Умереть тысячу раз

— Это хорошо. Придумал, где размещать людей будешь? И кого куда уведешь?

— Если есть плотники и каменщики, то сейчас же уведем вглубь. Кузнеца то удалось взять?

— Каменщики вряд ли есть, скорее плотники. Кузнец, есть. С ним будем отдельно говорить. Ты, я и Гирт.

— А Гирт зачем? — удивился Лягушонок.

— Смышленый парень, будем из него генерала делать, не всегда же я у Вас бываю.

— Это да! — вздохнул друг.

— Шаманы прислали девушек?

— Да! Как и обещали, от каждого рода десять девушек.

— Ты говорил с ними?

— Нет!

— Что ж, вот и еще одно дело, которое стоит сделать незамедлительно. Веди к ним, чтоль. Поговорим! — Лягушонок согласно кивнул.

Мой друг повел меня через весь лагерь. Повсюду копошились гоблины. Копали ямы для будущего фундамента, отмечали на земле будущее расположение строений. Подопытные мамы были отгорожены от основной массы народа не большим забором и находились чуть в стороне от лагеря и охранялись воинами.

— Лягушонок я что-то не понял, они там насильно сидят? — удивился я открывшейся картине, так как с шаманами было оговорено, что только на добровольной основе.

— Нет, РР'а! Просто те, кто согласились на это, имеют родственников, которые против.

— Во избежание эксцессов?

— Да!

— Пойдем тогда посмотрим на добровольцев.

Один из воинов, что охранял девушек, увидев нас, направляющихся в их сторону, скрылся за забором и, судя по крикам, стал наводить порядок. Войдя во двор, увидел развешанное белье, в одном из углов лежали корзины и лоза для их плетения, чуть в стороне не большая поленница дров, а посреди двора выстроились девушки.

Что-то подобное я и ожидал. У всех девушек был тот или иной дефект, у одной было обожжено пол лица, у второй не было ступни, и она опиралась на костыль. В общем, все понятно, для этих девушек мое предложение это шанс заиметь семью. При нынешних законах это сделать трудно, насилие карается смертью, а тут им предлагается без всяких предисловий на добровольной основе заделать семью. Плюс ко всему, если они родят, то воспитанием детей должны будут заниматься шаманы, а весь род будет помогать мамашам, растить детей.

— Ну, что ж, девоньки! Вы сами пошли на это! Могу только пожелать Вам терпенья. Понимаю, мы люди для Вас не привлекательны. — Тут раздались не смелые смешки, — Но поймите это нужно.

Дальнейшее можно назвать пустой болтовней. Я рассказывал как это важно, как это поможет в дальнейшем и прочее, прочее. Всем в принципе и так было ясно, почему эти женщины и девушки согласились на этот фарс и еще, не известно получиться ли что-то из этой затеи. Но не сказать ни чего я не мог, мне хотелось оправдаться и в большей степени перед собой. После, Лягушонок повел меня к себе в дом, чтоб там побеседовать с кузнецом.

И вот мы сидим, а напротив нас стоит с угрюмым видом кузнец. То, что он угрюмый мне было понятно, не понятно было, зачем его так связали. Он был почти, как мумия обмотан веревками. Если гоблины бояться его только по его виду, то это в дальнейшем большая проблема. Да, мужик был метра два ростом, при этом как говорят: «Косая сажень в плечах», но выдавало его лицо. Оно было добродушным, немного округлым без каких либо шрамов и отметин, нос совсем немного был с горбиной, губы немного пухлые, а щеки чуть раздуты — ему бы дедом Морозом быть на праздниках. А вот глаза…глаза с небесно голубым цветом в которых был испуг.

— За что его так? — киваю на кузнеца.

— Удрать думал! А ты же запретил его калечить и причинять ему вред, вот его и замотали.

— Ну, и зачем ты удрать хотел? — вопрос риторический, но с чего-то же надо начинать разговор.

— Буд-то сам не знаешь? Мне вот больше интересно, почему тебя гоблины слушают? — а голос у кузнеца был под стать ему, такой же могучий бас.

— А здесь секрета нет, могу рассказать! Только зачем тебе это? От больших знаний большая печаль.

— Умно говоришь! Да только чтоб гоблины человека слушались — не было такого. — Лягушонок при этих словах заскрежетал зубами.

— Давай, так! Я тебе расскажу, почему меня слушают, и расскажу, что гоблинам нужно от Вас. Сейчас тебя развяжут, надеюсь на твое благоразумие. Согласен?

— А не боишься?

— Нет. Смерти я не боюсь, а убить меня не так просто. Да и куда ты потом денешься? Тебя просто убьют, а так есть шанс пожить и возможно даже хорошо.

— Даже так. И много от нас требуется?

— Не от Вас! А от тебя! Пока только с тобой из всей деревни разговор веду.

— Кузнец нужен?

— Нужен, не скрою! Но и без тебя сможем обойтись. Но и сам понимаешь, не отпустим. — Развел я руки в стороны.

— Убьешь?

— Нет. Видел стройку, пока сюда добирались? — дождавшись кивка, я продолжил, — Рабочие руки везде нужны, а с твоей силой тем более.

— Рабом сделаешь, значит?

— Сделаю! Не гоблины на Ваши земли пришли, а Вы к ним! Конечно, конкретно не Вы, но извини, на войне как на войне, расплачиваться пока придется Вам.

— А что с семьей?

— Гоблины тебе предлагают вот что: ты со своей семьей будешь жить в глубине их земель, чтоб мыслей о побеге у тебя не возникло. Далее работа у тебя будет та, чем ты и раньше занимался. Дом тебе поставят, кузницу тоже. Семью твою не тронут, если будешь нормально вести себя. В принципе ты будешь полноправным гоблином, верней человеком с правами гоблинов. Остальным придется не сладко, если есть каменщики то могут, так же как и ты войти в общество гоблинов. Только работать они будут тут, а вот семьи их будут жить там же где и ты.

— Ну, пока все ясно и гладко!

— Это не все. Подожди! Главное это то, что только полезным людям разрешат войти в общество к гоблинам. А вот остальным увы, придется тяжко. Женщины должны будут родить от гоблинов. Все! За исключением пока твоей жены и дочери, так как ты, если согласишься, считай уже гоблин.

— Эээ! Но это же… это! — Кузнец от возмущения стал хватать ртом воздух, сжал кулаки и взгляд изменился.

— Тебя зовут как? — спросил я.

— Трим!

— Послушай, Трим. Если хотят жить, то придется это им сделать в другом случае, смерть их будет ужасна. А после родов если женщины захотят, то могут сами воспитывать родившихся детей и даже выйти замуж! У гоблинов нет понятия испорченная женщина или обесчещенная. Гоблины судят по поступкам. И уж если женщина вполне пригожа, и хозяйка хорошая, то любой может ее взять в жены не зависимо от того кто был у нее до него. Но блуд карается и строго, вплоть до усекновения головы. Понял?

— Понял, чего уж не понять! Но, вот то, что рожать придется!

— Да, послушай ты! Это необходимо! Или их возьмут и силой обрюхатят, а потом все месяцы пока не родит, будет сидеть под присмотром. И это если смирная будет, а нет, то свяжут и кормить будут через силу!

— Ик! Да как же так?!

— А вот так! Мужикам можешь сказать, что и им придется обрюхатить не шибко красивых гоблинш. А будут артачиться — заставим! Десять палок, и дело сделают лучше прежнего. Родившихся потом детей возьмут на воспитание, и будут растить всем родом и племенем, а тем женщинам, которые родят, будут всячески помогать, если конечно это все добровольно будет сделано.

— Но все же не правильно это чтоб человек, да с гоблином. Мерзко это! — выпалил Трим и тут же вжал голову в плечи.

— Мерзко! Война вообще мерзкое дело! Могу только сказать, что если человек будет полезен обществу, и жить будет по законам — то и трогать его не будут. А тут и законы другие, нежели в королевстве, и порядок лучше. Поживешь, увидишь, налоги меньше, да что я тебе рассказываю. Вот Лягушонок сидит, с ним пообщаешься, он все тебе расскажет. Да права первой брачной ночи тут нет, как нет и непомерной дани. И обидеть тебя просто так ни кто не может, пусть это даже верховный Шаман.

— Говоришь, что прям аж завидно! По-твоему жить в королевстве хуже, чем у гоблинов?

— Не хуже, но легче! Чуешь? Тут нет дворян, и их самоуправства, тут есть законы! А вот с жильем проблемы, его-то и придется строить, да налаживать быт. А уж если бы все это было, то и жили намного лучше, чем в королевстве. Ну, так, что выбор у тебя не велик. Согласен или нет?