Страница 214 из 221
"О, повезло...", - мелькнула мысль в голове Кара, когда он почувствовал, что падает. Во всяком случае, юноша пока еще оставался жив, его не сдавливали камни со всех сторон, а во рту, желудке и легких не было земли. Подобный переход через сжатое пространство уже можно назвать удачным. Высота была совсем небольшой, и падал Аменир недолго, но приземлился он опять неловко, ушибив колено и разодрав ладони о каменную мостовую. Подняв голову, молодой реамант увидел разоренные особняки и вымытую дождем широкую улицу, на которой местами все же остались темные пятна крови. Следы ожесточенной борьбы, разрушенные баррикады, забитые обломками канавы, в которых стояла протухшая вода с кровавой пленкой. Таким предстал перед глазами юноши Донкар, главный город Илии и столица всей Алокрии.
А потом Аменир заметил людей. Точнее, останки людей, которые так гармонично были вписаны в картину мертвого города, что выделять их из нее - значит нарушить гениальный и безумный замысел невидимого художника. Тела, многократно высушенные на солнце, размоченные дождем, промороженные ночными холодами, разлагались как-то необычно - от человека оставалась лишь пустая серая оболочка, сливающаяся с камнями стен и мостовой. Широко раскрыв глаза, реамант смотрел на кошмарную мозаику, в которой каждый труп, каждая отсеченная конечность, каждое пятнышко крови были на своих местах. Если здесь поменять что-либо, то идиллия смерти будет нарушена. Гармония, достойная этого мира.
Из ирреальной воронки выпал Миро. Несмотря на остатки тяжелого доспеха и оружие, бывший марийский военачальник приземлился намного ловчее реаманта, который, в свою очередь, был одет в легкую повседневную одежду и багровую мантию, ничуть не стесняющую движения. Быстро осмотревшись по сторонам, По-Кара подошел к Амениру, до сих пор стоящему на четвереньках, и резким движением поставил юношу на ноги.
- Когда я уходил из столицы с Илидом По-Сода, она выглядела несколько иначе, - произнес мариец, хмуро озираясь по сторонам. - Впрочем, грязь Донкара просто вылезла наружу, вот и вся разница.
- Я не замечал никакой грязи, - неуверенно возразил Аменир. - И тем более подобного ужаса...
- Тебе не понять, ты молод и илиец по происхождению, - отмахнулся Миро, глядя в конец улицы, где виднелись стены королевского дворца. - Итак, мы в верхнем квартале. Этикоэла тут мог привлечь только дворец, не так ли?
- Скорее всего, Академия и Маной Сар... Но это тоже в дворцовом комплексе, да.
- Зачем ему фармагик? - удивился бывший военачальник.
- А зачем ему нужны были король Фасилии Кассий и Карпалок Шол?
Миро задумался. Старик вздумал учинить очередной самосуд или у него были иные мотивы? На бессмысленное насилие действия Тона не похожи, в них была какая-то система, некая цель. "Устранение конкурентов? А в чем он мог соперничать с фасилийским правителем? Нет, это бред. Избавляется от врагов? Но почему именно сейчас? Опять не то. Карает тех, кого считает виновными? Виновными в чем?.. Проклятье, я ничего не понимаю!"
- Ищи своего учителя, - буркнул Миро, стараясь избавиться от ненужных мыслей. - А я встречу...
В ирреальной воронке показался Бахирон Мур. Но не успел он выйти из нее, как воздух наполнился раздражающим треском, а края прохода мелко задрожали, размывая невозможную границу между донкарской улицей и главным залом Силофа. Раздался негромкий хлопок, и разрыв в воздухе моментально закрылся, возвращая сжатое пространство в нормальное состояние. С металлическим грохотом заржавевших и заляпанных грязью доспехов на каменную мостовую упала половина короля. Из рассеченного наискосок тела вывалились внутренности, кровь залила мостовую и мелкими ручейками потекла по трещинам и зазорам между камнями, сбегая с холма верхнего квартала. Король Алокрии Бахирон Мур погиб быстро, неожиданно и бесславно.
- Я так и знал! - взревел По-Кара, выхватив меч и уставившись на Аменира бешеным взглядом. - Нельзя было тебе доверять!
От вида жестокой и глупой смерти нового кумира, рассудок марийца помутился. Память подтасовывала факты, в голове Миро сложилась некая картина, которая немного ранее ему самому показалась бы абсурдной. "А кто вообще видел этого Этикоэла Тона? Мы пришли в кратер и обнаружили там только останки отряда Комитета, а единственным выжившим был этот мальчишка... Рассказы про предательства комитов, механизм и бессмертного Шеклоза - полный бред, причем из уст одного человека. Кто он такой, откуда он - никто не знает. Очевидно лишь одно - во всем виноват реамант. Не таинственный старый реамант, а именно этот, назвавшийся Амениром Каром. Он издевается над нами, ведет свою извращенную игру... Я положу этому конец".
Едва Аменир отошел от шока и смог наконец-то оторвать взгляд от трупа короля Бахирона, половина которого осталась в Силофе, как увидел бросившегося на него марийца. Не совсем осознавая собственные действия, реамант вскинул руку, высвобождая куб, и лицо Миро озарил яркий золотистый свет. Воздух в легких бывшего военачальника стал невероятно острым, и в следующий миг невидимые шипы вырвались наружу, разрывая плоть и пронзая остатки металлического доспеха. Кровь хлынула темным потоком изо рта и носа марийца, его грудь превратилась в продырявленное месиво, а в быстро стекленеющих глазах остались отблески золотистого света загадочных символов.
"Что? Я... убил?", - на лице молодого реаманта застыл испуг и какое-то легкое недоумение, вытеснившее все прочие эмоции. Но Аменир рыдал, рыдал где-то внутри себя. Судорожно дергаясь, он упал на колени, перед бездыханным По-Кара.
- Что я?.. Что... я...
Мысли смешались, юноша думал сразу обо всем и ни о чем, не мог понять, что вообще произошло. Простейшие вещи стали казаться слишком сложными, человеческий разум не выдерживал огромной нагрузки, но Аменир никак не мог заставить себя собраться или расслабиться хоть на мгновение, хотя все его мучительные размышления ни к чему не приводили. Какое бы отдаленное прошлое он ни вспоминал в поиске причин, в сколь невозможное будущее ни заглядывал, гадая о последствиях - Кар все равно возвращался в ужасное настоящее, где он стоит на коленях перед окровавленным трупом марийца и половиной короля, от которой вниз по мостовой тянулся алый ветвистый ручей.
- Зачем он... почему я... Да что же это такое? Как могло произойти... Что мне теперь делать? - бессвязно бормотал Аменир, раз за разом прокручивая в голове последние события. - Мастер Этикоэл же... Но Миро почему-то на меня... Я не убивал короля, это не я, нет. Несчастный случай, я не виноват. Миро хотел убить меня, я просто защищался... Все солдаты остались в Силофе. И половина Бахирона Мура тоже. Какой кошмар... Я один, я... убийца...
Он готов был сорваться. Этот мир жесток и ужасен, в нем нет места счастью и спокойной жизни. Иллюзия умиротворения, призрачные друзья, правда, завернутая в цветастую обертку праздничной лжи, честная хитрость, поддельные чувства, вымышленная наука и лукавая религия - здесь вообще когда-нибудь было хоть что-нибудь настоящее? Даже если и было, то Этикоэл Тон уничтожил последнюю возможность сделать этот мир хоть чуточку лучше.
- Лучший мир... - пробормотал Аменир и, покачиваясь от навалившейся слабости, поднялся на ноги.
На улице показались люди, но молодой реамант почему-то не обратил внимания на это явление, которое в данной ситуации было очень странным и даже невозможным. Они передвигались быстро, но как-то неестественно, особенно те, у которых ноги были сломаны или даже частично отсутствовали. Изодранная одежда свисала с их тел под тяжестью впитавшейся в нее грязи, красной и зеленоватой крови, а тусклый дневной свет облеплял необычайно бледную кожу.
- Ну да, фармагулы, вполне логично, - заметил Аменир, разглядывая стремительно приближающихся существ. - Мастер Маной Сар не мог оставить себя без охраны, а мы об этом как-то не подумали.
Реамант обращался к мертвому Миро, но тот, естественно, ничего ему не ответил. Подождав некоторое время, Кар согласно кивнул: