Настоящее в будущем

***

Белль проспала четыре часа и проснулась в смешанных чувствах. Первое, что она сделала, не открывая глаз, — ощупала другую сторону кровати, нетронутую и холодную.

— Румпель? — тихо позвала она и не получила ответа.

Он оставил ей записку, в которой сообщал о каких-то незавершённых делах в лавке и просил её не беспокоиться и отдохнуть. Она чувствовала фальшь в этих словах, потому что если бы это были простые дела в лавке, он бы не оставлял записки. Белль поспешно оделась и спустилась вниз, где встретила Коль и саму себя из прошлого.

— Вы Румпеля не видели? — с надеждой спросила она и получила отрицательный ответ.

Тогда она позвонила ему, но после третьей попытки сдалась.

— Что-то случилось? — тревожно спросила Белль-из-прошлого.

— Нет, — улыбнулась ей Белль. — Ничего. Я должна сходить в лавку. Коль…

— Я присмотрю тут, — грустно улыбнулась Коль, молчаливая, как никогда. — Можешь не спешить.

— Я вообще-то хотела позвать тебя с собой, — уточнила Белль, которая не хотела идти одна, так как при свидетелях ей было легче бороться с собственными чувствами.

— Я здесь останусь, — настаивала Коль. — Но мама, другая мама, наверное, не откажется пройтись.

— Да, конечно, — улыбнулась Белль-из-прошлого. — Я с радостью пойду с тобой.

Белль благодарно кивнула и на всякий случай позвонила ещё раз.

День был ясный, немного прохладный. Белль припарковала машину на обычном месте за библиотекой и пешком дошла до лавки. Румпеля не было внутри, не было ни одного признака его присутствия, ни намека.

— Где же ты? — спросила она. — Румпель…

***

Единственная вещь, способная придать ценность нашей жизни, — смерть. Она внезапно настигает человека, сжимает его в своих чёрных безжалостных лапах, и глубоко в душе человек понимает, что всегда ждал именно этого, именно к этому стремился. Всё потому, что человек свою смертность сознает и при этом противоречиво в неё не верит. И Голд, упавший где-то между домами на пути к спасению, в это верить не хотел. Судьба — смешная штука: вчера взлёт, завтра падение, а сегодня — нечто, сводящее на нет и взлёт, и падение, но придающее всему новый смысл.

— Memento mori… Я заслужил это, — смиренно прохрипел Голд, истекая кровью и сжимаясь от боли. — Тем лучше. Теперь всё на своих местах…

В голове Румпельштильцхена звучали голоса, знакомые и родные. Например, голос его сына, уверенного, что он не умрёт на этот раз, и голос его жены, умоляющий его не дать себя убить. Чувствовал ли он, что подвёл их? Определённо. Только вот теперь это никакой роли не играло.

Здесь, на улице, под серо-голубым сторибрукским небом жизнь мистера Голда медленно угасала.

========== Глава 18. Отражение врага ==========

Дэвид Нолан снова сидел в своей клетке и размышлял о том, что его ждет. Конечно, если лишить Голда магии, то шансы на победу у него возрастают многократно, и именно ему беспокоится не о чем, но всё вместе это было противно его природе. Не очень приятно быть куклой, орудием в руках монстра, брать на себя ответственность за его извращённые игры. Да, виноват Дэвид не был, но виноватым себя чувствовал. Виноватым в своей слабости и безволии. По-настоящему храбрый человек перегрыз бы себе вены, если бы это спасло других людей, а он просто сидел в клетке и жалел себя.

И тут Дэвида застала врасплох сильная боль, кровь хлынула из носа. Затем появились и другие раны, сломались пальцы на правой руке, а потом и сама она повисла. На его стоны Синдальт выполз из своего укрытия и принялся внимательно наблюдать за Дэвидом, как учёный за подопытной крысой, которая наконец подтвердила его догадки. Дэвид начал терять сознание от очередной раны на затылке, кровь текла по его шее за воротник грязной истрёпанной рубашки. Кажется, Голд победил клона.

Синдальт открыл клетку, дотронулся до щеки Дэвида и вылечил его, но не полностью: руку он оставил сломанной, но Дэвид схватил его здоровой за шею. Синдальт оказал сопротивление, но слабое, будто у него совсем не было сил. Всё же он насилу выбрался из захвата Дэвида, выскочил из клетки и захлопнул её.

— Сколько тебе осталось жить? — спросил у него Дэвид.

— Если всё выйдет по-моему, то бесконечно долго, — мрачно улыбнулся Синдальт. — Не беспокойся, мистер Нолан. Больше, чем тебе. Завтра всё будет кончено.

— Какое сегодня число?

— Двенадцатое июня, мистер Нолан, — усмехнулся Синдальт. — Эта информация никак вам не поможет.

Дэвид думал продолжить разговор, но к ним спустились клон Дэвида и Томми. На клоне не было ни царапинки.

— Он ушёл, — отчитался клон, — но я сильно ранил его. Он вряд ли выживет, хозяин.

— Я знаю, — кивнул Синдальт. — Тем более, он отравлен. Для мистера Голда реквием заказан. Что там с нашим делом, Томми?

— Думаю, Нил Нолан всё сделает ради отца, — уверенно ответил Томми. — Я встречаюсь с ним через два часа. Сколько мне можно рассказать?

— Скажи всё, — разрешил Синдальт. — Место второй встречи сообщишь ему позже, когда он достанет артефакт. Держитесь. Мы снова переезжаем.

Комната снова поехала, Дэвид опрокинулся назад, но не предпринял ни одной попытки удержаться, внутренне чувствуя, что жизнь его кончена, и совсем не потому, что эта была его последняя ночь, а из-за того, что Нила ждала та же участь. И не только Нила.

***

Белль и Белль-из-прошлого покинули лавку Голда.

— Это ведь ещё ничего не значит, — Белль-из-прошлого попыталась ободрить расстроенную Белль. — Он мог просто…

Белль горько усмехнулась, подчеркнув глупость этих слов.

— Ничего не бывает просто так, если дело касается Румпельштильцхена, — сказала она. — Остаётся надеяться только на то, что это ему не навредит, и продолжать поиски.

Белль-из-прошлого с иронией подумала о том, что чаще беспокоилась не о нём, но в этом времени всё было иначе.

Белль ещё пару раз попыталась позвонить ему, но без толку. Было заметно, что она сильно переживает. А ещё она нуждалась ней, шла рядом, слегка прижимаясь в поисках поддержки и участия, и только появление Зелены на горизонте заставило её отдалиться и спрятать свои тревоги глубоко внутри.

— Привет, — с улыбкой поприветствовала Зелена. — И тебе здравствуй.

— Здравствуй, — Белль-из-прошлого смущённо улыбнулась рыжей ведьме, которая с минуту смотрела на неё, а затем вновь обернулась к Белль. — Эмма прислала тебе сообщение с просьбой о встрече?

— Да, — кивнула Белль. — Но я вышла из Совета и возвращаться к этому не хочу.

— Она хочет видеть только нас двоих, — уточнила Зелена. — Должно быть, это важно.

Зелена нахмурилась, ожидая ответа, который Белль не спешила давать.

Они втроём шли вверх по Мэйн-стрит. Зелена нервно грызла ноготь, Белль крутила в руках телефон, а Белль-из-прошлого оставалось только смущённо жаться к стенам и неловко молчать.

— Ну и как оно? — вдруг спросила Зелена у Белль.

— Не понимаю, о чём ты, — бесстрастно отозвалась Белль.

— Уверенная походка, румянец на щеках, глаза так и сияют… Кому-то повезло этой ночью.

— Мне кажется, что это немного не твоё дело, — с саркастичной улыбкой отрезала Белль. — Тем более, что я до сих пор на тебя злюсь.

— Эй! Я тебе жизнь спасла! — притворно возмутилась Зелена.

— Спасибо, — серьёзно поблагодарила Белль. — И теперь я могу дальше продолжать на тебя злиться.

— Кому ты постоянно пытаешься позвонить? — заметила Зелена.

— Румпелю, — вдохнула Белль. — Не могу с ним связаться с самого утра.

— О! Что, игра была в одни ворота? — шутливо спросила Зелена, скрывая таким образом своё отвратительное настроение. — Или тебе приспичило продолжить?

— Ты у меня сейчас дошутишься, знаешь, — пригрозила Белль, останавливаясь. — Что случилось? Кто тебя кинул? В двух словах.

— Джеймс, бухгалтер, заснул вчера, когда мы у него смотрели фильм, — фыркнула Зелена. — Я сидела, как идиотка, и ждала, когда он соизволит проснуться и хотя бы выпустить меня.

— А от вечера явно ждала не этого, — с улыбкой закатила глаза Белль, развернулась и пошла в обратную сторону, взяв под руку Белль-из-прошлого.