво, Он их накажет.
Пророки стояли рядом со священнослужителями в деле превращения религии в основу жизни, в нападках на соблазны политеизма и в призывах вернуться к прежним обычаям. Кроме того, пророки разговаривали с людьми напрямую, минуя обычные религиозные способы передачи. В отличие от священнослужителей они толковали праведную жизнь в еще более строго определенных этических понятиях. Когда пророки видели, как царь или богачи притесняют бедняков, погрязнув в роскоши, в то время как народ продает себя в рабство, или женятся на иноземках, которые приносят с собой чуждые социальные и религиозные обычаи, они высказывали упреки, чем бы им это ни грозило – пренебрежением или даже физическим наказанием. Пророки являлись одновременно и консерваторами, и радикалами. Они не нападали на социальное неравенство или организацию общества, однако требовали, чтобы социальную и экономическую жизнь Израиля определял дух справедливости.
Пророки жили в эпоху, когда политический распад израильских царств был возможен, и их внушающие ужас предсказания обычно воплощались в жизнь. Однако самими этими пророчествами они помогали людям осознать притеснение их со стороны то ассирийцев, то вавилонян, посланных Богом. Израиль должен страдать за свои грехи. Однако в глубине всегда оставалась мысль, что если Израиль очистится и положится на Бога, то будет прощен. Требуемая чистота являлась прежде всего чистотой сердца, а не просто чистотой соблюдения ритуалов и обычаев предков, которые были постепенно приведены в систему в Законе Моисея.
Похоже, первые пророки нового типа появились в северном царстве Израиля в IX веке до н. э. В этот период бурно развивались торговые отношения между израильтянами и соседями-финикийцами. Правители северного царства были тесно связаны с финикийскими городами-государствами и по торговым делам, и по вопросам общей защиты от ассирийской угрозы. Так, один из выдающихся царей Ахав (869–850 до н. э.) женился на финикийской царевне Иезавели, а также делал и другое, «неугодное пред очами Господа более всех бывших прежде него» (3 Царств, 16: 30).
Последовавшее за этим проникновение чужеземных богов, обрядов и социальных обычаев вызвало суровые порицания со стороны пророка Илии. В знаменитом противоборстве с 450 жрецами Ваала касательно нисхождения огня на жертвенный костер Илия впечатляюще продемонстрировал превосходство своего Бога. В случае с Навуфеем (Навотом) Илия открыто выступил против царя и царицы. Простой крестьянин Навуфей отказался продать свой сад Ахаву. В отличие от большинства ближневосточных правителей царь Израиля был обязан признавать права своих подданных, однако его супруга Иезавель привыкла к единоличной власти и в конце концов тайно организовала казнь Навуфея по судебному приговору – и лишь для того, чтобы столкнуться с суровыми обвинениями Илии как защитника прав народа. Последователь Илии Елисей (Элиша) помог поднять восстание Ииую, который прервал род Ахава и осуществил жуткое предсказание пророка о том, что Иезавель будет выброшена из дворца на корм собакам.