Вайзард?

Сюмпо тоже не спасало. Это все же быстрое перемещение, а не телепортация — чертовы тентакли устроили целую ловчую сеть. К тому же, реяцу у меня начало стремительно убывать. Нет, так я не справлюсь. Надо поворачивать назад, а то не только Кейго не спасу, но и сам погибну. Что я и сделал. Нити попытались мне помешать, но новая тактика — пробивание бреши Бьякураем — сюмпо в полученную брешь — обрубание нитей — пробивание бреши Бьякураем — позволила мне таки вернуться к своему миру.

Здесь меня ждал неприятный сюрприз: оказывается, нити атаковали не только меня. За то время, что я пробирался к Кейго, они почти успели захватить мой мир! Нити проникли в него, но что-либо серьезно изменить все же не успели. Разбираться, что к чему, времени не было — неизвестно, сколько еще протянет Кейго, поэтому я просто все выжег. Хм, такие масштабные изменения отозвались мне сильнейшей головной болью. Это еще не предел, но близко к нему. Хорошо, что я, теперь, это знаю, — надо уметь трезво оценивать свои силы.

Внутренний мир, сейчас, представлял собой бескрайнее пепелище — от горизонта до горизонта. Но ничего, он очень скоро восстановится. Главное, чтобы изменения не успели зайти далеко.

Проблема, однако: если я удалюсь отсюда надолго, пустой здесь все захватит. Если он успеет сильно изменить этот мир, то, возможно, я потеряю свои возможности по управлению им. Тогда я буду обречен.

Вполне возможно, что контроль останется прежним, и, пустой, как захватит мир, так и отхватит… нечто иное. Этот вариант для меня гораздо более оптимистичен, но рисковать, узнавая какое из предположений истинно, все же как-то неохота. Ставить барьер тоже не вариант — он противен природе этого мира и, без моей поддержки, просуществует лишь пару мгновений. Но Кейго спасать надо! Тоже, кстати, неизвестно как — с моими нынешними силами мне к нему не пробиться.

То есть, с одной стороны у нас необходимость находится все время в этом мире, а с другой — невозможность пробраться к цели вне этого мира. Казалось бы, что самым разумным решением будет сидеть здесь и не высовываться — если не весь мир, то участок его я отстоять смогу; напарнику никак не помочь — это вне моих способностей, так зачем рисковать?

Разумно? Да! Только ебал я в рот такую разумность! Бросить друга умирать, даже не попытавшись, толком, его спасти; забиться в угол как крыса и смотреть, как пустой, занявший тело этого самого друга, тупо, руководствуясь инстинктом, убивает и пожирает себе подобных; видеть, как этого самого пустого, и тебя, заодно, пожирает его более удачливый собрат; — разве это жизнь?! Уж лучше умереть, чем так жить!

Но умереть я еще успею, сейчас же, время спасти, наконец, напарника. Ко мне, неожиданно, пришла гениальная в своей бредовости идея!

* * *

Кейго мучили кошмары. Начало было каждый раз разное: вот он ужинает в кругу семьи; вот — гуляет по парку с любимой девушкой (кошмары иногда повторялись, но девушка в них была разная — такая уж у Кейго натура); вот — веселится с друзьями из академии. Начало было разным. Единственное, что объединяло эти начала, — там все было просто замечательно. До определенного момента.

Этот момент был един для всех снов и, собственно, и превращал их в кошмары: Кейго превращался в пустого и нападал на окружающих его, кем бы они ни были. При этом сам Кейго терял контроль над телом и выступал в роли наблюдателя. Он изо всех сил пытался вернуть контроль и помешать пустому, но у него ничего не получалось. Парень, с ужасом и отчаяньем смотрел, как, некогда его тело убивает и пожирает его родных и близких. От сумасшествия Кейго спасало лишь то, что краем сознания он осознавал ненастоящесть происходящего. Но долго так продолжатся не могло — рано или поздно очередной кошмар лишит парня рассудка. Хоть Кейго и понимал, что это сны — это с самыми первыми кошмарами все было по-настоящему страшно, — он каждый раз переживал события, как будто они происходили на самом деле, лишь в немного ослабленной форме. Предотвратить события сна, покинув родственников и друзей, тоже не получалось — тогда пустой просто убивал всех встречных, а затем возвращался, и все происходило как всегда. С каждым новым кошмаром Кейго все сильнее хотелось уйти в спасительное безумие. Но парень еще держался, непонятно чего ожидая; он огромное количество раз пытался проснуться, но и это у него не выходило.

Был перерыв между кошмарами. Обычно эти перерывы длились совсем чуть-чуть, но этот почему-то затянулся.

«Наверно готовится что-нибудь совсем кошмарное» — подумал парень.

Когда появился Ранд, синигами решил, что это наступил-таки очередной кошмар, и, сейчас, пробудившийся пустой убьет занпакто. Но этого не происходило. Ранд что-то говорил — затуманенное пережитым сознание не воспринимало, что, — а Кейго все ждал, когда же пробудится пустой, надеясь, что у Ранда хватит сил с ним справится. До этого противостоять пустому никто не мог, но ведь все они были слабее, чем сам Кейго. Занпакто же, во внутреннем мире, всегда с легкостью выигрывал у синигами тренировочные поединки.

Но пустой все не появлялся, хотя, по представлению Кейго, прошло уже довольно много времени. Ранд же перестал говорить, видимо поняв, что Кейго его не воспринимает, и молча совершал какие-то странные манипуляции, — он как будто выдергивал из тела Кейго что-то невидимое. Внезапно, парень почувствовал, что давящее ощущение, что всегда присутствовало в кошмарах, исчезло, оставив вместо себя необычайную легкость, и провалился в сон. На этот раз обычный — не кошмар.

Единственное, что его сознание все-таки восприняло перед этим, были слова Ранда:

— Не смей умирать, Харуку Кейго.

Ранд

Да! У меня получилось! До конца не верил, что эта идея сработает. Но все удалось. Кейго, освобожденный от нитей, находится в моем участке внутреннего мира, а сам я направляюсь к месту, откуда все эти нити-щупальца распространяются — к пустому. Пора с ним покончить!

Когда я прибыл к напарнику, пришлось изрядно потрудится, выжигая нити, окутавшие его мирок. Они упорно не хотели упускать добычу. В отличие от нитей, рассеянных в «космосе», они не распадались от простых кидо, довольно плохо рубились и, даже, горели как-то неохотно. Но все же, потратив довольно много времени, я справился. Старые нити были уничтожены, а новые пока не спешили появляться.

Закончив с деятельностью на «орбите», я спустился в мир Кейго.

Напарника было не сложно найти — обрывки уничтоженных вне мира нитей вполне сохранились и, большинство из них вело к Кейго. Они буквально облепили его. Хм, получается, не так уж они и опасны, раз парень до сих пор держится.

Выглядит, правда, неважно: напарник весь осунулся, черты лица заострились, кожа выглядит неестественно бледной*. Да, еще глаза, — они были наполнены безумием. Еще не совсем, но до окончательного сумасшествия осталась самая малость.

На меня Кейго посмотрел со смесью страха, обреченности и робкой надежды.

— Я пришел, теперь все будет в порядке — говорю ему. Не реагирует. Такое ощущение, что вообще не слышит. Еще немного попытавшись достучаться до напарника и, увидев бесперспективность этого занятия, я, наконец, занялся делом.

Под делом я понимаю уничтожение остатка нитей. Их пришлось буквально поштучно выдергивать из тела напарника, к которому они присосались. Сам Кейго их совершенно не воспринимал — наверное, пустой как-то исказил его восприятие. На процесс их выдергивания он тоже никак не реагировал, только странно на меня косился. Нити, кстати, были до ужаса прочные, — они уже практически не рубились Крылом, но Клюв с ними справлялся без труда. Но это так — эксперимента ради. Основную же работу приходилось совершать вручную. Если нити обрубить, некоторая их часть останется внутри Кейго.

Вырывание нитей до ужаса напоминало мне прополку огорода, за которой я иногда наблюдал, когда напарник навещал родных в Руконгае. Нитей было до ужаса много, так что пришлось провозиться довольно долго.