Мой преданный враг

— Нити, Кори, в них сила ассиры и ее душа.

Я просто не находила слов. Так вот кому принадлежал тот голос!

— Все идет так, как должно идти. Но теперь нельзя забывать, что благодаря крови Рангор может найти тебя где угодно.

— Причем тут моя кровь? – мне казалось, будто я в очередном страшном сне, ведь все это не может происходить на самом деле. Может, я схожу с ума и по мне плачет дом скорби[2]?

— Когда ты умирала от клинка Расго, твоя кровь спасла тебе жизнь, кровь темного бога, и именно с того момента его связь с тобой окрепла.

— Какая связь между моей кровью и кровью Рангора?! — я ничего не понимала.

— Ты его прямой потомок, несколько сотен лет назад он дал жизнь, полюбив смертную. Твой род все это время хранил в себе силу, но проснулась она лишь в тебе. Так было сказано, так и произошло. Прямой потомок Рангора поможет вернуть ему трон и отыскать утраченный клинок – ты не просто наместник, как предсказали людские мудрецы, ты его правнучка в восьмом поколении…

— Так я поэтому видела те странные сны? – изумленно прошептала, неожиданно вспоминая не только сны, но и странные ощущения, которые испытывала во время сражений, ту всепоглощающую жажду крови, желание чужой смерти. – Разве такое возможно?

— Да, Кори. – Нэрдок сразу понял, о чем речь. – Возможности темного бога невероятны, его сила и кровь течет в тебе, а значит, и воспоминания. Если бы не обряд хасаканна, дарующий ученику демона защиту на время обучения, Рангор имел бы полное право забрать тебя, чтобы в итоге склонить на сторону тьмы, ведь нельзя заставить или приказать принять ее, это должно быть собственным желанием. И там, в лесу, ты была на грани, но иначе я не мог, таков был приказ моего господина, которому я служил… и буду служить.

— И какой же сейчас его приказ? Явиться ко мне во сне?

— Нет, этот сон только твоя инициатива. Ненависть, злость и гнев привели тебя ко мне. И именно этим собирается воспользоваться Рангор — твоими эмоциями. Ты должна научиться контролировать их. Я же вряд ли когда-нибудь с тобой вновь увижусь. Рангор зол. Очень зол. Я был бы мертв, если б не хасаканн – он нас связал: умру я — умрешь ты, и наоборот, все что почувствует ученик – испытает наставник, до тех пор, пока обряд не будет прерван.

— И я должна поверить в ваши высокие цели? – я криво улыбнулась. — Вы делаете все только для себя.

— Нет, Кори, это не так, и рано или поздно ты поймешь это. Все должно было быть иначе, до твоего совершеннолетия кровь темного бога не давала бы о себе знать, и я успел бы подготовить тебя к встрече с ним. Все изменил твой поединок с Расго, ведь ты оказалась на грани смерти, отчего пробудилась древняя кровь, и мне пришлось везти тебя к проклятому лесу, – внезапно мужчина нахмурился, а затем торопливо продолжил: – Этот сон скоро прервется, так что слушай внимательно. Ни за что не уступай тьме, слышишь, Кори, ты сильнее, не закрывай своего сердца! Как бы ни было больно, помни все, чему я тебя учил: умей прощать, никогда не сдавайся и иди к своей мечте, не позволяй Рангору одержать вверх.

— Так кто же вы? – с горечью спросила, уже сама не зная точного ответа. — Вы мой друг или враг?

— Враг… — Нэрдок грустно улыбнулся и неожиданно исправил: — Преданный враг.

— Мой преданный враг, — глухо повторила я, чувствуя на душе щемящую пустоту. – Символично.

— Скорее, иронично.

Это было последнее, что я услышала, прежде чем проснуться. И в первое же мгновение поняла — что-то не так, поэтому не стала сразу открывать глаза, пытаясь по ощущениям определить, где нахожусь. Я лежала на чем-то мягком, укутанная в теплые одежды, и, судя по легкой тряске, меня куда-то везли, а совсем рядом, где-то сверху над головой, раздавались чужие мужские голоса:

— Ты видал, какой у него волкодав? Говорю тебе, это не простой паренек!

Паренек? Впрочем, стоило вспомнить собственный вид, как мысленно порадовалась, что решила подстричься и перебинтовать грудь, коей у меня и так особо никогда не было.

— Не так важно, пацаненку просто повезло, еще часик-другой под тем снегом, и его не нашли бы, замерз бы до смерти да помер там.

— И пусть бы помер, — не согласился второй слегка с хрипотцой голос. — Сами еле выживаем, а с этой войной и вовсе почти ничего не осталось!

— Войной? – я все-таки раскрыла себя, отмечая странный говор незнакомцев.

— О, очнулся!

— Тебя как звать, малец?

Имя пришло само собою, я даже ни на миг не задумалась:

— Рик.

— Рик? – удивился один из них. — Что за имя такое? С запада, что ли? Как тогда оказался на северной границе?

— Меня привезли и бросили, — солгала я, с удивлением понимая, что везут меня на старых деревянных санях.