Страница 1 из 13

Очерки истории Ливонской войны. От Нарвы до Феллина. 1558—1561 гг.

Пенской Виталий

Виталий Пенской

Очерки истории Ливонской войны. От Нарвы до Феллина. 1558–1561 гг.

От автора

Идея написать эту книгу родилась случайно и на первых порах не входила в наши планы. Занимаясь изучением истории русского военного дела в «классический» «московский» его период (2-я половина XV – начало XVII в.), в первую очередь мы интересовались историей русско-крымских конфликтов, поскольку с середины XVI в. на несколько десятилетий именно Крым становится если не самым главным, то, во всяком случае, наиболее опасным врагом Русского государства. Да и то сказать – даже на пике своих успехов Стефан Баторий, король молодой Речи Посполитой, мог только мечтать о походе на Москву и ее разорении, тогда как крымский хан Девлет-Гирей дважды подступал к Москве, в 1571 и 1572 гг., и даже спалил ее в мае 1571 г. Ливония же была для Ивана Грозного и его бояр даже не второстепенным неприятелем, и уж точно не рассматривалась как объект приложения основных внешнеполитических и военных усилий. Однако в 2012 г., случайно заинтересовавшись историей Ливонской войны (благодаря А. Томсинову, за что мы ему признательны), мы обратили внимание, что при всем том внимании, которое уделялось и уделяется истории этого конфликта в отечственной исторической и околоисторической литературе, именно военный аспект его практически не разработан. В лучшем случае в книгах можно отыскать лишь самый общий абрис военных усилий России в этой войне (отметим сразу, что мы исходим из того, что Ливонская война – это прежде всего конфликт между Русским государством и Ливонской конфедерацией в 1558–1561 гг., которая, в свою очередь, выступала частью более крупного конфликта, в который так или иначе оказались втянуты не только Россия и Ливония, но Великое княжество Литовское и Польша, в 1569 г. объединившиеся в новое государство, известное под названием Речь Посполитая, а также Дания, Швеция и Ганзейский союз).

В итоге мы решили для начала хотя бы для себя разобраться в военных перипетиях именно Ливонской войны как важнейшего военного конфликта на начальном этапе Войны за ливонское наследство (так, по нашему мнению, было бы правильнее назвать серию войн на Балтике и прилегающих к ней землях Северо-Восточной Европы в 1555–1595 гг.). Как результат, на свет появилась серия статей об отдельных эпизодах этой войны, которые затем (благодаря любезному предложению К. Козюренка и К. Нагорного) превратились в краткий популярный очерк истории этой войны, опубликованный в одном из выпусков сетевого военно-исторического журнала «История военного дела: исследования и источники». А затем при поддержке Российского гуманитарного научного фонда (проект № 14-41-93017) этот краткий очерк был существенно переработан, дополнен и расширен, в результате чего на свет и появилась эта книга.

Безусловно, автор прекрасно понимает, что для того, чтобы закрыть эту тему, усилий одного исследователя недостаточно – множество участников конфликта, втянутых в него или непосредственно (как Россия или Польша), или косвенно (та же Священная Римская империя или Англия), колоссальный объем отложившихся документов и иных материалов, включая дипломатическую переписку, воспоминания участников, исторические хроники и прочая, и прочая, и прочая, делает эту работу совершенно неподъемной. Здесь не обойтись без создания международной исследовательской группы, в которую вошли бы историки стран, так или иначе связанных с этой войной. Однако это дело далекого будущего, но автор полагает, что его скромный вклад в разработку этой проблемы не останется незамеченнысм и будет способствовать (вместе с исследованиями А. Филюшкина) росту интереса к этой и связанной с нею проблеме (и если это произойдет, то автор будет считать свою первостепенную задачу выполненной). И кто знает, может быть, полная и всеобъемлющая история и Ливонской войны, и Войны за ливонское наследство все же будет написана, и случится это скорее, чем можно надеяться.

В завершение, прежде чем предложить читателям перевернуть эту страницу и начать чтение истории Ливонской войны, хотелось бы отметить, что, работая над ней, мы постарались по максимуму использовать опубликованные материалы и источники как с русской, так и с другой, в первую очередь ливонской и польско-литовской, стороны. Это стало возможным благодаря проделанной кампанией Google колоссальной работе по оцифровке и размещению в свободном доступе огромного массива литературы, прежде всего сборников документов, по заинтересовавшей нас теме. Отдельно мы выражаем признательность А. Баранову, который оказал нам помощь и содействие в поиске опубликованных и размещенных в Сети материалов по истории конфликта. И конечно же мы не можем искренне не поблагодарить нашу супругу, Т. Пенскую, неизменно поддерживавшую и поддерживающую нас в наших научных изысканиях и обеспечивающую нам надежный тыл.

Пролог

1. Главная война Ивана Васильевича?

Странный вопрос – скажете вы, уважаемый читатель, это же ясно как божий день! Речь дальше пойдет о Ливонской войне, которая, как известно всем со школьной скамьи, длилась четверть века – с 1558 г., когда полки Ивана Грозного вторглись в Ливонию, и до 1583 г., когда было подписано Плюсское перемирие между Россией и Швецией.

Этот военный конфликт считается одним из ключевых событий русской истории как оказавший огромное воздействие на развитие и Русского государства, и русского общества. И в этом, на первый взгляд, нет никакого преувеличения. «Правление Ивана (Грозного. – В. П.) раскрыло в драматической и даже страшной форме всю парадоксальность попыток создать мировую империю на незащищенной и неблагодатной земле северо-востока Европейской равнины. В военном плане Московия становилась ведущей державой. В экономическом – была весьма многообещающей благодаря своим богатым людским и территориальным ресурсам (хотя это утверждение по отношению к России XVI и даже XVII вв. довольно сомнительно. – В. П.). Однако уровень ее технического развития оказался слишком примитивен для мобилизации всех этих ресурсов, а расслаивающаяся, ограниченная и патримониальная природа унаследованной Русью социальной структуры препятствовала объединению ее сил…» – писал британский историк Дж. Хоскинг[1]. С этим утверждением можно поспорить, однако представляется, что главное подмечено им достаточно точно – молодое Московское царство надорвалось в попытке поднять оказавшийся неподъемным для себя имперский груз. Борьба за ливонское наследство, в которую втянулся Иван Грозный в 1558 г., ускорила возобновление застарелого, начатого еще дедом Ивана, тоже Иваном, но Иваном III, конфликта с Великим княжеством Литовским, которое рассматривало Ливонию как сферу исключительно своих интересов. И все это происходило на фоне резко обострившегося в начале 50-х гг. противостояния с Крымским ханством как составной части борьбы на этот раз уже за ордынское наследство. В итоге многолетняя война на несколько фронтов ускорила наступление в России всеобъемлющего политического, социального и экономического кризиса[2]. Его последствия полностью преодолеть так и не удалось, и в начале XVII в. произошел взрыв, поставивший страну на грань гибели.

Казалось бы, при таком раскладе история Ливонской войны должна была стать предметом пристального внимания историков, и не только российских. Однако, увы, есть все основания согласиться с мнением петербургского историка А.И. Филюшкина, который с горечью писал, что «среди войн, которые вела России на протяжении своего существования», выделяется тем, что она, как это ни парадоксально, «одна из самых незнаменитых»[3]. Полноценного исследования по истории Ливонской войны в отечественной, да и в зарубежной историографии, по существу, нет до сих пор. Исследованию подвергались отдельные страницы ее истории[4], но попыток составить отдельные фрагменты мозаики в целостное повествование, в котором тщательному разбору и анализу были бы подвергнуты если и не все, то хотя бы самые важные аспекты этого события, практически не было. Если вести речь об отечественной исторической науке, то единственной отечественной работой, в которой была сделана такая попытка, является вышедшая более полустолетия назад книга В.Л. Королюка «Ливонская война» (и то она, к сожалению, является скорее научно-популярной, нежели сугубо научной, академической работой). Образно говоря, титаническая фигура Ивана Грозного вобрала в себя все внимание историков, не оставив им ни времени, ни сил для столь же основательного изучения других сюжетов из истории той эпохи (хотя даже опубликованных источников, как русских, так и зарубежных, достаточно для того, чтобы подготовить обзорную работу по той же военной истории конфликта в Ливонии). Добавив к этому определенный «консерватизм» исторической мысли[5] и «шаблонность» мышления историков[6], и на выходе мы получим то, что имеем, – общее невнимание (как это ни парадоксально звучит) историков к Ливонской войне (в особенности к военной составляющей ее истории) и набор «образов», или, если хотите, мифов, причем весьма устойчивых, определяющих ее образ в массовом историческом сознании, но при этом имеющих весьма опосредованное отношение к минувшей исторической реальности.

Хоскинг Дж. Россия и русские. Т. 1. М., 2003. С. 156.

Первые симптомы экономического и хозяйственного неблагополучия обозначились на Северо-Западе еще в конце 40-х гг. XVI в. (см., например: Аграрная история Северо-Запада России XVI в. Новгородские пятины. Л., 1974. С. 294–295). Однако в полную силу он разгорелся во 2-й пол. 60-х – 70-х гг. XVI в.

Филюшкин А.М. Андрей Курбский. М., 2008. С. 88.

Подробный анализ историографии истории Ливонской войны не входит в нашу задачу, поскольку это предмет отдельного исследования. Тем же, кто хочет познакомиться подробнее с «дискурсами Ливонской войны», мы рекомендуем обратиться к соответствующим разделам последнего исследования А.И. Филюшкина (Филюшкин А.И. Изобретая первую войну России и Европы. Балтийские войны второй половины XVI в. глазами современников и потомков. СПб., 2013).

Этот «консерватизм» в юмористической, но оттого не менее наглядной форме продемонстрировал византинист И. Шевченко в своем «законе собаки и леса» (См.: Франклин С., Шепард Д. Начало Руси. СПб., 2009. С. 12–13).

Применительно к эпохе Ивана Грозного и к его личности эту «шаблонность» столь же метко и образно охарактеризовал А.И. Филюшкин. В одной из своих работ он отметил, что «уже несколько столетий мы смотрим на русский XVI век через очки, надетые Андреем Курбским на историков» (Филюшкин А.И. Андрей Курбский. М.,2008. С. 9).