Удача мертвеца

Я и в самом деле после битвы чувствовал себя так, будто из меня вынули стержень. Но я считал, что это из-за того, что у меня не осталось целей в жизни.

— Мёртвый был, мёртвый и сейчас, — сказал Джон, но я вообще ничего не понял. — Не вернётся дух — совсем мёртвый будешь.

— Чушь, — произнёс я, и тут же раздался стук в дверь.

В каюту вошли остальные: Филипп, Джеффри, Кристоф. Я пригласил их за стол, налил каждому по кружке рома, и мы подняли тост за хорошую добычу.

На горизонте показались горы, чуть подёрнутые утренней дымкой. Впереди лежала Ямайка, где нас ждал самый тёплый приём. Когда у тебя в трюме лежит золота и серебра почти на миллион песо — тёплый приём будет обеспечен везде.

Я стоял на шканцах своего брига и смотрел вдаль, на сверкающее позолотой море. Во всём теле чувствовалась какая-то усталость, раны, новые и старые, болели, как никогда раньше. Я ощущал себя дряхлым стариком и всё чаще раздумывал над словами индейца.

Жизнь без цели высасывала из меня силы, я целыми днями только и делал, что ходил по палубе и лежал в каюте. Я чувствовал, будто сам запер себя в клетку и выбросил ключ.

На подходе к острову поделили добычу, чтобы уже в городе каждый мог распорядиться своей долей. Губернатору оставили двадцать процентов, остальное поделили между собой. В масштабах захваченного — гигантская сумма, но я предполагал, что жадному чиновнику и этого будет мало.

Впереди по курсу лежал Порт-Ройал, лучший город британской Вест-Индии. Гавань была удивительно пустынна, лишь несколько рыбацких лодок покачивались на волнах. Наш караван прошёл к гавани, и я смотрел, как у причалов собирается народ, чтоб поглазеть на захваченный галеон.

Корабли пришвартовались, мы сошли на берег, где нас уже встречал лично губернатор. Никогда раньше не удостаивался такой чести.

— Охрану к галеону, — приказал он своим солдатам, и британские красномундирники встали в караул возле трапа.

Я поклонился Мэдифорду, краем глаза заметив, что мои офицеры делают то же самое.

— Чем имею честь, сэр? — произнёс я.

— Добро пожаловать в Порт-Ройал, капитан Картер, — сально улыбнулся губернатор, видимо, предвкушая, какую долю добычи он получит.

— Спасибо за тёплый приём, сэр, — сказал я, глядя, как толпа горожан перешёптывается между собой. Вот здесь и возникают слухи. — Захватили четыреста тысяч песо золотом и серебром. Проклятые даго выбрасывали золото за борт, лишь бы нам не досталось, — не моргнув глазом, соврал я.

— Внушительный приз, капитан! — улыбнулся губернатор.

Слуга в расшитой ливрее открыл дверь кареты, и мы сели на мягкие сиденья. Кучер тронул поводья, и мы поехали по разбитой набережной.

— Ну, сколько взяли на самом деле? — спросил Мэдифорд, доверительно склонившись ко мне.

— Четыреста тысяч, не считая того, что поснимали с трупов, — повторил я.

Губернатор откинулся на спинку сиденья и рассмеялся.

— Оставьте эти враки для ваших кредиторов, — жёстко сказал он. — Сколько?

Я вздохнул. Старого пройдоху обдурить почти невозможно.

— Пятьсот пятьдесят. Добычу уже поделили, на вашу долю двести тысяч, — ответил я.

Мэдифорд прищурился и взглянул мне в глаза.

— Да, это уже больше походит на правду. Но мне кажется, когда я рассказал вам о флоте, мы договаривались на пятьдесят процентов? — произнёс он.

— Двести тысяч, — отрезал я. — Вам ещё достанется доля с других кораблей. Сколько вы их наняли, десять? Двадцать?

Губернатор достал шёлковый платок и вытер пот со лба. В карете было неимоверно душно, но это — цена престижа.

— Семнадцать капитанов отправилось к Кубе. Кроме вас пока не вернулся никто, — сказал он.

Я тихо присвистнул. Мне, оказывается, крупно повезло, что испанцы, занятые другими кораблями, не пришли «Сан-Ильдефонсо» на помощь.

— Триста тысяч, — произнёс Мэдифорд не допускающим возражений тоном.

— Двести двадцать, — попробовал поторговаться я.

Старик посмотрел на меня, будто я сказал что-то непристойное.

— Мы не на базаре, капитан. Двести пятьдесят тысяч — моё последнее предложение.

Я улыбнулся.

— Мне придётся урезать свою долю, сэр.

— Ваши проблемы, — хмыкнул губернатор.

— Двести пятьдесят тысяч и поместье на острове, и я согласен, — сделал отчаянную попытку я.

К моему удивлению, губернатор задумался.

— По рукам. Завтра в одиннадцать утра вы приносите мою долю, а я выписываю вам дарственную, — согласился он и протянул мне руку.

Я пожал рыхлую старческую ладонь.

— Можете пока отдохнуть в моей резиденции, капитан. Кстати, что у вас с лицом?

— Долгая история, сэр. Немного опалило порохом, — ответил я, и мы наконец вышли из кареты прямо к губернаторскому крыльцу.

С тех пор, как я был здесь, резиденция стала ещё краше. Чего не скажешь о городе. Я прошёл в столовую, приказал служанке принести мне вина и развалился в кресле. Юная мулатка протянула мне бокал кроваво-красной жидкости и молча отошла в сторону, ожидая дальнейших приказов.

Я вгляделся в рубиновую поверхность в бокале. Мне мерещилась кровь, пролитая мной за долгие годы, и я передумал пить. Я встал и вышел в сад, подышать свежим воздухом.

Повсюду цвели орхидеи, лилии и розы, ещё сад был заполнен цветами, которые я узнать не мог. Жужжали пчёлы, трещали сверчки, а где-то наверху пели дивные тропические птицы.

Губернаторский сад внушал какое-то спокойствие и благоговение. Редко где на Карибах можно было встретить такой. Я любовался цветами, и не сразу заметил, как сзади кто-то подошёл.

— Красиво, правда? — раздался знакомый голос.

Я обернулся и увидел её. Леди Монтгомери стояла в двух шагах от меня в пышном лиловом платье, подчёркивающем её фигуру. В волосах сверкала небольшая диадема, а на руках были длинные шёлковые перчатки.

— Моё почтение, — слегка поклонился я, девушка кивнула в ответ.

Я осторожно сорвал какой-то фиолетовый цветок и протянул ей.

— Альстромерия, — улыбнулась она и вдохнула аромат. — Мой любимый цветок. Но срывать было не обязательно.

— Как ваши дела? — спросил я.

Девушка мгновенно погрустнела.

— Не хочу об этом говорить, — вздохнула она. — Может, лучше прогуляемся по саду?

— Конечно, миледи, — произнёс я.

Я выставил локоть, Алисия взяла меня под руку, и мы неторопливо пошли под зелёными ветвями губернаторского сада. Сердце стучало так, что готово было выпрыгнуть из груди.

— А как у вас дела? Я слышала, вы захватили достойный приз, — спросила она.

— Взяли испанский галеон. Золото, серебро, — ответил я. — Потеряли больше половины команды.

Девушка испуганно посмотрела на меня.

— «Мстителя» пришлось затопить, — я вздохнул и провёл рукой по веткам розы, растущей прямо возле дорожки. На пальцах выступила кровь.

— Печально слышать, — произнесла она. — Надеюсь, оно того стоило.

— Почти миллион песо, в общем. Но губернатор об этом знать не должен.

— Конечно, мистер Картер, — сказала Алисия. — Фантастическая сумма.

— Да, — вздохнул я.

Мы прошлись ещё немного в неловком молчании, думая о чём-то своём.

Я заметил в саду, полном диковинных тропических растений, куст чертополоха. Неизвестно, как он сюда попал, и почему садовник его не увидел и не выкопал, но его неказистый фиолетовый цветок выделялся среди нежных лилий и орхидей. Колючий куст вырос рядом с той самой альстромерией.

— Завтра я отплываю в Старый Свет, — произнесла девушка.

В её голосе я слышал необыкновенную печаль.

— Политика? — спросил я.

— Династический брак.

Я промолчал, не зная, что ответить.

— Меня выдают замуж за какого-то старикашку. Куча земли, куча связей, куча денег.

— Куча дерьма, — произнёс я. — Простите.

— Не за что извиняться, вы правы. Куча дерьма, — вздохнула Алисия.

Я потрогал запёкшиеся раны на обезображенном лице.

— Вы можете отказаться, никто не вправе вас заставить, — сказал я.