Страница 7 из 22
От кого: Alessandro Baldi
Кому: [email protected]
Тема: Дармингтон, Дзампьеро и Тинторетто
Дорогой профессор,
Мой кабинет в угрозыске превратился буквально в книжный магазин. Уже неделю я не отрываюсь от книг по искусству, вникаю в секреты мастеров Возрождения и очень надеюсь, что скоро вы сможете гордиться своим новым учеником.
Однако не думайте, что я забросил мое расследование, ведь я потому столь подробно изучаю труды Дармингтона и Дзампьеро, что их исчезновение в прошлом веке может так или иначе быть связано со смертью Эдит Девиль. В то же время мне странно, что ни одна из работ этих ученых не посвящена творчеству Тинторетто. Что вы по этому поводу думаете?
В заключение скажу, что мне особенно понравилась ваша книга «Мастера итальянского Возрождения», изданная в 1967 году. Если мне представится случай побывать в Нью-Йорке, я буду просить вас оказать мне честь подписать ее.
Сердечно ваш,
Алессандро Бальди
P.S. Рискую вас разочаровать, но я нисколько не похож на старого сыщика, коего вы нарисовали в своем воображении. Мне всего лишь тридцать восемь лет, вместо костюма-тройки я чаще всего ношу джинсы и кожаную куртку. Что касается шляпы, то я, напротив, предпочитаю не прятать свою раннюю лысину, и разве что маленькие круглые очки на моем носу могут отдаленно напоминать об Эркюле Пуаро.
От кого: William Jeffers
Кому: [email protected]
Тема: Тинторетто и Сан-Рокко
Дорогой инспектор,
Когда вся эта история наконец-то закончится, я с большим удовольствием приму вас здесь, у себя, и подпишу вам книгу. Считайте это письмо приглашением.
А пока перейдем к делу. За последние три дня я просмотрел все, что было опубликовано покойными профессорами Дармингтоном и Дзампьеро.
Должен вам сказать, вы не совсем правы, ибо в нескольких их работах говорится о произведениях Тинторетто. В одном очень старом отчете о конференции Пол Дармингтон как раз ссылается на полотна «Чудо святого Марка» и «Сотворение животных», которые можно увидеть в венецианской Академии, А в искусствоведческом журнале от июня 1959 года напечатана статья Марко Дзампьеро, в которой он упоминает картину «Святой Августин исцеляет калек», хранящуюся в Городском музее Виченцы.
Особенно обращаю ваше — внимание на тот удивительный факт, что ни одно исследование Дармингтона и Дзампьеро не посвящено полотнам, находящимся в Скуоле Сан-Рокко.
Если оба они живо интересовались творчеством Тинторетто — о чем свидетельствует множество их работ, — то нет никакого сомнения, что они самым внимательным образом изучали произведения, хранящиеся в этой знаменитой Скуоле. Почему об этом не осталось ни малейшего письменного следа? Как и у вас, у меня на сегодняшний день нет ответа на этот вопрос.
Сердечно ваш,
У. Дж.
7
Десять дней минуло с той тайной встречи Якопо с пожилым человеком в Скуоле Сан-Рокко. Настал день, когда конкурсной комиссии братства предстояло назвать художника, который удостоится чести украсить своими произведениями просторные залы дворца. Переступая порог Скуолы, Якопо Робусти знал, что этим утром 28 апреля 1564 года решается его судьба. Если, как он надеется, официальным художником Скуолы Сан-Рокко выберут его, он станет вровень с крупнейшими мастерами и навсегда впишет свое имя в историю Венеции.
Первым, кого он увидел, войдя в Нижний зал Скуолы, был старый смотритель — тот подчеркнуто делал вид, что с художником не знаком.
— Если вы пришли на конкурс, прошу вас назвать свое имя и звание.
— Меня зовут Якопо Робусти, по прозвищу Тинторетто, я мастер в цехе живописцев.
— Очень хорошо, соблаговолите следовать за мной в Зал Альберго. Вам придется немного подождать вместе с вашими собратьями, которые уже там.
Поднявшись на второй этаж, Якопо тотчас увидел троих своих конкурентов. Как люди, давно знающие друг друга, они не особенно ценили профессиональные качества коллег и всегда считали себя соперниками, ожесточенно борющимися за право декорировать самые красивые здания в городе. Художники, терпеливо ждущие своей участи возле Зала Альберго, обменялись лишь вежливыми приветствиями. Это были Паоло Кальяри, прозванный Веронезе, пылкий Андреа Скьявоне и молодой Федерико Цуккари. Все принесли большие эскизы, и каждый не преминул отметить, что Якопо пришел с пустыми руками. Где же его рисунки? Как он будет участвовать в конкурсе, если не представит жюри своего проекта? Художники, хранившие молчание и лишь украдкой бросавшие взгляды друг на друга, думали об одном и том же. Но вот наконец пожилой человек, что привел их сюда, попросил всех зайти в зал, представиться членам братства и показать свои эскизы.
Не медля ни секунды, Андреа Скьявоне, человек стремительный и честолюбивый, быстрыми шажками двинулся вперед. Он уверенно протянул сидевшим перед ним членам братства — их было тридцать человек — два эскиза, выполненных металлическим грифелем и представляющих святого Роха в раю. Жюри явно понравились рисунки, переходившие из рук в руки. Члены братства вполголоса высказали свои впечатления, обменялись мнениями, поспорили, а затем призвали второго кандидата. Веронезе, бывший в ту пору на вершине славы, сделал несколько шагов вперед и предъявил три графитовых рисунка, которые он с большим воодушевлением прокомментировал. Теплый прием, оказанный художнику членами жюри, вызвал у него едва заметную довольную улыбку. Настала очередь Федерико Цуккари. По поводу его оригинального эскиза, выполненного черным восковым карандашом, мнения разделились. Некоторые сочли святотатством изображение святого Роха в современных венецианских одеждах, попавшего в рай, где живут ангелы и обнаженные женщины на фоне пышной природы, другие же, напротив, оценили талант и смелость молодого художника.
Якопо, с самого начала державшийся в стороне, наконец вышел вперед. Он встал в нескольких шагах от жюри, подчеркнуто заложил руки за спину, гордо поднял голову и остался недвижим. В Зале Альберго воцарилась напряженная тишина. Все взоры были прикованы к этому низкорослому человеку с шевелюрой и бородой цвета воронова крыла, чей волевой взгляд выражал абсолютную решимость. Члены братства принялись вопрошающе перешептываться, пока один из них, потеряв терпение, не спросил:
— Да что все это значит, синьор Тинторетто, почему вы медлите? Нам не терпится посмотреть ваши эскизы.
— Видите ли, — твердо сказал Якопо, — я не имею обыкновения показывать мои рисунки публике.
— Но тогда каким образом мы сможем увидеть ваш замысел, изображение святого Роха в раю?
Якопо возвел глаза к потолку и, подняв указательный палец над головой, медленно произнес:
— Если вы желаете увидеть мою работу, то прошу вас перестать смотреть на меня и направить свои взоры к небу…
В овале потолка члены братства и художники с изумлением увидели замечательное изображение святого Роха, прибывающего в рай с распростертыми руками и открытыми ладонями. Встречающий его Господь, поддерживаемый тремя ангелами, кажется, спустился с вершины небес. Святой, закончивший земную жизнь, передал свой длинный посох ангелу. На полотне ярко-красные тона контрастировали с золотом и светящимся ультрамарином, что подчеркивало величие святого.
Сильное волнение охватило присутствовавших. В страшном хаосе голосов слышались возгласы восхищения — они были вызваны и качеством живописного произведения, и тем рвением, которое выказал художник: создать такое полотно за десять дней — это поистине чудо!