Лабиринт снов

— То есть в Средиземье я бы не родила? — уточнила я.

— Чем больше дар к магии, тем меньше способности к воспроизводству, так говорится в эльфийских преданиях. Ты хоть знаешь, какая редкость рождение у эльфов? Один ребёнок для них — величайшая драгоценность. Все они владеют магией, но каким-то образом дар магии мешает производить потомство. Либо магия, либо физиология — закон природы. От людей у эльфийского народа детей с даром не бывает, сама понимаешь, против природы не попрёшь. Отпирайся хоть до утра, но в тебе ЕСТЬ эльфийский ген, здесь Леголас железно прав. Неизвестно как, неизвестно откуда, но для того, чтобы привить дар ребёнку, хватит и одной капли эльфийской крови в тебе. Что ты знаешь о своём происхождении?

— Намекаешь, что кто-то из моих предков — эльф? — предположила я.

Антон пожал плечами, показывая, что ни в чём уже не уверен.

— Чепуха! — возмутилась я. — Невозможно предусмотреть всё, даже с учётом того, что расстояние и время для них ничего не значат, они не могли заставить меня сделать всё, что я сделала. Почему Леголас? Других эльфов не хватило?

Антон беспомощно развёл руками.

— Может, проблема в том, что в настоящем времени нет эльфов, — проговорил он с надеждой. — Созидатели не могут допустить утраты любимого творения. Ради этого пойдут на всё. Слышишь, к чему веду?

Где-то в глубине мозга рождалось понимание. То ли у меня уши заложило, то ли я от страха тупею: Антон доступно всё объяснил!

— Леонид, — уверенно произнесла я, нисколько не сомневаясь в правильности догадки.

Антон печально вздохнул, и я больше укоренилась в своей правоте.

— Но я не видела в нём никаких проявлений магии, — я пыталась успокоить себя.

— Ты уверена? Не знаю. Вероятно, они надеялись, что в ребёнке проявятся способности. Вообще, я думаю, Созидатели надеялись, что они проявятся в тебе и не вышло, решили действовать экспромтом.

— Я могу чувствовать магию… — неуверенно пробормотала я.

Меня, пусть возьмут меня, не сына!

— Мало чувствовать, нужно ею пользоваться. Может я ошибаюсь, и они ищут другое. Факт в том, что ты и Леонид — их рук дело. Никто не проверял эти сведения на достоверность, никто из нас не знает, сколько в них правды, сколько вымысла. Я пытаюсь донести одно: если Леголас говорит, что тебе нужна защита, так оно и есть. Иначе зачем мне затевать этот опасный разговор?

Восхитительно! Следующим шагом будет паранойя? Ну, нет, не дождетесь.

— Одно дело выбрать удобный момент — смерть допустим — и переместить человека по времени, и совсем другое расписать его жизнь до секунды. Это практически невозможно!

— Можно, если помогать, — не смутившись, продолжил Антон. — Подтасовывать факты и подстраивать обстоятельства под их нужды. Являться катализатором для тех, или иных событий. Перед опытом продукты следует подготовить, но опять же — чисто моё мнение, — он горестно улыбнулся.

Господи! Я знала, что пешка в чьей-то игре, но что каждый мой шаг просчитан… Чувствуешь себя не просто обнажённой, ободранной до костей. Куда бежать, если спрятаться нельзя? Моё тело превратилось в камень, внутри на бешеной скорости прокручивались один за другим сценарии нашего с Лёнькой будущего. Ни один из них не имел счастливого исхода, так или иначе мы попадали в руки Созидателей. Сколько времени пройдёт, пока нас схватят и разберут на молекулы? С учётом их талантов — давно бы сделали. Чего они ждут? Или чего не договаривает Антон? Видимо последнее отчётливо читалось у меня на лице.

— Нет, насколько я понял, сами Творцы никогда не вмешиваются, они внедряют «наблюдателя» или фигуру «для действий». В нужный момент такой человек подталкивает к требуемому результату, создавая определённую обстановку, выстраивая безупречно продуманную цепочку событий, заставляя совершать выгодные для них поступки, — ответил на мой немой вопрос Антон.

Нашли себе игрушки. Такая должность обязывает практически постоянно находиться рядом с объектом, когда того требуют их интересы. Любой может оказаться предателем. И здравствуй, всё-таки, паранойя!

— Скажи мне, друг любезный, — подозрительно так говорю я, — в каком виде ты появился в этом времени? Я появилась в своём костюме.

Антон остолбенел.

— Светка, ты думаешь, что я могу продать им тебя и Лёньку? — яростно прошептал он. — Вот всего ожидал, только не этого! Голый я появился, нагой как Маугли. Те твари по кусочку отрывали и съедали с одеждой и без хлеба. Я не наблюдатель!

Внутри оборвалось, как тогда в Гондоре, когда Леголас мне рассказал. Я взяла с холодильника сигарету и зажигалку, подошла к раскрытому окну.

— Прости, Антошенька. За сына боюсь, — я беспомощно чиркала зажигалкой, пальцы дрожали.

Антон не стал, отбирать, запрещать. Он мягко вытащил из моего кулачка зажигалку и чиркнул большим пальцем.

Перед глазами стояла мутная пелена. Судьба вновь решила испытать меня на прочность? Что я не смогу пережить? Всё, кроме смерти в расчёт не берётся. Свою смерть я пережила не раз, Антошкину пережила, и как ни глупо, но со смертью Леголаса в Гондоре я почти смирилась. Остаётся… Лёнька! То, что я пережить точно не смогу. Из воздуха найду силы защитить сына, чего бы мне ни стоило! Мысленно я искала новые способы уберечь Леонида.

Друг обхватил меня сзади, заключив в объятия. Сердце сжалось в комочек, вероломно желая пребывать сейчас в других объятиях.

— Я не дам вас обидеть, — успокоительно прошептал он, склонившись к самому моему уху.

Наверное, это мне и нужно сейчас — моральные поглаживания.

Выходит, на сегодня мы имеем две предполагаемые причины: возрождение расы эльфов или выведение нового вида. В алгоритме нашего времяпровождения в Средиземье по-прежнему оставалось многовато неизвестных. Помимо «триумфального» появления Леголаса, какую роль во всей этой истории играет Антон? Его история с Сауроном, для чего спрашивается? И наконец, профессор Толкиен: Алая Книга писателю явно не во сне привиделась, откуда ему известно?

— Вопросы есть?

Всего несколько миллионов, — подумала я. Но самый главный…

— Тош, что ты знаешь про… — закончить злободневный и насущный вопрос не по силам.

— Предназначение? — договорил друг. — О нём в Летописях меньше всего сказано. Я так понял этот прецедент имел место однажды, закончился печально.

Антон не торопился продолжать, я ждала, извлекая по максимуму из неожиданно состоявшейся приватной беседы. Высшие, какой кладезь знаний хранится в нём! А сколь богатейшую совокупность знаний он унесёт с собой, никому не раскрыв.

— Их разлучили, и они погибли. Двое предназначенных не могут существовать по отдельности. Это всё. Вам обоим невероятно повезло с беременностью, иначе оба были мертвы.

Ну да, редкостная удача! Осторожно: Предназначение может убить, не верите — царство вам небесное.

Я докурила сигарету, и мы долго стояли у окна, вглядываясь в ночной город.

Тренировки вернулись в расписание на следующий день. Бедная Лерка безропотно пообещала присмотреть за Лёнькой после обеда, когда им объявят оценки. Антон успешно делал вид, что ничего не произошло. С утра он поволок меня в ЦУМ. Тот бутафорский набор металлолома, что он набрал, даже муляжом оружия назвать можно было лишь с натяжкой. Набор ножей, выбранный мной в хозяйственном отделе, и тот выглядел лучше него. Аргументировал друг свой выбор тем, что важны сейчас не инструменты, но техника ведения боя. В качестве места мы выбрали заброшенное футбольное поле.

— Веселей работай! Ты можешь не спать? — проворчал Антон, его плохое настроение с самого утра перепадало моему многострадальному телу.

Получив хороший толчок по плечу, я согнулась пополам, попытавшись выполнить манёвр по нижним ярусам. Антон как обычно оказался проворней, отскочил, достать его невозможно. Эх, где вы, старые добрые времена, когда каждый мускул выделялся, знал свою работу? Тяжело тренироваться после долгого перерыва.

— Слушай, я стараюсь! — вяло оправдывалась я.

— Что-то я мелко вижу твои старания, — мрачно заметил он.