Страница 46 из 48
В 1969 году в канун праздника Победы я получил от Павла Андреевича последнее письмо с поздравлениями, а глубокой ночью - телеграмму от жены: "Паша умер, похороны десятого..."
Прощай, фронтовой друг! Нет больше тебя среди нас, но имя твое всегда будет жить в нашей памяти.
Постановлением Совета Министров РСФСР в ноябре 1969 г. Ивановскому железнодорожному училищу No 1, которое в свое время окончил Дельцов, присвоено его имя. В училище организована комната славы, где среди других экспонатов имеется портрет П. А. Дельцова, его биография и подробное описание совершенных им боевых подвигов в годы войны.
Нерльский поселковый Совет народных депутатов в августе 1969 года переименовал одну из улиц поселка в улицу имени Героя Советского Союза П. А. Дельцова, а на доме, где он жил, установил мемориальную доску.
Так чтут память своего земляка трудящиеся Ивановской области. Их инициатива постоянно поддерживается партийными и советскими органами. Немало в этом отношении сделано и боевыми друзьями - ветеранами 241-й бомбардировочной авиационной Речицкой ордена Кутузова дивизии, вместе с которыми Павел Дельцов прошел нелегкий фронтовой путь.
В завершающих боях
Гитлеровское командование пыталось использовать каждую минуту передышки на Восточном фронте. И вот танковая армия под командованием генерал-полковника Мантейфеля, успешно прорвав стык американских войск с английскими, начала стремительно продвигаться на запад, в глубь Арденн. Черчилль обратился к Советскому правительству за помощью, ибо немцы могли полностью сорвать операцию союзников. Над войсками вторжения нависла смертельная угроза...
12 января 1945 года. Ночь. Тьма и туман настолько плотны, что автомобильные фары освещают пространство лишь метров на девять. Едем медленно. С трудом находим командный пункт 1-го Белорусского фронта и командующего 5-й ударной армией. Радист тут же приступил к налаживанию рации и через несколько минут доложил, что связь с штабом авиадивизии установлена и работает устойчиво. Еще минут через десять входит раскрасневшийся на морозе начальник штаба дивизии полковник Романов. Готовимся идти представляться командующему 5-й ударной армией, действия которой нам; предстоит поддерживать. Но дверь открывается, входит сам командующий генерал Н. Э. Берзарин. Он здоровается с нами и тут же приступает к делу.
- Связь наладили - отлично! Рассаживайтесь, пожалуйста, товарищи, поговорим, а поутру в бой. Уж там будет некогда...
Генерал оживлен и вместе с тем сдержан. Его речь точна.
- На этот раз многие соединения 16-й воздушной армии приданы общевойсковым и танковым армиям. Части штурмовой авиации закреплены, как вы знаете, даже за отдельными танковыми частями. Ваша дивизия придана моей армии. Наступать будем вот здесь, в центре первого Белорусского фронта.- Генерал жестом провел по карте дугу от Магнушева через Висло-Пилицкое междуречье западнее Варшавы - на Сохачев, Кутно, Познань. И сразу стало ощутимым то значение, какое имела вся подготовительная работа, захлестнувшая нас в минувшие дни.- Вам должно быть известно, что оперативно-тактические документы - графики, переговорные таблицы и условные сигналы - отработаны. Таким образом с завтрашнего дня будем действовать сообща... Как видно, не напрасно всю предшествующую неделю командиры, летчики и штурманы провели на переднем крае затихшего фронта. Переодетые в пехотинские ушанки, валенки и нагольные полушубки, они скрытно появлялись в траншеях и на огневых точках, командных и наблюдательных пунктах, а некоторые летчики изучали наземную обстановку, выдвигаясь с пехотными и артиллерийскими разведчиками на нейтральную полосу, своими глазами видели, каковы дистанции между нашими и фашистскими войсками.
Генерал ушел. В дорогу собирается и начальник штаба нашей дивизии Семен Васильевич Романов. Он должен вернуться в Луков, где будет принимать от меня целеуказания и команды на вылет.
Не спится. Выхожу из капонира наружу. Рассвет едва заметен. Холодно. Вокруг не видно никакого движения, но в глубине холма, на котором я сейчас стою, в отлично оборудованных помещениях, связанных тысячами проволочных нитей и волнами радиосвязи с войсками, идет напряженнейшая штабная работа. Прямо перед нами магнушевский плацдарм. Сейчас он плотно укрыт густой дымкой. Но там тоже идет титаническая работа.
Здесь хорошо слышен рокот автомобильных и танковых моторов: они растекаются к семи наведенным переправам через Вислу. Но что это? Из нашего тыла доносится неясный гул. И вот уже десятки самолетов, пророкотав над нами, садятся прямо на плацдарм в трех-четырех километрах от переднего края и затихают.
Взволнованный, возвращаюсь в капонир. Рядом с нашей - комната узла связи истребителей. Хорошо слышна сосредоточенная работа их связистов. Прислушиваюсь, и все становится понятным: приземлился целый полк из корпуса генерала Е. Я. Савицкого. Его расположение - в зоне не только визуального наблюдения противника, но и, кажется, артиллерийского обстрела. Летчики-истребители, конечно, в опасном положении, зато семь переправ 1-го Белорусского фронта через Вислу будут прикрыты надежным щитом с воздуха.
Войска нашего фронта к началу января уже вышли на восточный берег реки и заняли на левом берегу реки два плацдарма: в районе Магнушева и Пулавы. Перед нами линия обороны 9-й фашистской армии. Предстояло с ходу преодолеть глубоко эшелонированные оборонительные полосы.
12 января 1945 года началось наступление войск 1-го Украинского фронта, а 13 января пришла очередь нашего фронта. К 6.00 все заняли свои места. Подтверждена устойчивость связи. Редкая стрельба лишь подчеркивает тишину на переднем крае. Стрелки часов движутся медленно...
Ровно в 8.00 шесть разноцветных сигнальных ракет возвестили о начале наступления.
Густой туман мгновенно наполнился грохотом. Земля заходила ходуном. С потолка посыпалась пыль.
Ровно час продолжалась артподготовка. Затем наступила мертвая тишина, но лишь на несколько минут. Послышался нарастающий рев моторов. Пошли вперед танки генерал-полковника С. И. Богданова. Они устремились на плацдарм и с ходу форсировали реку Пилицу. Затем в бой вступили танки 1-й гвардейской танковой армии генерала М. Е. Катукова. Завязались бои, нацеленные на Варшаву, к Сохачеву.
Авиация бездействовала, погода была нелетная. Но туман надежно прикрывал боевые порядки ринувшихся на запад советских танкистов. В первый же день наступления они продвинулись на 110 километров.
Второй день. Видимость не превышала 200-300 метров. Над Вислой туман у самой воды, на реке - раскрошенный лед. Наша дивизия в полной боевой готовности. Ждем команды с КП 5-й ударной армии, части которой ведут бои в зоне артиллерийских и минометных батарей противника. Передовые отряды продвинулись на 15-20 километров и достигли юго-западных подступов Варки. Здесь противник оказал упорное сопротивление. Требовалась поддержка с воздуха.
Но не было никакой возможности поднять самолеты с аэродромов, поэтому мы заметно нервничали.
- Что же вы такие встревоженные, товарищи летчики?- спросил генерал Берзарин.
- Да вот, товарищ командующий, наступление идет, а мы баклуши бьем! -ответил я.
- Так это же хорошо! Туман не только вас, но и гитлеровских летчиков к земле прижал. Все идет отлично, а вы нервничаете!
16 января, на четвертый день наступления, туман рассеялся. С лучами восходящего солнца в воздух поднялись все самолеты 16-й воздушной армии и устремились в направлении быстро расширяющегося прорыва.
Первыми над нашими головами прошли штурмовики Ил-2 с номерами, знакомыми по боевым действиям возле Лоева, на Днепре. По команде расположившегося здесь, рядом с нами, комдива полковника И. В. Крупского "Ильюшины" сваливаются на фашистские позиции прямо перед нашими танкистами. С новой силой взревели танковые моторы. Через стереотрубу видно, как сизоватые дымки поднялись над стальными коробками: усилился огонь их пушек. А потом на какой-то миг движение танков застопорилось: второй заход штурмовиков на позиции врага. И снова рывок вперед.