Нескромное пари

Он раньше никогда никому не дарил цветов, а потому столь романтичный жест заставил его чрезмерно смутиться. Он был рад, что никто из знакомых его сейчас не видит. Продавец цветов спросил, чего бы он хотел, но Джорди так растерялся, что попросил готовый букет. «Мне нужно что-нибудь такое, что приятно выглядит и пахнет», — промямлил он продавцу, который в ответ предложил ему букет, составленный из разных цветов и листьев. Джорди этот букет очень понравился, но лучше всего было, что предприятие с покупкой цветов так быстро закончилось. Хотя все его мучения стоили того, чтобы увидеть, как обрадовалась Молли, когда он вручил ей букет. Джессика говорила ему, что мужчина никогда не ошибется с подарком, если преподнесет цветы. Она оказалась права.

— О, какие красивые! Спасибо. — Молли уткнулась носом в букет и глубоко вдохнула аромат цветов. — Какой роскошный аромат. Спасибо тебе, Джорди. Так приятно получать цветы.

Флорист явно не подкачал.

— А еще у меня с собой вино, — сказал Джорди, доставая из свой сумки бутылку, — а вот это я нашел в центре Борхамвуда.

Он привез видеокассету с фильмом «Неосторожный».

— Какой ты молодец! Сто лет уже не смотрела это кино. Большое спасибо!

Потом Молли пригласила его в гостиную, поставила цветы в вазу, включила видео и обняла Джорди за шею и еще раз поцеловала.

— Я так рада тебя видеть, — призналась она.

Джорди посмотрел в ее светло-голубые глаза и почувствовал, как тает его сердце.

— Как насчет экскурсии? — спросил он шутливо.

Когда он вошел в квартиру, то сразу обратил внимание на то, как в ней уютно и с каким вкусом она обставлена. Ему всего этого очень недоставало в его доме. Рамы двух окон гостиной были подняты, и прохладный вечерний бриз поигрывал шторами тяжелого шелка. Все здесь было просто отлично. На широком, мягком и удобном диване располагалось несколько подобранных по цвету подушечек. В центре гостиной стоял накрытый на двоих стол. В одном конце комнаты располагался изысканный, тонкой работы сервант, а с другой — камин, перед которым лежал шикарный ковер. Все здесь говорило о том, что у хозяев отличное чувство вкуса и стиля.

— Здесь чудно, — сказал Джорди, понимая, что Молли могла быть только разочарована домом в Баронс-Курт.

— Здесь мило. Эта квартира уже долгое время принадлежит родителям Лиззи, а потому они берут с нас очень маленькую арендную плату. Так что мне очень повезло.

Кухня, как и следовало ожидать, не шла ни в какое сравнение с той, что была в доме, который он снимал вместе с Джессикой и Флином. А потому Джорди снова почувствовал неудовлетворенность тем, в каких условиях он жил. Квартира Молли была очаровательной, в ней хотелось жить, и она разительно отличалась от съемного жилья, заставленного несуразной мебелью 1970-х годов.

Молли достала из холодильника две бутылки пива, открыла их, проверила духовку, а потом повела Джорди обратно в гостиную.

— Не думаю, что тебе понравился мой дом, — заметил он, глядя в окно на парк.

Молли улыбнулась ему. На ней были летнее платье и легкие парусиновые туфли на резиновой подошве. Она рассеянно отдирала этикетку со своей бутылки пива. Вечернее солнце освещало небольшой пятачок на полу, диван и Молли, отчего волосы ее переливались золотисто-каштановым и рыжим цветами. Этого Джорди раньше не замечал.

— Пока я тут живу, я совсем разленилась. По крайней мере, у тебя рядом с домом есть речка. Мне нравится, когда у меня в любой момент есть возможность встать и прогуляться по берегу Темзы. А еще там столько пабов…

Она сделала большой глоток из своей бутылки, а Джорди подошел и сел рядом с ней. Внезапно ему показалось, что он слышит, как на деревьях в парке поют птицы. Он был влюблен, а потому стал таким восприимчивым и чувствительным. Он был глубоко взволнован тем, что ощущает прикосновение ее волос к своей щеке, что может вдыхать их аромат, чувствовать ее руки у себя на плечах. Вот он, момент, когда их платонической любви суждено перейти в новое качество. Свободной рукой Джорди начал нежно гладить Молли по волосам.

— Мне и вправду надо начать играть в лотерею, — сказала она, улыбаясь, — тогда я куплю себе дом в том районе. Вообще-то, я постоянно забываю купить лотерейный билет, но здорово иногда помечтать, что бы ты сделала, если бы на самом деле выиграла.

Джорди рассмеялся:

— Я бы уехал из Лондона и купил тот большой дом в окрестностях Солсбери. Это роскошный, великолепный дом, и при нем располагается большая ферма. А еще, наверное, я бы ушел в долгий-предолгий отпуск, кругосветное путешествие длиною в год.

— Ты и без лотереи сможешь все это осуществить, но как же твоя работа?

— Ну, будем надеяться, что у меня все же будет ферма, но прежде мне надо пойти в какой-нибудь сельскохозяйственный колледж, поучиться годик-другой, чтобы ею управлять. Будь уверена, я брошу весь этот компьютерный бизнес.

— Я бы тоже ушла с работы, хоть завтра, если бы могла. Уж тогда-то я нашла бы миллион способов хорошо провести время. У нас бы были курочки, которых бы я стала кормить, и собаки, которых бы я стала выгуливать.

«У нас»? Она сказала «у нас». Они же просто шутили, но, как бы то ни было, она сказала «у нас», и сказала это так, словно у них было совместное будущее.

На кухне вдруг раздался звонок.

— Время ужинать! — объявила Молли, высвободилась из объятий Джорди и понеслась на кухню. Джорди был в восторге, что она ради него так старается, но в то же время он чувствовал себя немного неловко. Перед ним появилась тарелка с едой, и Молли стала с любопытством за ним наблюдать. Как же в этот момент ему захотелось очутиться в ресторане, в окружении других посетителей, только чтобы его вот так пристально не разглядывали! Наконец Молли и сама начала есть, болтать и подливать ему вина. Стоило ему начать ужин, как от чувства неловкости не осталось и следа.

Мясо было сочным, подливка густой, и Джорди наслаждался каждым кусочком. Было очень вкусно, и он сказал об этом Молли.

— Помню, как ты сказал, что традиционная кухня всегда самая лучшая, вот я и решила нечто такое соорудить. Я даже пудинг приготовила.

Джорди, весь сияя от счастья, влюбленно смотрел на нее. Может ли быть, чтобы девушка была настолько совершенной? Вообще-то, именно так его обычно кормили родители, так что тут не было ничего необычного, но каким-то удивительным образом Молли удалось придать этим блюдам какой-то незабываемый вкус, добавить что-то не совсем обычное. Яблочный пудинг был самым вкусным из всех, что ему когда-либо довелось попробовать, в нем было много изюма и корицы, и он был хорошо пропитан сиропом и щедро украшен кремом. Джорди чувствовал себя по-настоящему счастливым человеком. С Молли ему было очень легко. Ему так несказанно повезло. Она была роскошна. Маленький комочек крема упал ей на подбородок, и она пыталась не рассмеяться. Джорди протянул руку и пальцами смахнул его.

— Очень вкусно.

Они поужинали и снова сели на диван. Джорди понимал, что главный момент приближается. У него вдруг появилось мимолетное ощущение, что все начинается заново, что он делает первый шаг в своей жизни. Как плохо, что он так наелся и чувствовал себя тяжеловато. Ну, что поделать, он никогда не мог отказаться от добавки.

— Посмотрим фильм, — предложила Молли. — Хочу его посмотреть вместе с тобой.

— Давай, — согласился он.

За окном темнело, и Джорди заметил, что Молли замерзла.

— Иди ко мне, — позвал он, и Молли придвинулась к нему, а он ее покрепче обнял. На экране начали мелькать имена актеров, а потом появилась Ингрид Бергман. Она была немного старше, чем представлял себе Джорди, но в то же время сногсшибательна. Он поцеловал Молли в макушку и сцепил руки в замок под ее грудью. А потом на экране появился Кэри Грант и вступил с кем-то в драку.

— Он был очень, очень обходительным, правда? Таким манерам в школе не учат, — сказал Джорди. Молли, соглашаясь с ним, что-то пробормотала себе под нос. Джорди поцеловал ее в ухо и передвинул руки поближе к ее груди. Она была такой мягкой, и в то же время упругой под хлопковой материей ее платья и кружевным бюстгальтером. На экране Кэри Грант и Ингрид Бергман знакомились друг с другом. Видно было, что они влюбились с первого взгляда. Молли поглаживала Джорди по ноге. У Джорди возникла эрекция, и он нервничал, чувствует ли Молли, как натянулись его брюки и как его член упирается ей в спину. Он начал думать, что будет дальше, и от этого только еще больше возбудился. Его манили ее пышная грудь, белые руки и шея, но ему хотелось увидеть ее полностью обнаженной, прикасаться к ней. Вспомнив историю про чувственного гладиатора, которую он прочитал в «Макдоналдсе» в Ричмонде, он положил руки ей прямо на грудь и поцеловал ее в щеку, потом в ухо и шею, сначала нежно и осторожно, а потом все более настойчиво и страстно. Улыбаясь, Молли закрыла глаза и медленно вытянула ноги. Джорди опустил руку и тихонько, сантиметр за сантиметром, поднял ее платье. Он гладил ее бедра сначала с внешней стороны, а потом, легко и аккуратно раздвинув ее ноги, начал вести рукой вдоль внутренней части бедра все выше, пока не почувствовал ткань ее плавок. Их больше не волновали ни Кэри, ни Ингрид, ни их диалоги, ни музыка, которая сопровождала приключения героев фильма. Все это стало лишь фоном их ласк.