Умереть тысячу раз

Ну, что ж видимо придется выйти посмотреть, кто там еще остался. Беру, один из мечей и выхожу. Вокруг крыльца полукольцом стоит шестеро солдат. За их спинами на гнедом жеребце гарцует видимо барон. Чуть в стороне телега, рядом с которой еще трое солдат.

— Н-да! Чего надо? — ну не люблю я хамов, не люблю.

— Ты лекарь? — задает вопрос барон.

— Допустим.

— Что за шум был в доме? — а выдержка у барона на высоте. Ишь, ты как выразился — шум. А то, что один из солдат орал когда я ему руку сломал, он будто бы не слышал.

— Наказал слишком наглых!

— Ах, ты! — один из солдат попытался ткнуть меня копьем в ногу.

Бой не продлился и десяти минут. Кому сломал ногу, кому руку. Не с их опытом лезть на меня. Свои шансы я оцениваю трезво. Не хватало солдатам мастерства и подготовки и силы, быстро выдыхались.

— Ну, и? Зачем пожаловали?

Барон был бледен. Хотя его тоже понять можно, за каких-то десять минут я вывел из строя все его сопровождение, даже тем трем досталось, что у телеги стояли. Ну, да на его взгляд я неимоверно крут, а на мой, просто я умею чуть больше чем эти воины. Да, я двигаюсь быстрее и могу в это состояние входить, ну и конечно я сильней.

— Еще раз спрашиваю, зачем приперлись?

— Сын у меня. Болен. Посмотри, может, вылечишь? — а смотрю, припекло барона, это ж надо к неизвестному лекарю приехал, а не к именитым.

— В телеге? — барон кивком подтверждает.

— Я посмотрю, но не советую делать не обдуманных поступков, — и с этими словами я вогнал на половину меч в бревно. У барона округлились глаза.

В телеге лежал парень лет пятнадцати. Худой, с мешками под глазами и бледный, даже скорей белый. Пощупал пульс, живой. Хм и что ж с тобой делать? Поднял его и понес в дом. Проходя мимо барона, не вытерпел:

— Там, — киваю головой, — есть колодец, наберите ведро воды и разбудите самого толкового и спокойного. Пока буду осматривать Вашего сына, пусть он всех приведет в чувство. Буду их лечить от наглости и переломов.

Зайдя домой, уложил парня на стол, который освободил предварительно от крестьянина. И стал думать с чего начать. С такой болячкой, как у этого «заморыша» я сталкиваюсь первый раз.

— Так, ты как себя чувствуешь? — обращаюсь к крестьянину.

— Нормально, господин Лекарь.

— Тогда берешь вон тот костыль и идешь к своим. Они тебя кажется, за забором ждут. Как нога заживет, костыль вернешь. Понял? — крестьянин закивал головой и засобирался выходить.

— А, подожди. Так, вот тебе трава, как нога будет болеть, делаешь отвар, по два листочка на одну кружку, не более! Понял? Вот и хорошо. Но, только как будет нога болеть. И ходи побольше. Повязку пусть тебе бабы поменяют через день, уж это они научились делать. Все иди.

Отпустив восвояси, крестьянина, стал рассматривать паренька. Что ж блин мне с тобой делать. Такое ощущение, что жизнь из него уходит куда-то. Жизнь… Хм…. Ой, я кретин. Гоблины! Натус, твою дивизию. Конечно же. Постарался немного сместить зрение, чтоб увидеть зеленые искорки. Посмотрев на парня, увидел какие-то каналы, по которым очень медленно текла тоненькой струйкой желто-алая субстанция. Что это? Энергия или еще что-то?

Посмотрел этим зрением на себя и чуть не обосрался. Твою мать! У меня это было нечто! Во мне эта субстанция текла бурным потоком лавы. И скорость была неимоверной, при этом в ней были переплетения зеленной энергии. И что все это значит? От раздумий меня отвлек голос.

— Господин лекарь, все очнулись.

Повернув голову, увидел, как в дверях мнется барон. Посмотрел на него обычным зрением. Хм, про таких как он, говорят косая сажень в плечах. Волосы светлые, до плеч. Нос немного неровный с небольшой горбинкой, глаза серо-голубые. Выпирающие скулы и аккуратный подбородок. Скорей всего пользуется популярностью у дам.

— Проходите, садитесь. Скажите, давно он так?

— Второй год. В столице мы тогда были, присягу я давал новому королю, старый то умер. И вот на его престол сел старший сын, ну я и поехал с семьей. Где уж он умудрился так заболеть, не ведаю. Все только руками разводят. Я уж кому только его не возил, и лекарям и знахаркам. А только все одно говорят, что жизнь из него уходит, по капле. Ты, если помочь можешь, скажи, я заплачу. А нет, не тереби душу обещаниями. Деньги у меня еще есть, в долгу не останусь.

— Сделаем так! Оставляешь тут одного из солдат. Того, что посмышленей, да порасторопней. Сам, езжай обратно в замок или что у тебя там есть. Буду лечить сына твоего, но за результат не отвечаю. Не знаю я, что у него за болезнь. И думаю, ни кто не знает. Так что тебе остается или довериться, или забрать сына и дальше самому. Думай, как решишь, так и будет.

— Да чего думать-то! — барон вскочил, — Оставлю сына тебе и пробуй, лечи! Уж лучше так, чем сидеть и ждать когда умрет. Я уже всех лекарей объездил, не берутся они его даже лечить.

— Ну, тогда я сейчас твоих горе вояк полечу, и двигай в путь. Через месяц, приедешь. Ни раньше.

— Добро! Игн! — барон протянул мне руку.

— Егор! — я ответил на его рукопожатие.

После того, как мы познакомились с бароном, принялся за лечение солдат. Кому просто компресс сделал, да мазью помазал, а кому пришлось еще и кости вправлять, да гипс накладывать. При этом читал лекцию о том, что надо быть вежливым. Солдаты при этом были пришибленные и как в воду опущенные.

Когда барон со своей дружиной отбыл со двора я сев на лавку, стал рассматривать его сына в ином зрении и прикидывать с чего начать. Как бы хуже ему не сделать. Хорошо бы потренироваться, только вот на ком? Обезьян тут нет, на людях опытов ставить не то, что не хочется, просто претит воспитанию. Если только на душегубах, но где их тут найдешь?!

Хм, вроде где-то слышал, что свиньи чем-то схожи с человеком. Вот только вопрос в чем они схожи? Нет, конечно, некоторые личности очень схожи со свиньями, но это отдельная каста. А вот чем мне могут помочь хрюшки? Мясом или салом? Но делать нечего, собрался и пошел к одному селянину, покупать поросенка, просто так он же не отдаст.

По субъективному ощущению пробыл я у селянина где-то час. И за этот час, я устал больше всего объяснять, что поросенок мне нужен живой. Этот индивидуум, все хотел для меня его зарезать, маньяк чертов. Удалось все же убедить его, но и то подсунул какого-то тощего поросенка.

Солдата барон все же оставил, это я понял, когда вошел во двор и передо мной материализовался тот, кто в первой паре заходил в мой дом и кому я ни чего не сломал.

— Егор!

— Что? — удивился вояка.

— Я говорю, зовут меня Егор. — отвечаю и протягиваю руку.

— Диг! — солдат отвечает мне крепким рукопожатием.

— А скажи-ка мне Диг, как ты к поросятам относишься?

— Нормально отношусь. Как все. Заколоть что-ль надо?

— Заколоть я и сам могу. Тут, нужно так, чтоб он живой был и при этом не шевелился. Сможешь?

— Ну, если только травки ему особой дать. Да потом связать по надежней.

— А что за травка? — я знал травы, но все равно интересно было.

— Так, обычный листовичок. Если растереть его да в варенное зерно, за милое дело съест.

— Знаю, травку эту, ты только не переборщи. А то будет еще во сне кошмары смотреть, а оно мне не надо. В общем вот тебе поросенок и чтоб через час он был живой и обездвиженный. Задача ясна?

— Да!

— Ну, тогда держи мешок, а я пошел нам кушать сварганю.

Зайдя в дом, еще раз посмотрел на больного иным зрением и пошел готовить обед. Приготовив суп, накрыл на стол в отдельной комнате, не есть же на том, где я пациентов лечу и позвал Дига.

— Проходи, мой руки и садись есть.

— Чем угощаешь? — поинтересовался солдат.

— Супом.

— Похлебка штоль?

— Нет, немного другое. Попробуешь, потом скажешь.

Ели молча. Но судя по тому, что от добавки Диг не отказался, суп ему понравился. После попили отвар заваренный на чае и пошли смотреть на поросенка. Поросенок был обездвижен вполне профессионально, пары ног были привязаны к двум кольям вбитым в землю. Тело было накрыто дерюгой, которую прибили к земле. В общем-то не плохая идея.