Страница 9 из 19
Консул США во Владивостоке Колдуэлл – госсекретарю Лансингу. Владивосток, 30 апреля 1918 года.
Местный Совет без какого-либо сопротивления занял помещение земства… Земство заявило, что оно не распущено и что оно соберется где-нибудь в другом месте, однако, я полагаю, что ему уже не быть снова правительственной властью. Совет пытается убедить городские власти передать ему все полномочия, но пока безуспешно, хотя он мог бы применить к ним тот же способ, что и к земству… Чехословаки прибывают в город ежедневно, здесь их уже скопилось 6 тыс. чел., внешний вид и дисциплина превосходные, имеют оружие. Совет предоставил им казармы. Заинтересованные стороны проинформированы.
Колдуэлл-Лансингу. 29 июня 1918 года, г. Владивосток.
Сегодня в 10 часов утра чехи предъявили Совету ультиматум, потребовав ответа через 30 минут, но ответа не получили. Поэтому чехи заняли резиденцию Совета и приступили к насильственному разоружению Красной гвардии, которая не оказала сопротивления, за исключением группы, собравшейся в штабе крепости… Эта группа сдалась после двухчасового боя с применением винтовок, пулеметов и ручных гранат. Точных данных о потерях пока нет, но, по-видимому, убито не более 15 и ранено 40 человек. Японцы и англичане сегодня утром высадили большие вооруженные десанты, но в бою они участия не принимали. Адмирал Найт сегодняшним вечером высадил небольшое подразделение моряков с единственной целью защиты консульства. По просьбе чехов японские и английские патрули отозваны повсюду, за исключением консульств, на улицы вышли сами чехи.
Источник: Колчак и интервенция на Дальнем Востоке. 1995.
А.Р. ВИЛЬЯМС, американский журналист.
ОТРЫВОК ИЗ ВЫСТУПЛЕНИЯ
[февраль 1919 года, США, после возвращения из России]
… Я был во Владивостоке, когда белые сорвали флаг Российской республики и подняли старый флаг русской автократии. Я видел, как грузчики, жившие раньше подобно животным и поднятые Советами до положения человека, зная лишь, что Совет в опасности, бросились к зданию красного штаба и забаррикадировали двери.
Там они дрались вооруженные лишь ружьями против пулеметов и пистолетами против артиллерии. Их было только 200 против 20 000 чехословаков, английских и японских солдат, но они отказались сдаться, пока в здание не попала зажигательная бомба. Им пришлось выйти на улицу, где их и перебили.
Три дня спустя, четвертого июля [1918 года], трупы положили в гробы и окрасили гробы в красный цвет. Женщины сплели на гробы венки. Семнадцать тысяч человек, мирных и безоружных, стеклись вниз к возвышенности. Они пели «Интернационал». Они спускались по улицам города, пока не дошли до английского консульства, расположенного в глубине большого сквера, и там эти 17 000 человек остановились и открыли митинг.
Я не могу описать грусти, печали и отчаяния этой толпы, но сейчас я обращаюсь особенно к американским патриотам, когда говорю, что в разгар печали и горя внезапно по склону сбежал матрос, который сказал:
«Товарищи, не унывайте! Мы не одиноки. С нами американцы». Он указал на большой американский военный корабль «Бруклин», стоявший в гавани под флагами расцвечивания. Они думали, что это в честь их жертв. [4 июля – национальный праздник США].
Когда толпа увидела его, все закричали: «Американцы с нами!». И подняли на плечи красные гробы, подняли и венки и по жаре и пыли проделали длинный переход вверх по склону, пока не пришли к высокому флагштоку, на котором развевалось звездно-полосатое знамя.
И здесь, под этим звездно-полосатым знаменем, они поставили гробы, протянули к нему руки, пели песни и просили у этой великой, как они думали, демократии Запада лишь одного: слова сострадания, слова, обращенного к ним, в защиту демократии, которую они создали на Востоке. Я никогда не слышал большей похвалы американскому народу.
«Помощь и сочувствие», которые мы им оказали, пришли через несколько недель, когда американские войска высадились на берег и американские солдаты вместе с японцами громили Советы рабочих и крестьян России…
Источник: Город нашенский. Владивосток, 1970.
ДЕКЛАРАЦИЯ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ СОЮЗНОГО КОМАНДОВАНИЯ
об объявлении Владивостока состоящим под международным контролем,
6 июля 1918 г.
«Ввиду опасности, угрожающей Владивостоку и союзным силам, здесь находящимся, от открытой и тайной работы австро-германских военнопленных, шпионов и эмиссаров, настоящим город и его окрестности берутся под временную охрану союзных держав и будут приняты все необходимые меры для защиты как от внешней, так и внутренней опасности. Все приказы, изданные до сего времени чехословацким командованием, продолжаются в силе… Военные силы и полиция будут усилены таким количеством союзных сил, какое будет найдено необходимым для предотвращения опасности со стороны австро-германских агентов… Власть земства и городского самоуправления признается в пределах местных дел… Настоящий акт делается в духе дружбы и симпатии к русскому народу а не какой-либо политической фракции или партии… в надежде, что период спокойствия даст возможность сбросить иго тиранической диктатуры австро-германских держав, спешащих навязать это иго русскому народу на долгое время».
Источник: Борьба за власть Советов в Приморье (1917–1922 гг.). 1955.
ПРОТОКОЛ
заседания Дальне-восточного Совета народных комиссаров. 6 июля [1918 г.] № 203
Слушали:
4. Об общем положении вещей в Сибири и на Дальнем Востоке и выработке определенного плана действий против контр-революционного движения.
Товарищ председатель, обрисовывая положение, говорит, что против советской республики в крае и Сибири имеются три фронта. Помимо этого в каждом городе и деревне есть десятки фронтов. Мы на Дальнем Востоке вступили в период строительства новой жизни и были уверены, что сговоримся с соседними странами. Теперь же все сделанное нами поставлено на карту. Момент самый серьезный. Здесь собрались дальсовнарком, члены военн. комис., Центро-Сибири, железнодорожного комитета Уссурийской жел. дор., Амурской речной флотилии, президиум военного комиссариата Дальн. Востока, и пред. Хабаровского совета рабочих и крестьянских депутатов для того, чтобы совместно выработать план действий в дальнейшем.
Тов. Гейцман (представитель комиссариата иностранных дел Центро-Сибири) на предложение тов. Краснощекова высказаться о том, что нам нужно делать сейчас, говорит, что иностранная советская политика до сих пор выражалась в том, что никакой политики не было, а только вызвать революцию во всех странах. Теперь же, с точки зрения государственности, нужно ребром поставить вопрос американцам и англичанам: «Что вы собственно от нас хотите, что вы хотите с нами сделать чехословацким движением?». Может быть мы с ними как-нибудь сговоримся. Кроме того, что единый фронт с меньшевиками и правыми социалистами-революционерами, которым нужно указать, что нужно бороться с общим врагом – империалистами, без сомнения, помогут выйти из создавшегося положения.
Тов. Половников (представитель военного комис. Центро-Сибири). Забайкальский фронт нами в военном отношении был почти ликвидирован. Гродековские недоразумения тоже ликвидировали, открылся новый фронт в Нижне-Удинске с чехословаками. Наши города пали один за другим мирным путем. Инцидент не ликвидирован. Остался один способ ликвидации его – это вооруженная борьба. Но теми силами, которые имеются у нас, трудно вести борьбу. У нашей армии много энтузиазма, но она мало технически сорганизована. Чехословаки хорошо сорганизованы в военном отношении. Начинающийся раскол в чехословацкой армии во Владивостоке есть надежда на наше спасение. Некоторая надежда – это помощь из Европейской России. Если нам удастся продержаться до этой помощи, то мы спасены.
Кулиныч (представитель чрезвычайной комиссии по разгрузке Владивостока). Нам от владивостокских спекулянтов было известно, что чехословаки с русскими белогвардейцами сговорились арестовать совет. Мы предупреждали совет, но он обратил на это очень мало внимания. В дальнейшем он осветил ход событий во Владивостоке.