Эффект Зоны

Последнее, что Морфей запомнил, была темнота. Густая, тянучая, словно карамель, и всеобволакивающая. Та накрыла его сознание и затвердела коркой, не давая вырваться из её плена, но вот сейчас, среди этой тишины, парень отчетливо слышал стук.

 Ритмичный и тихий поначалу, он нарастал и становился громче, уже не на шутку неприятно бья по слуховым рецепторам. Следующим моментом, что сталкер заметил, было то, что он вообще что-то сумел уловить и начать размышлять. Удивился этому факту сам по себе не на шутку и попытался открыть глаза.

Свет больно резанул по глазам, заставляя Морфа недовольно поморщиться и выругаться, но ругань получилась так себе: хриплая и едва слышная, но и от неё у парня засаднило в сухих губах. В следующую секунду он тяжело закашлялся, отвыкший от поступления кислорода в легкие, и, практически, учился дышать заново. Долго и периодично. Стук пропал спустя мгновения и сталкер понял его источник: от звуков бьющегося сердца он так же успел отвыкнуть, да и в целом сейчас ему казалось, что он слышит все процессы внутри себя.

Привыкнув к своему обычному состоянию, парень медленно присел на кровати и застонал: тело, как оказалось, сильно затекло и голова от подъема резко заболела, бья по вискам десятками маленьких молоточков, но и к этому получилось привыкнуть. Морфей осмотрел помещение, где находился: скудная мебелировка, состоящая  из койки, на которой он сидел, железной двухъярусной кровати, умывальника и тумбы, с выключенным компьютером на ней.

Пейзаж из не застекленного окна и старый плакат, гласивший «Миру чистое небо!» помогли понять, что находится он на данный момент на базе группировки из лозунга. Ещё спустя секунду он смог различить из звуков гомон сталкеров с улицы и игру на гитаре, мелодии которой были бородаты как мир, но заставили Морфа улыбнуться.

Он понял, что план сработал и не радоваться этому не мог.

На тумбе он так же заметил кружку с водой, видимо специально для него оставленной и хотел было подойти и взять её, как повалился с кровати, словно и не человек вовсе, а мешок картошки. Мышцы не успели проснуться и поэтому последующие минут двадцать он пролежал на полу, постепенно разминая те, а размяв – поднялся, добравшись до заветной посуды и осушив ту за один раз. Жажда от этого стала немного меньше и сухие горло и губы перестали болезненно ныть, но теперь о себе знать дал жуткий голод. От ощущения просящего пищу желудка сталкер так же успел отвыкнуть и сейчас, чувствуя всё это, собирался вспомнить и ощущения сытости.

Заметив на соседней кровати сложенную спартанскую форму, Морфей осторожно переоделся в неё, кое-как зашнуровал берцы и медленно потопал на выход, передвигаясь практически на ватных ногах.

На лестнице сталкер не повалился, вопреки своим ожиданиям, и благополучно добрался до местного бара. В том, к слову, было довольно людно, причем среди представителей «Чистого неба» просматривались так же и представители «Спарты», известные ему, но проходить внутрь не спешил. Сталкер прижался плечом к косяку дверного проема и сложил руки на груди, внимательно наблюдая за собравшемися здесь и поглядывая на сталкеров у костра, среди которых с облегчением высмотрел Зелона и Ужа, сменившего свой небесно-голубой камуфляж на черный «спартанский».

Ветер приятно ласкал кожу, заставляя Морфа улыбаться и наслаждаться моментом, и отвлек его только возмущенный вой голодного желудка.

Звукам тихо льющейся из приемника музыки сталкер так же был рад, испытывая эстетическое наслаждение от приятных не напрягающих нот, а посему к барной стойке подошел с глуповатой улыбкой на лице.

- О! – Воскликнул местный бармен Холод и приветственно пожал руку сталкеру, перехватив ту через стойку. Спрашивать чего именно тому хотелось на данный момент, бармен не стал, зная, что данный гость пролежал в бессознательном положении чуть больше недели и, наверняка, хотел есть. Холод поставил перед парнем тарелку с горячей пищей, заставив одного из своих коллег возмущенно воскликнуть и вновь ждать своей порции, но бармен быстро усадил «чистонебовца», пояснив, что «этому коматозничку твоя порция быстрее нужна». Морфей немедленно принялся поглощать предложенную еду, чувствуя как приятно по пищеводу опускаются горячие кусочки, запиваемые не менее горячим чаем.

В это время Холод уже сообщил начальству о том, что коматозный сталкер пришел в себя и к тому моменту, как Морф управился с пищей, в помещение бара пришли и сам Лебедев, и находившийся здесь Корд, и Роза. К слову, последняя сразу бросилась товарищу на шею, но на попытку того сцепить девушку в ответных объятиях, болезненно поморщилась от не до конца заживших ран.

- Осторожнее, пожалуйста. – Слишком радостно для больного человека проговорила девушка, прижавшись к груди друга и с удовольствием отмечая громкое биение сердца, вновь появившееся у Морфа.

- Прости, маленькая, прости. - «Спартанец» виновато шептал, осторожно поглаживая ладонями тело ученой и ласково расцеловывая холодные щеки и губы, не желая отстраняться ни на секунду: вновь ощущать такие приятности было интереснее в десятки раз. – Вечно ты от меня страдаешь.

От этого процесса его бесцеремонно оторвал Корд, сообщивший, что глава «Чистого неба» уже отправился в свои покои, и будет ожидать их там для разговора.

Лебедев не кричал, не пытался что-то выяснить, достаточно долго изучая взглядом вновь очеловеченного бывшего духа Зоны. Простить тому, многочисленные смерти своих коллег он не мог, через силу сдерживаясь, чтобы не начистить Морфею его лицо.