Страница 66 из 107
Проблема состояла в том, что Виру не знал, какую сторону поддержит дед Басанти, когда, наконец, проснется, и ему пришлось оставлять себе кой-какие ходы в расписывании достоинств волов из дома Бхараты, чтобы иметь возможность быстро пойти на попятный. Он лавировал весьма искусно, но старик продолжал сладко спать, опираясь на палку. Виру принялся вскакивать и подбегать к деду с громкими восклицаниями, якобы не в силах сдержать волнения при мысли о красоте прекрасных трудолюбивых животных, но тот не собирался пробуждаться. Не мог же Виру толкнуть его в бок при таком скоплении народа, следящего за каждым шагом ученого-ветеринара, забредшего в Рамгар!
Вконец умаявшись, Виру вернулся к своим мальчишкам, не собирающимся упускать его из вида, и деликатно предложил им разбудить старика каким-нибудь приличным способом в обмен на парочку бананов. Мальчишки вздохнули, поглядев на банановые гроздья, привязанные к столбу у хозяйской стойки, но вынуждены были признать, что им это не по силам.
— Раньше надо было будить, — сказал один из них с укоризной. — Если его до одиннадцати разбудить, может еще что-нибудь выйти. А теперь сколько ни буди — тут же заснет. Может, вы до трех подождете, мы вам его за два банана в три часа разбудим, а?
Одарив старика сердитым взглядом, Виру сразу же охладел к волам и немедленно покинул веранду. Впрочем, выйдя на площадь, он ощутил приятную тяжесть в желудке, и воспоминание о сытном, хоть и позднем завтраке, несколько примирило его с потраченным временем.
Глава шестнадцатая
Дойдя до старого баньяна, широко раскинувшего ветви посреди главной площади Рамгара, Виру остановился, чтобы в тени обдумать дальнейшие действия. На очереди вообще-то был брат Басанти, но, по уверениям мальчишек, искать его сейчас пришлось бы в поле. Топать туда по жаре Виру совершенно не хотелось. Хватит с него на сегодня родни Басанти, тем более, что работа с нею оказалась куда сложнее, чем он рассчитывал.
Теперь ему хотелось только одного — скорее попасть назад, в усадьбу Тхакура, чтобы не опоздать к обеду, который все еще оставался мясным. Но судьба, словно извиняясь за сонливость старого дедушки, послала ему подарок.
На площадь вдруг выехала знакомая белая лошадка, звеня бубенчиками и потрясая крошечным плюмажиком над аккуратно подстриженной челкой. С переднего сидения коляски уже несся веселый смех, а прелестные глазки, излучая лукавство, уставились на знатока волов.
— Здравствуйте-здравствуйте! — закричала девушка и помахала маленькой ручкой. — Куда это вы направляетесь?
— Да вот, ищу какое-нибудь средство передвижения, — неопределенно заявил Виру. — Надо кое-куда съездить.
— Ах, как жаль, что я ничем не могу вам помочь, — Басанти расстроенно подняла брови. — Я собралась в город, мне необходимо кое-что купить к празднику.
— К празднику? Какое совпадение! — возликовал Виру. — Мне тоже надо в город и тоже в связи с праздником.
— А как же мы? — возмутились быстро наглеющие мальчишки.
— А вы как раз собирались в чайную за бананами, забыли? — Виру сунул им рупию и одним прыжком оказался на сиденье рядом с девушкой.
— Разве я вас приглашала в коляску? — спросила она строго.
— Считайте, что это ваш добрый поступок, ведь перед праздником так хорошо совершить один-два добрых поступка. Кстати, о каком празднике вы говорите?
— О каком? Да о Холи — празднике красок, конечно! — удивилась Басанти. — Вы что, забыли?
Праздник красок! Праздник красок в деревне! Виру вдруг показалось, что его захлестнула ласковая волна чудесного воспоминания, от которого сладко защемило сердце. Праздник Холи в большом бенгальском селении, куда однажды почти что чудом занесло к далекому дядюшке беспризорного калькуттского мальчишку! Как это было замечательно — веселиться вместе со всеми красивыми, дружелюбными и такими спокойными жителями деревни, казавшимися сказочными людьми после того грязного, оборванного и враждебного окружения, в котором он жил в городе. Виру танцевал в компании деревенских подростков, глотая слезы, — он никогда бы не выказал своей слабости, если бы не был уверен, что никто из захваченных праздничным вихрем парней не обратит внимание на его лицо. Он знал, что завтра ему предстоит оставить дом не слишком обремененного родственными чувствами дяди и вернуться к обычной жизни — подбирать огрызки на мостовой, приворовывать при возможности, за жалкие гроши выполнять сомнительные поручения «королей улицы» — воров, шулеров, держателей притонов. И все-таки он был счастлив в эту минуту, когда, облитый с ног до головы подкрашенной водой, вытирал рукавом глаза, чтобы выбрать подходящую спину и для своего ведерка с краской.
— Нет, я не забыл, — сказал он, улыбнувшись.
Улыбка вышла какой-то невеселой, даже жалкой, и это заставило Басанти взглянуть на него повнимательней.
— В первый раз вижу, как вы улыбаетесь по-человечески, а не просто зубы скалите, — заметила она, помолчав.
— Какая вы чуткая, — немедленно вернулся Виру в свое амплуа. — Мальчишки мне про это не рассказывали.
— Мальчишки? Те, что были с вами? Ах вот за что вы им дали деньги на бананы! — Басанти даже подскочила на своем сиденье, так что Виру просто вынужден был, в избежание грозящего ей падения, поддержать девушку за талию и усадить обратно.
— За такие сведения я бы должен их озолотить. Все про вас теперь знаю, — прошептал Виру в самое ушко девушке, продолжая крепко держать ее. — И про репетиции, и про женихов.
— Ах вы… — Басанти изо всех сил толкнула его в грудь, и он чуть не слетел прямо в дорожную пыль.
— Учтите, если я упаду, вы свалитесь вместе со мной. Мне-то что, я готов с вами умереть, а вот вашему сари это не понравится, — затараторил Виру, отбиваясь от разъяренной Басанти.
На обочине мелькнули пораженные лица двух парней, наблюдавших эмоциональную сцену выяснения отношений.
— А вот и женихи! — радостно закричал Виру и, обернувшись назад, помахал парням свободной от борьбы с Басанти рукой. — Видите, как расстроились? Ничего, скоро они еще больше расстроятся! — довольно пообещал он.
— Отчего это? — заинтересовалась Басанти.
— А я их на свадьбу не позову. Из ревности, я, знаете ли, очень ревнив, — сознался Виру, покаянно склонив голову почти что на соблазнительное плечо своей прелестной спутницы.
— Если б только это! — закатила глаза она. — Вы еще глупы, самонадеяны и…
— Скажите еще, что я некрасив, — предложил Виру.
Почему-то последнее успокоило и даже развеселило Басанти.
— Да что с вами разговаривать! — махнула она рукой.
— Нет уж, перед тем, как окончательно перестать со мной разговаривать, объясните-ка мне, куда мы едем, — решительно потребовал Виру. — А то еще завезете меня, беззащитного, невесть куда, да и бросите там пропадать.
— Мы едем в Мансур, у меня там дела. У вас, как я слышала, тоже, — пожала плечиками девушка.
— Знаю я ваши дела, — сварливо поджал губы Виру. — Будете бегать по магазинам и то и дело просить меня что-нибудь купить.
— Конечно, — подтвердила Басанти. — Причем, выбирать буду что подороже. Вы же, кажется, собирались на мне жениться, ну так платите.
— Я врал, не верьте мне, пожалуйста, — прижал руки к сердцу Виру и тоном искреннего раскаяния продолжал: — У меня жена и трое детей в Калькутте. И еще жена и сынок в Бомбее. И в Аллахабаде парочка.
— Бедные дети наверняка очень скучают по своему папочке, — сокрушенно покачала головой Басанти и натянула поводья, заставив лошадку остановиться, чтобы внимательно оглядеть дорогу — они выезжали на шоссе.
— Привет, Басанти! — закричал вдруг кто-то» из проезжающего по трассе грузовичка, и в окошко высунулась веселая физиономия смуглого водителя-сикха со жгучими глазами и роскошной бородой. На нем был такой огромный ярко-синий тюрбан, что просто непонятно было, каким образом голова протиснулась в небольшое окошко.
Басанти приветливо помахала рукой машине, расписанной слонами, павлинами, змеями и целым пантеоном богов и богинь, которые должны были принести удачу человеку, отважившемуся отправиться с тяжелым грузом в путь на допотопном средстве передвижения. В добавок ко всему, на радиаторе висела цепь с подвешенной на ней туфлей с загнутым носком, а на заднем борту Виру прочитал красочный призыв: «Будьте индийцами, покупайте индийские товары».