Мой огненный страж

1

Тонкий, нежный, чарующе-приятный аромат окутывает город вуалью. Пение птиц раздается отовсюду: звонкое, лирическое и волшебное, оно завораживает, возвещая о наступающей весне. Многие считают самыми прекрасными моменты, когда природа возрождается, словно птица феникс из пепла. Энергия жизни заряжает людей, пробуждая добрые чувства, наполняя мир добрыми улыбками и светом искренних глаз. Весной как никогда сильны желания открыть свой внутренний мир другому, найти того, с кем сможешь пройти жизненный путь рука об руку, преодолевая все преграды и трудности. Но слишком часто мечты остаются мечтами…

Яркое солнце на небосводе озаряет уставший от зимы город, придавая особую, сюрреалистическую красоту, наполняет сиянием природу, оживающую на глазах. От тёплых солнечных лучей на лицах прохожих появляется радость и улыбки, но внутри у большинства властвуют серость, темнота, страх, зависть и ненависть, пусть и скрытые от посторонних глаз. Но как бы ни старались люди спрятать свою истинную природу, каждую весну наступает день, когда я вижу все их тайны.

Мой дар и есть мое проклятье, которое, увы, я приняла не сразу. Я совершила множество ошибок, прежде чем прислушалась к данному мне неведомыми силами таланту. И кто бы мог подумать, чем всё обернётся в конце концов.

Словно цветок, мой дар наиболее ярко себя раскрывал весной. Но в том, что мне являлось, красоты отыскать было невозможно. Я начинала видеть лица людей обезображенными, настолько ужасными, что порой боялась выходить на улицу, где зло царило в полном великолепии. Я мечтала не выходить в это время в город, оставаясь во власти иллюзий и представляя его совсем иным: добрым и непорочным. Иногда мне казалось, что я не из этого мира, а быть может, так оно и было.

Весной истинным счастьем для меня оказывалось встретить кого-то с чистым сердцем. Такие люди становились всё большей редкостью, глотком свежего воздуха в душном, кишащем грязью и злобой муравейнике. Все чаще попадались другие. Исчезала даже внешняя привлекательность, пороки искажали внешние черты, безжалостно их уродуя. Столько раз я видела людей, которые выглядели счастливыми и милыми, а внутри у них зарождалась тьма, пуская корни в каждый уголок, и постепенно от доброты не оставалось и следа. Но я, словно путник среди пустыни, старалась разглядеть остатки света сквозь тьму их душ.

Когда-то давно я была самой обыкновенной девочкой, не видела и даже не подозревала о происходящем вокруг. Но в один прекрасный миг все перевернулось, после чего я уже никогда не смогла стать прежней.

Я помню тот день, словно это было вчера. Будучи совсем ребенком, погожим весенним утром я выбежала играть во двор. В крошечном городке на окраине Латвии все жители знали друг друга в лицо. Казалось, ничего не изменилось, но оглянувшись по сторонам, я не смогла узнать никого, кроме детей. Сопровождающие детвору взрослые выглядели странно, сквозь знакомые черты просвечивали ужасные детали: у многих появились рога, кто-то обзавелся хвостом, а на руках появились рубцы, чешуя, бородавки. Да и лица производили не лучшее впечатление: искажённые от злобы черты изменились до неузнаваемости. Но больше всего меня испугали глаза: у кого-то полностью черные, у кого-то с краснотой, они пылали яростным огнём.

На меня свалилось пугающее осознание того, что всё, прочитанное когда-то в страшных сказках, было правдой: ведьмы, колдуны и черти существовали на самом деле, скрываясь за обликом обычных людей! Я помчалась домой так быстро, как никогда раньше не бегала. Преодолев несколько лестничных пролетов, влетела в квартиру, с грохотом захлопнув за собой дверь.

На шум из кухни вышла мама, вытирая руки о мягкое махровое полотенце. Вглядываясь в родные черты лица, оставшиеся привычными, я очередной раз подумала, что моя мама — самая лучшая.

Еле отдышавшись и едва придя в себя, я затараторила с сумасшедшей скоростью:

— Мама! На улице полно чудовищ, нет ни одного обычного взрослого, никого! Мне страшно!

Увы, мама мне не поверила, решив, что я просто повздорила с кем-то из ребят. Будучи уже достаточно взрослой, чтобы не настаивать на своих словах, я лишь отошла подальше от окна и устроилась в кресле с любимой книжкой. Но страх прокрадывался, мешая читать, мысли постоянно возвращались к жутким лицам монстров на детской площадке.

Так я и просидела весь день, не выходя из дома и ни с кем не общаясь. Долго не могла заснуть, а когда, наконец, удалось, и во сне ко мне пришли полчища тех же чудовищ. С трудом вырвавшись из кошмара, я больше уже не смыкала глаз той ночью.

Вскоре весна уступила свои права лету. Постепенно странное и пугающее происшествие исчезло из памяти. Через год я выкинула из головы жутких монстров — мои нервы оказались достаточно крепкими, чтобы переступить через страхи, но именно тогда чудовища вернулись. Вновь вместо привычных лиц меня окружали оскалы, рога, копыта и чешуя, более кошмарные, чем в первый раз.

Всё повторялось, пугающие образы постоянно появлялись, мучая меня каждую весну, не позволяя наслаждаться прекрасным временем. Я часто смотрела на себя в зеркало, боясь увидеть, что мое лицо тоже превратится во что-то другое. Но, к моему облегчению, оставалась самой собой: прямые темно-русые волосы, овальное удлиненное лицо, гладкая кожа, полноватые губы и серо-голубые глаза. Никакой чешуи и рогов. Но этого мне было лишь немногим легче.

В то время мне казалось, что хуже быть просто не может: замкнувшись в себе, я с трудом изображала внешнее благополучие, не желая быть принятой за сумасшедшую. Я начала привыкать, но когда мне исполнилось шестнадцать, стало еще хуже. Весна прошла как обычно: я чувствовала усталость, злость, ярость окружающих меня людей, видела обезображенные лица. Но наступило лето и люди стали привычными, постепенно возвращаясь в обычное состояние, но теперь я видела ореол их эмоций вне зависимости от времени года.

У меня не было друзей, не было любимого — не с кем было поделиться бедой. Единственным близким человеком оставалась мама, но ей не нужно было знать о происходящем: я не хотела мучить её. От необходимости выплёскивать свои страхи, переживания и мысли я стала вести дневник. Я запирала его в ящике стола на ключ, храня как величайшее сокровище. В нем была та часть моей жизни, которая навсегда должна оставаться тайной.

Пролетело время. Я окончила школу и поступила в университет. Наступил новый этап моей жизни, пора студенчества, и я не знала, что она мне преподнесет.

2

«Дорогой дневник!

Вот уже месяц я ничего не пишу… Но не думай, я не забыла про тебя, просто… Мне стало страшно, понимаешь? Не так страшно, как тогда, в детстве, а по-настоящему, до ужаса, судорог и седых волос. Я больше не сплю по ночам, совсем… я очень боюсь, что они придут за мной, когда я буду спать, и тогда я не смогу убежать от них…»

Я и сама не заметила, как это случилось, просто в один совсем не прекрасный момент образы не исчезли. Было уже шестнадцатое июня, а я всё ещё наблюдала не просто ореол эмоций, а обезображенные лица. Вот только на этот раз я видела не только внутренние сущности людей, а ещё и каких-то призрачных существ, летающих повсюду, и с каждым днём они становились ярче, плотнее. Сперва они казались прозрачной дымкой, затем она потемнела, превращаясь в сгусток энергии, который до определённого момента никак не влиял на окружающий мир… Но и это длилось недолго.

Однажды вечером я, как обычно, выключила свет в комнате и забралась под мягкое и тёплое одеяло, готовясь отправиться в мир грёз. И тут я внезапно ощутила, как что-то коснулось моего лица. Списав это на сквозняк, перевернулась на другой бок и вскрикнула от неожиданности, когда по одеялу скользнуло нечто. Резко подскочив на месте, я нащупала рукой выключатель. От яркого света глаза защипало, но я не смогла заставить себя зажмуриться, боясь хоть на секунду выпустить из вида существо, парящее в нескольких сантиметрах от кровати.

Его контуры были похожи на человеческие, но руки и ноги заметно длиннее, растительность на «голове» отсутствовала, как и любые признаки одежды. Бесполая фигура была соткана из густого тёмно-серого тумана, вокруг очертаний всё ещё клубились отдельные завитки пара. Пустые глазницы уставились на меня, словно пытались, но не могли разглядеть. На некотором подобии лица застыло выражение не проходящей тоски и страдания, а беззубая пасть была раскрыта в беззвучной попытке крика. Моё внимание настолько привлекло странное существо, что я не сразу заметила, что оно не было одиноким. Контуры других были более размытыми, однако я отчётливо видела и ощущала их присутствие в спальне. Их головы были опущены, словно они скорбели по уходящему другу. Тишину комнаты, нарушаемую лишь моим хриплым от ужаса прерывистым дыханием, неожиданно пронзил оглушительный по силе вопль, далёкий от человеческого. По странной исказившейся гримасе парящего существа я поняла, что кричало оно. А спустя несколько мгновений, в течение которых я старательно зажимала уши ладонями, боясь оглохнуть, с тихим хлопком фигура лопнула и растворилась, словно воздушный шар, наполненный цветным дымом. Я подняла глаза от пустого места, где ещё совсем недавно висел «умирающий», и увидела, как существа, окружавшие его, постепенно удаляются, растворяясь и проходя сквозь стены, покидают мою комнату с тихим шелестом, словно переговариваясь. Казалось, их спугнула какая-то неведомая сила, а тот, кто подошёл слишком близко ко мне, поплатился за храбрость.