Страница 11 из 31
● Если приводить еще более понятный неискушенному читателю пример, то машина советского КГБ - это как огромный механизм авиации, в котором разведчиков-нелегалов можно сравнить с элитным отрядом космонавтов, разведчиков легальной внешней разведки в капстранах - с престижным шереметьевским авиаотрядом дальних международных рейсов, разведчиков в странах соцлагеря - с сотрудниками космодрома "Байконур", разведчиков с территории СССР - с пилотами колхозной авиации районного масштаба, как в фильме "Мимино". Но чтобы весь этот летный состав действительно летал нужно предварительно отбирать, учить, и тренировать пилотов (лучших из лучших - индивидуально в Звездном городке, чуть похуже - в престижных академиях, а стоящих на самых низших ступеньках иерархии - в массовом порядке в летных училищах), нужно для всех них строить летательные аппараты, разрабатывать ракетную технику, топливо, строить космодромы и аэродромы, снабжать все это, ремонтировать и поддерживать в рабочем состоянии. Так вот, если придерживаться этой "летной" аналогии, то после окончания юрфака ЛГУ Путин не только в отряд космонавтов или пилотов международных линий не попал, но он не был даже зачислен просто в "летный состав". Как сказала бы одна девушка из сталинского великолепного фильма: "Я думала, Вы - асс, а Вы оказались - У-два-с!" Хотя правильнее сказать, что выпускнику юрфака Путину тогда в КГБ не доверили даже, в переносном смысле, "небесного тихохода", он даже не стал колхозным пилотом районного масштаба. Его, как бы, взяли в обыкновенные механики на захолустном аэродроме - ремонтировать технику и обслуживать других летчиков. А посему, выпускнику юрфака ЛГУ, распределенному в секретариат ленинградского УКГБ обыкновенным юрисконсультом, корчить из себя перед своим близким окружением боевого асса внешней разведки ну совсем не стоило бы!
● Ни в какую (ни внешнюю, ни внутреннюю) разведку в 1975 году Путин не попал. Его тогда даже не взяли в КГБ на контрразведывательную оперативную работу. Тут президент опять откровенно вешает лапшу на уши доверчивым читателям, не знакомым с тонкостями внутренней кухни "органов". Выпускника юрфака ЛГУ, "разведчика" и "специалиста по общению с людьми" Путина в 1975 году просто распределили в секретариат ленинградского УКГБ как обыкновенного ВОЛЬНОНАЕМНОГО ЮРИСТА. Не взяли Путина-чекиста ни в какую "разведку", а посадили в "Большой дом" на Литейном, 4 разбираться в юридических документах (тогда была мода на укрепление социалистической законности, не забудем, что в 1975 году был подписан Хельсинский акт по безопасности и сотрудничеству в Европе с определенными обязательствами СССР в области личных прав и свобод советских граждан, а в 1977 году была принята новая конституция Советского Союза).
● Про то, что кадровики из группы подбора якобы не знали, куда Путина берут, и где он будет конкретно работать, наш президент во многом врет, элементарно морочит голову неосведомленному читателю. Опровергнем и эти путинские сказки. Советская административная машина была консервативной и строго плановой. Подбор кадров в КГБ хотя и был довольно рутинным делом, но прекрасно отлаженной рутиной - очень точно выверенной и расписанной до мельчайших деталей. Еще генералиссимус Сталин сформулировал главный принцип советской кадровой политики: "Кадры решают все". Это замечательное высказывание любимого классика было всегда в почете в "вооруженном отряде партии", но понималось там еще и в следующем переносном смысле: "кадры" (отделы кадров, кадровики) решают все. На самотек, как это нам неуклюже пытается представить хитрый чекист Путин, такую важную работу, как кадровый подбор, в КГБ никогда не пускали. Все подразделения КГБ ежегодно, планово подавали перспективные запросы (на несколько лет вперед) на требуемых работников - аттестованных военнослужащих и вольнонаемный вспомогательный, обслуживающий и технический персонал - для замещения вакантных должностей по штатному расписанию, включая довольно точную оперативную, языковую и страноведческую специализацию требуемых кандидатов. И работники кадрового подбора затем целенаправленно "танцевали" от этих заявленных потребностей: именно под них искали подходящих людей, а также выстраивали адекватную систему оперативного образования. От определения изначального предпочтительного направления будущего использования оперработника зависел адекватный выбор определенных негласных проверочных мероприятий в отношении каждого конкретного кандидата, их глубина, направленность и т.п. (ясно, что проверять на полиграфе, детекторе лжи, будущего вольнонаемного истопника, тестировать морально-психологическую устойчивость будущего повара или определять языковые способности будущего простого юриста кадровикам КГБ не имело смысла - это было бы ненужной тратой времени и сил, но зато будущего "нелегала" проверяли по самой полной программе). Конечно, сказать, что конкретный кандидат на 100% точно займет именно такое-то место в таком-то отделе в таком-то управлении, кадровики с абсолютной уверенностью не могли, во всяком случае, это никогда не сообщалось самому кандидату. Но с самого начала кадровики знали о будущем использовании кандидата, скажем, процентов на 70-90% (т.е. совсем не так мало, как это пытается представить Путин). Уже на самом начальном этапе подбора кадровики точно знали будет ли кандидат работать в разведке или контрразведке и еще очень многое другое, потому что они искали не место под конкретного кандидата, а всегда - наоборот (это - еще одна причина по которой в консервативном КГБ не любили "инициативников", т.к. для каждого из них надо было бы ломать сложившиеся механизмы отбора и подготовки кадров, а такое не могло никому нравиться). Например, то, что Путин изначально не планировался на работу не только во внешнюю разведку, но даже и на оперативную работу в контрразведку - было с самого начала совершенно точно известно подбиравшим его кадровикам. Но такое признание несостоявшемуся "внешнему разведчику" Путину до сих пор глубоко неприятно, и он попросту пытается уйти от этого досадного момента, обмануть своего наивного читателя, запудривая ему мозги россказнями про кадровую "рутину" и "неопределенность".
● Товарищ Путин попросту врет, а потом это вранье тиражируют средства массовой информации. Но даже его бывший коллега по ЛГУ в конце концов не выдержал и задал риторический вопрос: "... зачем вранье? Он же сам сказал в эфире недавно - врут, вранье. Я знаю, я помню его выражение лица, правильно, вранье. Конкретно и лаконично - вранье, правильно, молодец. Зачем про эти 17 лет (в разведке)?".
● В свое время инициативнику-пройдохе Путину казалось, что ему удалось обвести кадровиков-чекистов вокруг пальца и добиться приема на работу в "органы" вопреки действовавшим в ЧК железным правилам, но на деле оказалось, что отлаженная машина подбора кадров КГБ безошибочно определила в нем "инициативника" и не направила прыткого юриста-самбиста ни на оперативную работу вообще, ни в разведку в частности, ни уж тем более - во внешнюю разведку.
● Хуже всего было то, что, оказавшись на работе простым вольнонаемным юрисконсультом внутри провинциального ленинградского УКГБ, пронырливый и смекалистый Путин довольно быстро разобрался в реальной структуре "органов" и "смикитил", что попал, как кур в ощип. Кадровики КГБ нашего инициативника, "стукача", хитреца и пройдоху попросту "кинули", "опустили". Взять даже обыкновенного правоведа, любящего юриспруденцию, на работу в КГБ, это все равно, как направить врача, мечтавшего спасать живых людей, на работу в морг, где одни мертвецы. Кстати, оперативники КГБ, занимавшиеся во многом незаконным, негласным и, во всяком случае, морально не вполне чистым делом, внутренне испытывали чувство брезгливости к подлинным юристам, так же, как сутенер или мафиози недолюбливает адвоката, несмотря на то, что тот защищает его в суде. А уж посадить человека, романтически мечтавшего о разведке, на должность младшего юрисконсульта в "Большой дом" на Литейном - это плюнуть ему в душу (из числа вот таких "опущенных" неудачников в принципе рождались потом гнусные предатели или великие диктаторы). Несостоявшегося "разведчика" и "опущенного" романтика Путина кадровики КГБ заставили целых два года сильно мучиться морально: неприкаянный самбист-юрисконсульт просиживал свои гражданские портки в секретариате ленинградского УКГБ, перебирая никому не нужные дела и инструкции, а мимо него по коридорам ходили настоящие офицеры-чекисты, "опера" и, в том числе, покрытые ореолом особой таинственности разведчики из первого отдела ("разведка с территории").