Волчонок

Она подняла на него мокрые глаза.

— Что ты собираешься сделать?

— Ничего. Просто создать удобную для общения обстановку, — Билл многообещающе задрал бровь.

— Я пожалею об этом, — констатировала соседка.

— Нет. Просто надейся на то, чтобы Альфредо согласился пойти на перемирие. Я говорю тебе. Он не такой плохой парень. Просто… Я чувствую это и все.

Девушка махнула рукой.

— Делай, что хочешь. Я пойду полежу, Билл. У меня, кажется, давление подскочило…

Кернер кивнул.

— Тогда марш в кровать. Я что-нибудь придумаю, — он взял свою куртку. — Тебя не напугает, если у нас временно появится третий сосед? Я не исключаю такую вероятность.

Фиби ничего не ответила. Однако по тому, как она с досадой поморщилась, Билл понял, что выбор тут уже сделан.

***

Том был невменяемо зол. Он проделал свой путь обратно до дома в считаные часы, втопив максимальную скорость и выжав из своей машины все соки. Да и сам он чувствовал себя выжатым, прокрученным через мясорубку овощем. Его руки дрожали от напряжения и бешенства.

Он вернулся только затем, чтобы ответить Фиби на ее злое сообщение лично, жаль только нельзя было сказать, что ему от этого сильно полегчало.

Дверь его машины внезапно распахнулась.

— Не подвезешь? — как можно более непринужденно поинтересовался Кернер, заглядывая в салон.

— Нет, — резко бросил Том. — Хочу побыть один!

Билл кивнул и, преодолевая свою внутреннюю скованность, спокойно и нагло сел на сиденье рядом с водителем.

— Спасибо, что не отказал. Я так и сказал Фиби, что в душе ты хороший парень, что бы о тебе ни говорили.

Том бешено посмотрел на него.

— Тебе вредно общаться с Соммерс. Еще при предыдущей встрече ты мне не казался таким навязчивым типом, — злобно резюмировал он и нервно щелкнул зажигалкой, закуривая сигарету.

Билл слегка улыбнулся.

— Да. Я тут очень многому научился, — понимающе хмыкнул он. — Родители бы прибили меня за все, что я делаю.

Заметив краем глаза, как морщится Том при упоминании запретного слова на «р», Билл быстро закруглился с прелюдиями.

— Ладно. Слушай, я не психолог. Я, скорее, тот, кто лежит в его кресле. Но могу тебе сказать одно: я думаю, ваша с Фиби обида должна быть разрешена.

— Ой, не лезь в это дело, а? — раздраженно попросил Том. — Она не может быть разрешена. И не хочет. И не надо. И прочие «не», если ты мне подскажешь, я тебе назову еще с десяток причин.

— Она может. И хочет. Иначе ты бы не вернулся сюда, — проигнорировал шпильку Кернер. — Ты просто упрямый, запутавшийся в своих отношениях человек. Но я же вижу, что тебя это гложет.

— Какие мы умные, — Том быстро выдохнул дым через нос. — И когда ты так хорошо успел изучить меня?

— Успел. Мне кажется, ты во многом похож на меня, Том, — Билл невесело улыбнулся. — Знаешь, с чего я начал первые шаги в новой жизни? Я оказался в кресле у психиатра. Мне тоже очень нелегко даются новые ощущения. И из дома я уехал только потому, что там стало невыносимо находиться. Но знаешь, что? Я не бегу от самого себя. Я нахожу смелость просыпаться каждое утро. И говорить себе, что я готов прожить каждый новый день. Там, дома, у меня не осталось друзей, которые могли бы по мне скучать. Но здесь… В таких людях, как Фиби, Грег и Гарри, я нахожу то, чего не хватало мне в жизни. И мне грустно видеть, как все они мучаются. И ты… — он посмотрел на парня, который заметно притих, — что бы ты ни говорил, тебе тоже их не хватает. Это мне вполне понятно.

Альфредо не сказал ни слова. Некоторое время тишину салона нарушали только его глубокие затяжки. Билл потянулся и вытащил у него из пальцев сигарету. Том раздраженно потянулся, чтобы ее отнять, но Билл, сам не зная почему, приложил ее к губам и тоже сделал вдох. Том удивленно посмотрел на него. Впервые за последние пятнадцать минут их глаза встретились. По рукам у обоих пробежала легкая прохладная дрожь.

— Психолог чертов, — выругался Альфредо, когда смог оторвать взгляд от темных глаз. — Ненавижу, когда в мою голову лезут.

— Знаешь, я тоже. Но с некоторого времени я понял, что к этому можно и привыкнуть…

***

Когда в коридоре хлопнула дверь, Фиби почувствовала, что ей надо посмотреть, в каком количестве вернулся Кернер — в одинарном или с довеском в виде насупленного Тома.

Парни стояли в коридоре и не смотрели друг на друга, но по их виду Фиби поняла, что Биллу действительно удалось почти невозможное.

— Я пойду, — буркнул Том. — Выспаться хочу, а то устал, как сволочь.

— Иди. Я сделаю что-нибудь поесть, — мягко отозвался Билл.

Том исчез из виду сразу же, стараясь не пересекаться взглядом с Фиби. Она тоже упорно таращилась на заячьи уши своих тапочек, избегая любого визуального контакта.

Как только Альфредо скрылся в комнате, Билл самодовольно поднял подбородок и сложил руки на груди.

«Теперь что?» — одними губами пробормотала соседка, указав руками в сторону комнаты Билла.

«Увидишь», — заверил ее тот, так же беззвучно шевеля губами.

И с совершенно чистой совестью отправился на кухню. Готовить ужин.

***

До выходных оставалось несколько дней, так что Кернер понадеялся, что за это время у них не образуется новых проблем.

В какой-то мере его надежды сбылись. Грегори и Гарри, которых ситуация цепляла в меньшей мере, чуть более спокойно отнеслись к тому, что хрупкий мир между ними и их другом снова вернулся. Они ничего не сказали, только скептично поворчали на воодушевленную реакцию Билла, но от дальнейших комментариев воздержались.

В квартире царила идеальная тишина. Все жильцы боялись издать лишний звук, чтобы равновесие не пошатнулось. Беседы за завтраком и ужином, если они были совместными, проходили в одном и том же стандартном ключе:

— Билл, не передашь ли ты мне соль? Будь так любезен.

— Билл, передай, пожалуйста, Фиби, что это моя нога под столом и на ней не стоит стоять, как на половом покрытии. Спасибо.

— Билл, будь добр, узнай, на сколько Тому понадобится ванная комната? У меня сегодня встреча с одним потенциальным заказчиком, нужно время, чтобы собраться.

— Билл, скажи Фиби, чтобы она не двигала с места на место все предметы на полке. Я не могу ничего найти.

Кернер выбивался из сил, стараясь разговорить их и втянуть в диалог. Но они хотя бы не ругались и не жаловались на присутствие друг друга, что уже было хорошо.

Со своим отцом Том так и не разговаривал. Бытовало подозрение, что Альфредо-старший даже не знал, что его сын вернулся. Он вообще пока никак не напоминал о себе, а потому у Билла появилась надежда, что маленький скандал с дверью все же удастся замять. Никто так и не поднимал эту тему, за наличием прочих, достойных заботы проблем.

Например, Кернера очень волновало отсутствие звонков от агентов. Он посетил еще несколько собеседований, но все они были провальные. Он никак не мог взять в толк, в чем был не прав. Как подметил Том, дело было в отсутствии опыта, он и сам страдал такой же неприятностью. Но, в отличие от своего соседа, он хотя бы получил звонок с предложением поработать немного за стойкой в одном близлежащем баре. Том принял его как временное и целых два дня отсутствовал дома по несколько часов.

Напряжение в квартире немного спало. Пока Билл все еще был относительно свободен, он решил воспользоваться этим шансом и запланировал кое-что на выходные, предварительно убедившись, что все его друзья не заняты.

Он как раз готовился к диверсии в пятницу с утра, как вдруг его планы пошатнули сразу несколько обстоятельств. Парень стоял на кухне, нарезая салат, когда в его голове снова появился тот, кто исчез из нее столь внезапно.

Билл? — позвал невидимый собеседник, заставив Кернера дернуться и изо всех сил пройтись тесаком по пальцу.

Ай, твою мать, гребаные огурцы-помидоры, — ругнулся про себя парень, еле сдержавшись от того, чтобы не высказаться вслух.

Дома был только Том, который читал в соседней комнате какую-то книгу. Вряд ли он бы понял эти странные возгласы с кухни.