Страница 59 из 93
Внезапно Эверли перестала думать о вопросе Дэкса или ее проблемах с Габриэлем.
— Мэддокс пытался найти Дебору Эллиот? Вы уверены в этом?
— Да. — Кивнул Коннор, выглядя совершенно уверенным.
Из-за резкого приступа головокружения она оперлась о стол, пытаясь представить возможные последствия. Сейчас, более чем когда-либо, ей хотелось иметь возможность опереться на Габриэля.
— Эверли? Что случилось? — он подбежал к ней и выдвинул стул.
Она опустилась на сиденье. Дебора Эллиот. Он искал Дебору Эллиот. От этой мысли голова Эверли вновь закружилась.
— Дебора Эллиот — это моя мать.
Все в комнате замерли, и внезапно все взгляды устремились на нее.
— Ты шутишь? — спросил Роман.
Она покачала головой.
— Нет. В смысле, это девичья фамилия моей матери. Уверена, есть много Дебор Эллиот, но для еще одного совпадения… — она, наконец, посмотрела на Габриэля. — Мэддокс искал мою мать. После того, как нашел ее, он, видимо, всячески пытался найти и нанять меня. Зачем? И что заставило его искать ее?
— С Мэдом никогда не знаешь наверняка, — ответил Габриэль. — Но, кажется, я видел фамилию твоей матери в финансовых отчетах, которые нашел на его столе прошлой ночью.
— Они были в той папке, которую ты спас от огня? — спросил Коннор, оглядывая стол в поисках упомянутого файла.
— Да. — Гейб указал на простую папку из манильской бумаги на другом конце стола. — Вон она. Когда я изучал ее, внутри все казалось таким хаотичным. В эту папку Мэд засунул кучу квитанций наряду со старыми платежками на имя Деборы Эллиот.
— Платежками? Как Мэддокс вообще мог знать мою мать?
Коннор пролистал файлы, спасенные Габриэлем.
— А он и не знал. Знал его отец. Эти выплаты были произведены около двадцати с лишним лет назад. Есть ли шанс, что мы сможем поднять архивы отдела кадров «Кроуфорд Индастриз»? У меня есть догадка. Я очень хорошо помню Бенедикта Кроуфорда, поскольку провел кучу праздников с Мэдом и старым ублюдком.
Прежде чем она смогла опомниться от шока и вызваться помочь, Габриэль схватил ноутбук Коннора и начал печатать с помрачневшим лицом.
— Я тоже его помню. Ты думаешь…
— Именно. — Коннор нахмурился, обдумывая это. — Эти выплаты составили более двухсот тысяч в течение шести лет. Что еще это может быть?
— Как по мне, так похоже на взятку, — припечатал Дэкс.
Все четверо мужчин изучали друг друга, как будто в поисках консенсуса. Они вели разговор через поднятые брови, мимику и обрывки фраз. Чувствуя себя абсолютно «не в теме», Эверли опять ощутила головокружение.
Взятка? Зачем кому-то нужно подкупать ее мать? Она могла легко представить, как эта женщина берет деньги. Это было то, чего она всегда хотела. Ее мать недолго была рядом, но Эверли могла вспомнить, как та говорила о времени, когда ее жизнь была лучше, и это всегда касалось денег и социального положения. Эверли не могла не взглянуть на Габриэля. У него было и то, и другое. Ей не мешало бы помнить об этом. Люди, живущие в этом мире — или пострадавшие от него, как ее мать, — сделают что угодно, чтобы остаться в нем или вернуться в него.
Ни одна из этих болезненных мыслей не ответили ей на вопрос, почему такой властный человек, как отец Мэддокса, дал ее матери так много денег.
— Я не понимаю, — наконец, потребовала она. Это был их мир. Конечно, они все понимали. — Объясните мне кто-нибудь.
— Как только Гейб найдет то, что мы ищем, — пообещал Коннор.
— Вот. Да, двадцать восемь лет назад она недолгое время работала в «Кроуфорд». Уволившись, она вышла замуж за отца Эверли и через несколько месяцев родила. Бенедикт Кроуфорд продолжил платежи, пока Эверли не исполнилось шесть лет.
Сделать выводы было легко, и они ошеломляли. Если бы она не сидела, Эверли бы упала.
— У обоих моих родителей голубые глаза. Я-я никогда не понимала, от кого у меня орехово-зеленый цвет. — Ответ пришел сам собой, и она пробормотала этот факт, ни к кому в частности не обращаясь.
— У Мэддокса были зеленые глаза, — мягко сказал Габриэль. — Как и у его отца.
Эверли зажмурилась. О, Боже. Она из рода Кроуфордов. Эта мысль заставила ее откинуться на спинку стула, ее дыхание сбилось.
Гейб повернулся к ней, в его голубых глазах светилась забота.
— Эверли?
Она кивнула.
— У Бенедикта Кроуфорда могла быть только одна причина, чтобы покупать молчание моей матери. Дебора Эллиот не похожа на доносчицу, но она определенно похожа на женщину, которая стала бы спать со своим боссом и использовать своего незаконнорожденного ребенка ради денег.
— Черт… — пробормотал Дэкс. — Ты сестра Мэддокса?
Это откровение давало ответы на некоторые вопросы, но и вызывало другие. Почему ее мать не потрудилась упомянуть, что ее папа не был ей биологическим отцом? А что если он даже знал? Почему никто не сказал ей, что у нее был родной брат, особенно сам Мэддокс? Очевидно, он знал. Он нанял и обучал ее, предложил свою дружбу и заставлял ее смеяться. Он просто никогда не говорил ей правду.
— Теперь, когда я думаю об этом, детка, то понимаю, что на самом деле ты немного похожа на Кроуфордов. Кроме глаз, у тебя их подбородок. Радуйся, что тебе не достался нос старика. — Габриэль улыбался, глядя на нее. — Ну вот, теперь мы знаем, почему Мэддокс к тебе не прикасался.
Так много лет. Так много лжи. Так много вопросов. Эверли знала, что зацикливание на этой раскрытой тайне не поможет неотложным делам. Тем не менее, правда ошеломила ее. Шокировала. Что ей следовало чувствовать? Несомненно, скоро нахлынут ощущение предательства и гнева, но сейчас… это просто шок. Разумом она понимала, что не изменилась из-за того, что оказалась внебрачным ребенком Кроуфорда, но как это могло изменить восприятие ее прошлого… и будущего?
Эверли глубоко вздохнула. Позже. Она обдумает это, когда у нее будет время, когда сможет остаться одна. Она ни в коем случае не хотела показывать Габриэлю еще одну свою слабую сторону.
Девушка заставила себя сосредоточиться и перевела взгляд на Коннора.
— Это все очень увлекательно, но как это может быть связано с убийством Мэддокса? У нас есть идеи, кто такая Наталья? Вы уже направили кого-то по ее следу?
Габриэль опустился на одно колено рядом с ней.
— Погоди. Ты понимаешь, что это все меняет? Я прямо сейчас могу сказать Саре правду. Ты понимаешь, насколько ей станет лучше при мысли, что Мэддокс не спал с тобой? Что он просто проводил время, стараясь узнать свою сестру? — Гейб улыбнулся.
— Она будет так счастлива, что у ее ребенка есть тетя.
Эверли уставилась на него. Неужели он действительно думал, что раскрытие этой тайны улучшит их отношение друг к другу? Возможно, ему так и казалось. Но Сара будет относиться к ней не лучше, чем, когда думала, что она любовница Мэддокса. Сара, вероятно, будет считать Дебору Эллиот шлюхой, Эверли — незаконнорожденной, которая недалеко ушла от своей матери.
— Это не имеет значения.
— Конечно, имеет. — Габриэль взял ее за руку. — Это все меняет.
Она отодвинулась.
— Это лишь означает, что, поскольку у тебя есть доказательства, что Мэддокс не осквернил мою честь, ты, наконец, готов поверить в мою честность. Так что теперь ты готов к отношениям. Уже слишком поздно, Габриэль. Я закончила их двадцать минут назад, когда ты доказал, что я не могу тебе доверять. Мы попытаемся выяснить, кто убил Мэддокса, а также, кто такая Наталья и какое отношение она имеет к моей матери. Тогда мы закончим. — Она, не моргнув глазом, повернулась к Коннору. — Частный детектив нашел телефон моей матери? В последние годы я с ней не разговаривала. И сейчас бы не хотела. Может быть, один из вас ей позвонит? Уверена, если вы предложите ей деньги, она ответит на все ваши вопросы.
Она не могла свыкнуться с мыслью, что ей придется говорить с матерью, особенно после новости, потрясшей ее сегодня утром. Если она услышит по телефону Дебору Эллиот, то, вероятно, будет только кричать. Эгоистичная сука заработала на своей дочери деньги, оставив ту на воспитание в бедности рядом с человеком, с которым у Эверли не было ни капли общей крови. Несмотря на все это, Джордж Паркер вырастил ее как свою собственную дочь. Он был для нее отцом — гораздо больше, чем донор спермы, который был ее биологическим родителем.