Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 47 из 66



— Я остаюсь, — тоном, не предусматривающим возражений, повторил Леголас.

— Не сомневался, — кивнул Антон, чёрт, знала же, что они заодно! — Я отдал ему символ.

— Хорошо, — одобрил Лас, как одобряют ребёнка, что положил на место игрушку, как одобряют что-то незначительное, само собой разумеющееся, словно другого и не ожидал.

Так. Оставим эльфа на закуску, сейчас события поинтересней творятся.

— Какой символ? Кому отдал? Если вы двое сейчас же не расскажете мне, что сегодня делали…

— Тихо, понял! — предупредительно вставил Антон. — Значится так: мы ходили по роддомам, поликлинику, в парк, и я заглянул к одному своему другу, сдвинутому на мифологии и символике. Успокоилась?

— Да. Теперь поподробнее.

Он мягко надавил на мой затылок сзади, я опустилась на диванчик, и пододвинул ко мне кружку.

— Пей. Мы обошли медучреждения. Искали следы моих родителей, подтверждения по части твоей генеалогии. Ты знала, что в твоей медицинской карте до беременности — группа крови, резус фактор, рост, вес и сведения о профилактических прививках. Всё. Ты можешь вспомнить болела ли ты когда-нибудь?

Вспомнить я конечно, могу. Могу… Могу? Блин, на ум ничего путного не приходит.

— Не помню.

Парень с эльфом, наблюдающие за моим мыслительным процессом, понимающе переглянулись.

— Тогда для тебя есть ещё одно свидетельство, что ты на какую-то часть эльф: эльфы не болеют человеческими болезнями. Тебе ещё нужны доказательства?

Конечно, я могла выкаблучиваться дальше, но взгляды мужчин говорили — докажут, только время зря потеряю.

— Ладно, убедил, — сдалась я.

— То-то же. Не желаю больше слышать ничего типа: я не эльф, вы меня достали!

Дождавшись моего кивка, Антон продолжил:

— О моих родителях мы ничего не узнали. Ничегошеньки. Будто бы кто-то хорошо зачищал следы.

— Целый день шатались и ничего не нашли?!

Мужчины снова переглянулись. Их безмолвные переглядки доводили меня до бешенства, они решали, рассказывать мне или нет.

— В парке мы по второму разу осмотрели место нападения. На кирпичной стене, где соприкасалась рука нападавшего, отпечатался символ, мы с Ласом не сомневаемся, что это иероглиф. Не эльфийский. Не мордорский и не тенгвар. Понять информацию, которую он несёт, мы не можем, — друг сунул мне в руки сотовый. — Чуешь суть?

— Нет… — изучая символ на фотографии, я покачала головой, не хотела признавать, что дело усложнялось.

— Ладно, будем доказывать «от противного»: все наречия и языки в Средиземье являются языками Созидателей или их производными. Высшие говорили на первичном языке эльфов, что древнее всех. Остальные наречия выдумали люди и эльфы разбредшиеся по всем четырем сторонам света, — Антон возбуждённый, расхаживал по комнате. — Что из этого следует?

Я пожала плечами:

— То, что они в действительности говорят на тех языках, которые вы не знаете.

— Неправильно, — подошёл Антон, раздражаясь.

Лас легонько, но властно оттеснил его, мол, дай мне разобраться.

— Эльфы на редкость постоянны, — беспристрастно изрёк он. — Письменность не менялась за всё время существования Средиземья. Языки и наречия коверкали люди, избавляясь от зависти к Перворожденным, но письмо — неизменно.

До меня дошло: Высшие бы не промахнулись! Символ неизвестен, потому, что язык не Высших.

— Это не Высшие. Другая раса? — в ужасе прошептала я. — Кому понадобился Лёнька?

— Тому, кто преследует иные цели. Или другого человека, — ответил эльф.

Того, кто рядом с Лёнькой? Убью скотину!



— Или им не нужна смерть Лёньки, подстава получается, — поддержал Антон.

Мы все погрузились в размышления.

— Нападавшие не были эльфами, но действовали по приказу. Приказ мог быть чей угодно. Высшие с расправой не медлят и осечек не допускают, — суровым тоном молвил Лас.

— Это не казнь, а предупреждение, или попытка захвата.

— Очевидно, что третьего дня моего сына не пытались убить, — перехватив неприязненный взор Антона, Лас немедленно добавил, — я ничего не утаил от тебя, схватка была краткой, они сбежали.

— Проверили защиту, и ушли… — Антон недоумевал. — Какого рожна?..

Здесь вклинилась я:

— О каком поединке идёт речь?

— На Ласа напали в театре, во время представления, — уточнил Антон.

Я поперхнулась воздухом. Высшие, с ним же Лёнька был! Пока мы сидели в гримёрке, они отбивались! Чуяло моё сердце… От возмущения легкие внезапно стали непозволительно малого объёма. Мужчины с ожиданием уставились на меня. На лицах читалось: — Вот сейчас начнётся! Пришлось приложить немало усилий, чтобы вернуть ясность мышления и не наброситься на обоих. Какой смысл кричать на этих обормотов? Сделанного не исправишь. Успею вытянуть подробности, потом. Стоит признаться себе не кривя душой: любой из них защитит Лёньку лучше меня. В том, что меня не было рядом, виновата сама. Никто мне ничего не сказал. Во избежание. Ну и кто я после этого?

Я мстительно решила подпортить им удовольствие:

— Сначала решите КТО, а потом гадайте что им надо.

Приятно наблюдать, как у парней вытягиваются от изумления лица, они-то никак не ждали от меня в сей момент логических умозаключений. Первым отошёл от ступора Антон, он всё-таки меня получше эльфа знает:

— Чтобы узнать, кто на нас нападает второй раз, надо разгадать символ, который я сфотографировал. Фото я отнёс парню, про которого говорил, ночью он обещал покопаться в источниках, результаты даст утром.

И погрузился в себя. Эльф пошарил рукой за рубашкой, протянул мне Нэнья.

— Возьми. Ты должна быть защищена.

— Тогда оставь Лёньке.

— Оно ему не поможет. Нэнья не подчиняется мужскому роду. Я отдал сыну, дабы передать кольцо тебе сегодня, оно твоё.

Я посмотрела на часы — далеко за полночь. Тридцать первое августа. Эльфы на редкость постоянны… Фраза не выходила из головы, пока я надевала кольцо на средний палец правой руки, чтобы не мешало в схватке. Антон прав, не разбираюсь я в отношениях. Только расслабишься, привыкнешь к его равнодушию, и когда ничего не ждёшь — на тебе!

— Ну вот, остыл, — досадливо скривился Антон, заглядывая в чашку.

Эльф подошёл к нему и тоже заглянул в кружку.

— Спасибо, — рассеяно поблагодарил парень, не выныривая из своих мыслей.

Между ними что-то произошло? Похоже, опять пропустила. Я непонимающе заглянула внутрь своей кружки. Леголас приложил к стенке моего сосуда ладонь, и жидкость в нём стала обжигающе горячей, я чуть не выронила.

В сказках героям все факты раскрывается по мановению волшебства, подобно преследованию какого-то счастливого случая. В жизни если никто тебе не расскажет, то ничего не узнаешь, а рассказывают далеко не всё. Оно и к лучшему, возможно. На меня навалилась усталость.

— Ты заранее отдал письмо Леониду, сомневался, что успеешь отдать его до конца месяца, — размышляла я вслух, прихлёбывая кофе. — Думаешь, я недостойна знать. Ты, верно, позабыл, что всю свою сознательную жизнь Леонид был под моей защитой, я знаю его с первого вздоха и могу рассказать каждый его шаг. Можешь ли ты похвастаться тем же?

Отрубилась я мгновенно, сказалась бессонная ночь накануне, и грело душу выражение лица эльфа после моих слов. Очнулась, когда солнце залило светом всю комнату. Вскочив с кровати, впорхнула на кухню. Снова идиллия: ребята дружно завтракают, Антон умудряется болтать по телефону в процессе, за исключением эльфа — тот занял излюбленную позу у окна.

Антон оторвался от телефонной трубки и осведомил меня:

— Нет результатов. Сергей не может расшифровать иероглиф. Он рылся во всех архивах, ничего не нашёл.

— Может ты не к тому обратился? — разочарованно проворчала я, разыскивая свою кружку в сушилке. — В пору воскрешать самого Толкиена.

Антон обиделся.

— Ты не представляешь, какого уровня он лингвист! У него в глобалке есть премиум — доступ в библиотеку Ватикана! Я думал, что хоть какие-то данные о нашей планете сохранились, но видать слишком уж давно это было. Тут нам сам Господь — Бог не поможет.