Страница 2 из 13
М. Подпругин,
2005, январь
Предисловие к третьему (настоящему) изданию
будет уместным по ряду соображений обратить в послесловие, что я, собственно, и сделал уже, поместив означенное в конец книги. Спешу, однако, добавить к этому, что настоящее, третье издание принципиально отличается от второго наличием в Приложении очень важных для меня писем № 7[1] и № 8[2], написанных мною после долгой эпистолярной паузы, а также Девятого письма, помещенного после именного указателя. Обстоятельства таковы, что не могу более распространяться. Прощайте, друзья.
М. П.,
2017, осень
Пролог
Фрагмент допроса В. А. Кургузова[3]
16 октября 1979.
По магнитофонной записи
– Итак, вы подтверждаете, что были завербованы иностранной разведкой в апреле 1974 года?
– Был. То есть не был… То есть я был завербован, но ничего не делал… чтобы называться резидентом, шпионом… Я никаких не совершал противоправных поступков… Секретов не выдавал… Я чист… Я все эти годы бездействовал…
– Но деньги все-таки вам платили, и немалые.
– Платили… когда я нуждался… Я не знаю за что. Ни за что.
– Вы понимали, что это аванс?
– Да, понимал… Но я не понимал, кто мне платит… какая разведка… Моссад?.. ЦРУ?.. Наверное, ЦРУ… нет?
– Кто лично передавал деньги?
– Фортунатов… Я до Сочи только с ним общался… Иногда он сам спрашивал, не нуждаюсь ли… Я вам про него уже все рассказал…
– Кроме денег Фортунатов предоставлял вам некоторые услуги. Какие?
– Нет. Услуг не было.
– Не было? А Катенька Шершенева? Помните такую? А Рита Руц? А Лялька Степанчук? Машенька Полблина, вы, кажется, так ее называли?.. А оргия в Ленинграде на квартире Костромского? Видите, мы все знаем о вас. (Пауза.)
– Честно говоря, я не считал, что это… услуги… Просто у меня жизнь такая… была… суматошная… Хотя… вы правы… Это поощрялось…
– Каким образом?
– Обсуждениями, например… Фортунатов расспрашивал меня… как я и что… Подбадривал… Хвалил… Ну, в общем, внушал мне это… уверенность… Знаете, мне все время казалось, что я сдаю какой-то экзамен… Или прохожу практику… Не знаю, может быть, мне за то и платили, что я себя в форме поддерживал…
– В какой форме? Подробнее.
– Ну в форме, что ли, этого… в форме самца… (Пауза.) На самом деле я по натуре больше на Ромео похож… Тот же тип… Цветы там, конфеты… ухаживания… Тонкие струны души… Женщины в меня часто влюблялись… И это он тоже ценил… И те, кто за ним стояли… тоже… Мою элегантность… как бы сказать. Позвольте воды… (Пауза.)
– Как часто вы встречались с Фортунатовым?
– Одно время очень часто, почти каждую неделю. Он меня пас… Потом реже… В последний год совсем не встречался… Когда меня устроили в правительственный санаторий… лодочником… там я уже с Борисовым… контактировал… в Сочи… Он мне и дал задание… если можно назвать заданием…
– Расскажите о вашем задании.
– Мне надо было установить контакт с одной женщиной… Ковалева ее фамилия… Елена… Она там отдыхала… Елена Викторовна Ковалева… С мужем… Муж в первую половину дня уезжал куда-то… Его увозили… Я должен был с ней познакомиться, понравиться ей… войти в доверие… а в идеале найти возможность, чтобы с ней… это… (Пауза.)
– Что «это»?
– Но не сразу… В перспективе…
– О чем вы говорите?
– Ну, это… вступить в интимную связь… или как по-другому?
– Вот что, Кургузов, не изображайте из себя кисейную барышню. Называйте вещи своими именами. Что вам известно об этой женщине?
– Ничего не известно. Почти ничего… Известно, что она меня старше на семь лет… с половиной… Что скрытная по характеру… импульсивная… Что прежний муж у нее погиб, и она сильно его любила… А этот, теперешний, ниже ее на полголовы… приземистый, коротконогий… И что с ним у нее отношения непростые… И что встает она поздно… любит ходить босиком… любит уединяться… долго смотреть на море… Книжки читает… И что у нее, возможно, странности есть, и я должен быть ко всему готовым… И ничему не удивляться… если что…
– Странности какого рода?
– Трудно сказать… Могли быть любого… Предполагалось, например, что она только внешне такая тихая, а внутри нее дремлет вулкан… И чтобы я не пугался неистовости… так и сказано было: неистовости… если отношения зайдут далеко… Но вы же знаете, этого не случилось.
– С какой целью вам надлежало вступить в интимную связь с Ковалевой Еленой Викторовной?
– В том-то и дело, что ни с какой… просто вступить!.. Я и сам спрашивал, с какой целью, зачем?.. Я думал, все из-за мужа… он был каким-то советником, знал что-то… Но меня предупредили, чтобы я ничем не интересовался, ни о чем ее не расспрашивал… Постель и была целью… единственной, я так понимаю… Но только в перспективе постель… Самоцель такая… Мне и Борисов сказал: дерзай, только не торопи события, можешь спугнуть… доставь себе наслаждение, доставь ей наслаждение, получится, тогда и нам все расскажешь… А пока – только флирт, легкий, непринужденный… Она ведь любит кататься на лодке… Но вы же знаете, как ее охраняют… К ней нельзя подступиться… Меня уже через десять минут взяли… В чем вина моя?.. Разве я совершил преступное что-нибудь?.. Я откровенен с вами… Скажите, я виноват?..
Фрагмент конфиденциальной беседы с Р. Хорном[4]
1 февраля 1980.
По магнитофонной записи
– …Сдвиг? Когда же он был замечен?
– В начале семидесятых. Тогда уже открыто заговорили о качественных изменениях в организации советской разведки. Скачок был очевиден. Иногда начинало казаться, что для русских в Америке уже не существует никаких тайн… Утечка информации шла повсеместно и по всем направлениям. Кроме того, обращала на себя внимание вызывающая уверенность, я скажу сильнее, самоуверенность советского руководства. Мы понимали, что ваши концептуалисты получили новый, принципиально иной инструмент анализа. Нас постоянно опережали на один ход. Это касалось всего Запада в целом. С той же проблемой столкнулся Китай. У меня лично возникало ощущение, что сценарий мировой истории пишут в Кремле. (Нервный смех. Пауза.)
– Впечатляющая картина. (Щелкает зажигалка. Пауза.)
– Субъективное ощущение, но оно меня не покидает до сих пор. И, поверьте мне, у нас его разделяют многие. (Пауза.) Я продолжу?
– Пожалуйста.
– Скоро, впрочем, стало понятно, что традиционными методами разведки достигнуть таких успехов нельзя. В то же время поступила информация о проведении в вашей стране интенсивных исследований в области экстрасенсорных балансов. В семьдесят первом году мы узнали о существовании в Москве Института устойчивых соответствий, или К-900. А в семьдесят втором году была впервые названа фамилия Ковалевой. Мы недооценили значение этой информации, к тому же скоро потеряли источник. Лишь с февраля семьдесят четвертого стали собираться сведения о Елене Ковалевой, более менее достоверные. После Хельсинкского совещания мы искали возможность осуществить с ней непосредственный контакт, все попытки оказывались неудачными, но, не сомневаюсь, они будут продолжены.
– Когда и каким образом?
– Когда и каким образом, мне неизвестно.
– Известно ли вам что-нибудь об аналогичных исследованиях в Соединенных Штатах?
– Известно только то, что они проводятся. Примерно с середины семьдесят пятого. Уверен, результат поисков будет равен нулю.
– Почему вы так в этом уверены?
– На мой взгляд, здесь мы имеем… вернее, вы… вы имеете дело с очень индивидуальным и неповторимым явлением. Вам просто повезло. Примите поздравления.
1
В ЦРУ – см. Приложение. – М. П.
2
В интернет-магазин Ozon – см. Приложение. – М. П.
3
Опубликовано мною (с небольшими сокращениями) во втором номере альманаха «Призма истории» за 1997 год. Имя публикатора обозначено буквами М. П. (т. е. без указания моей полной фамилии). – М. Подпругин, общественный деятель.
4
«Призма истории», 1997 г. – М. П.