Страница 18 из 36
Семен Михайлович понимал: одним им не выдержать. Надо объединить все отряды в мощный кулак. Иначе белогвардейцы каждый отряд по одному разобьют. Пленные говорят — не таятся: «Готовится против вас наступление».
Допросив казаков, Буденный приказал их отпустить.
— Лютых наших врагов отпустить? — удивились бойцы.
— Да. Пусть всем расскажут, что пленных мы не расстреливаем.
У многих бойцов чесались руки прикончить лиходеев на месте… Но в то, что Семен Михайлович прав, бойцы беззаветно верили.
Продолжались вылазки, продолжались лихие налеты. По всему отряду рассказывали, как Семен Михайлович захватил белогвардейского полковника Золотарева. Двести всадников в полной темноте вошли в хутор Золотаревский. Белогвардейские часовые приняли их за своих и охотно показали, где найти штаб. Семен Михайлович и Филипп Новиков спешились возле дома священника, сняли часового. Семен Михайлович поднялся на крыльцо, постучал. Отворила дверь женщина, закутанная в платок:
— Чего беспокоите?
— Срочное донесение полковнику.
— Вы что, ошалели? Чего так кричите? Господин полковник давно уже спят.
— Ничего, зараз проснется.
Семен Михайлович отстранил женщину, вошел в дом, распахивая двери одну за другой. В одной из комнат увидел проснувшегося полковника.
— Кто вы такие? — спросил полковник.
— Донесение привезли.
— Давай сюда.
Полковник натягивал брюки;
— А ну, поживее одевайтесь, — приказал Семен Михайлович. (Филипп уже взял с табуретки лежавший на ней револьвер.) — Мы красные.
— Красные? — оторопел Золотарев. — А где же…
— Что «где же»?
— Где же мои войска?
— Разоружаются, — сказал Семен Михайлович, распахнув настежь окно.
Расстроенный полковник покорно подставил Филиппу руки, тот их связал сдернутым с вешалки полотенцем.
В другой раз Буденный приказал переодеть шесть бойцов в полную белогвардейскую форму и посадить на отобранных у белоказаков лошадей. Они стали приманкой. Белогвардейские разъезды подъезжали к ним, ничего не подозревая, и, попадая в плен, давали ценные сведения.
Хитрость Буденного увенчалась успехом.
Рассказывали и о таком случае.
Под командованием Иванова Ивана Васильевича преследовали белоказаков. Одного красавца казачьего коня не могли вытащить из полыньи: в поводьях запутался.
Отчаянный партизан Григорий Попченко сказал:
— Спасу, если будет моим.
Буденный обещал:
— Спасай и бери.
Попченко разделся, полез в ледяную воду, распутал поводья и вывел коня на берег. Конь был удивительно красив: бурый, ноги в чулках. Буденновцы не могли от него глаз отвести, а Попченко гарцевал на нем, дразня товарищей.
Но не всегда были смешными рассказы буденновцев о лихих схватках с врагом.
Однажды любимец бойцов Илья Бондарев, увлекшись преследованием, очутился в тылу у белых. Белогвардейцы заметили, поскакали за ним. Отстреливаясь, Бондарев уничтожил восемь белогвардейцев. Коня его убили. Бондарев залег за погибшим конем. Патроны кончились. Он выхватил шашку из ножен...
Смертельно раненного Илью беляки изрубили и бросили в реку Маныч.
Казачья сотня белогвардейцев выступила из хутора Дальнего-Литвиновки и двинулись к хутору Таркановка. Наша разведка скрытно подошла к колонне белогвардейцев, стала следить за ней. Казаки двигались в очень веселом настроении, пели песни, было слышно, как играла гармоника. Этот день совпал с праздником пасхи, жители хутора собирались отдыхать. Но, когда белогвардейцы заняли Таркановку, хутор опустел. Вся молодежь мужского пола ушла.
Белогвардейцы, чувствуя себя в безопасности, расположились в хуторе как дома. Они велели молодым женщинам накрыть столы и приказали им гулять вместе с ними. Тех, кто отказывались, пороли плетьми.
Поздно ночью сильно опьяневшие казаки разошлись по домам и улеглись спать.
Пока казаки пили водку, жители Таркановки послали двух человек на хутор Соленый, где в это время квартировал отряд Буденного и Никифорова, с просьбой спасти их от насилия.
— Надо помочь! — решил Семен Михайлович.
Согласился и Никифоров.
Немедленно было созвано оперативное совещание всех командиров. Здесь был предложен такой план: окружить Таркановку двумя батальонами пехоты, тихо войти в поселок и уничтожить беляков. План единогласно был одобрен.
Сразу же приступили к его выполнению.
Буденный и Никифоров вышли из штаба. Моросил мелкий дождик.
Семен Михайлович сказал:
— Смотри, погода как будто нам благоприятствует. Грешно этим не воспользоваться. Мы должны операцию осуществить успешно.
В несколько минут отряд был собран. В помощь взяли проводниками двух хуторян, которые пришли из Таркановки. Было строго запрещено шуметь, курить и громко разговаривать. Впереди ехали Никифоров и Буденный. Поход продолжался около двух часов. Когда батальоны, как было задумано, успешно сомкнули кольцо окружения, группа конников под командованием Буденного вошла в спящую Таркановку. Белые крепко спали. Была полная тишина, часовые отсутствовали. Буденновцы быстро спешились. Семен Михайлович распределил по два бойца на каждый дом и сказал:
— Внезапно войти в каждый дом и взять в плен казаков. А если будут сопротивляться — уничтожать.
Денис Буденный и Филипп Новиков вошли в ближайшую хату. В одно мгновение открыли дверь. Молодая хозяйка в углу стоит, плачет.
— Что плачешь? — тихо спросил Новиков, подойдя к женщине. — Или кто обидел?
Женщина молча показывает на койку. Смотрят, на койке пьяный казак спит. Денис Буденный схватил его за ногу и стал тащить с койки. Казак проснулся и, думая, что это свои шутят, забормотал спросонья:
— Братцы, что вы делаете? Я ночь прогулял, спать хочу!
Тут Новиков вытянул его плетью, и хмель и сон моментально прошли.
Он понял: перед ним красные.
Белогвардеец стал просить пощады.
— Пощады тебе нет, — ответил Филипп Новиков. — Получай, брат, по заслугам.
Полную секретность операции сохранить не удалось. Через полчаса вся Таркановка была уже на ногах. Тут и там раздавались выстрелы. Из всех домов выскакивали казаки и, как тараканы, кидались в разные стороны, старались убежать на огороды. Но все дороги из хутора были перекрыты. Красные плотно затянули кольцо.
Один офицер, командир сотни, видя, что убежать не удастся, быстро переоделся в женское платье и погнал с хозяйкой корову в стадо. Хозяйке же пригрозил: если выдаст, то застрелит. Гонят они корову вдвоем. Идут мимо партизаны. Бледная как бумага хозяйка не знает, что делать. Наконец молча показывает палкой: вот, мол, белогвардеец, рядом, хватайте его.
Партизаны вскинули винтовки, и крикнули: «Руки вверх!» Офицер взметнулся в сторону, успел дважды выстрелить из нагана, ранил одного партизана в руку.
— Вот гад! — закричала женщина и, подскочив к белогвардейцу, ударила его палкой. Да так, что тот даже присел.
Офицер вскинул наган, но партизаны опередили его. Меткая партизанская пуля срезала офицера наповал.
К утру операция была закончена. Казачья кавалерийская сотня полностью ликвидирована. Захвачены трофеи: сотня винтовок, сто две шашки, двенадцать наганов, около шести тысяч патронов, один пулемет «максим», а главное, сто одиннадцать лошадей с седлами.
Отряд партизан был построен на главной площади Таркановки. Начался митинг.
Буденный, стоя в седле, произнес несколько слов.
— Товарищи бойцы! Благодарю за вашу храбрость и отвагу. Налет на Таркановку прошел удачно, без потерь. Беляки узнали нашу силу. Многие из вас участвуют в боевой операции впервые. Но впереди еще будут бои. Поздравляю вас с крупной победой. Нам достались богатые трофеи. Мы теперь сможем сформировать целый новый кавалерийский эскадрон, он нам очень необходим. Белогвардейцы нас называют деревянной кавалерией. Но деревянная кавалерия уничтожает железную кавалерию. Вперед, вперед, ура!