В сетях инстинктов

- Этот психолог, - говорил Платов, - если только он не убийца - тот, кто может рассказать нам про Смирнову, но и во всех женщин - если Смирнова - одна из этой группы. Он должен знать, были ли у Смирновой садомазохистские тенденции. Возможно он будет знать о ее любовных ласках с другими женщинами, возможно даже другими мужчинами. Мы можем узнать от него все, что он когда-либо говорил ей, потому что человек создал себе немалые проблемы, занимаясь сексом с ней все эти годы. Он, вероятно, делает то же самое и с другими женщинами. Это могло разрушить его. ты должна поставить это перед ним в обмен на его информацию о ней.

- Поверь мне, - продолжал он рассудительно, - этот человек знает достаточно, чтобы нам помочь. Кроме того, нужно допросить мужа покойной. Нам нужно полное досье Марины, каждое имя, которое она когда-либо упоминала, как ей нравились ее подруги - садомазохистки или нет. Получим детали, из которых уже составим конструкцию.

Впереди тащились два автомобиля, и миновав извилистый участок им приходилось следовать за четырьмя рубиновыми задними фарами в плотном тумане, который быстро глотал машины, не давая себя прореживать светом фар.

Лицо Сергея прояснилось, поскольку он сказал это, озабоченная маска на лице рассеялась, и что-то более строгое заняло свое место.

- Ты не рассказываешь о подозреваемых, - сказал он.

- Ты же умный, может сам догадаешься.

- Возможно, - он слабо улыбнулся, кивнув головой. - в свете последних событий у тебя есть какой-либо фигурант?

- Один.

Сергей взглянул заинтересованно на коллегу. - Он соответствует описаниям, которые мы ранее обсуждали?

- Приблизительно наполовину из этого, насколько я могу сказать. Мы еще не знаем так много о нем.

Платов кивнул головой.

- Ну, ты можешь добавить что-то еще о нашем фигуранте, чего я не знаю, - сказал он.

Светлана посмотрела на Сергея.

- Я думаю, что убийца хорошо знал свои жертвы... Он являлся любовником как минимум одной из жертв.

Сергей покачал головой.

- Маловероятно. Он мог знать этих двоих, но он мог не иметь с ними длительных отношений. Кто они, эти жертвы, их общественный статус - вторичен.

- Кого-то он любит? - спросила Светлана.

- Любовь, ненависть, желание, отвращение. Это все одинаково для многих из них, - ответил Платов. - Их эмоции сорваны. Они не всегда уверены, что управляют ими. Вот почему они часто оставляют противоречивые следы в местах преступлений. Их эмоции так бурлят, что они не понимают того, что они делают.

- Что думаешь относительно остального? Этого масла для ванн, духов?

- Я не был бы удивлен, если окажется, что он использует такую же косметику, что и его жертвы. Он мог бы даже использовать их личную косметику.

- Даже так?

- Если он не состоит в браке и то живет со своими родителями. А если он женат, то после ее ухода он берет ее косметику и делает свою работу. Возможно у него есть работа, возможно в ночную смену. Это может быть все что угодно.

- Убийство у него занимает три или четыре часа.

- Это не проблема. Можно придумать полдюжину причин, чтобы отпроситься.

Возович подумала о Розенбауме. Он сказал, что жил один. Кто знает.

Они продолжали нестись на юг и скоро въехали в город. С левой стороны от них вся центральная часть города, казалось, вращалась в дожде, как колоссальный граненый шар, кружившийся через сырое пространство.

Круглый внутренний двор перед ГУВД был полон автомобилей, и молодому водителю пришлось припарковаться вне рядом с трамвайными путями. Все четверо вышли из машины. Шеф вытащил зонтик и открыл его, выходя из автомобиля. Хотя дождь закончился, густой туман не рассеивался. Это был паршивый день. Сергей сидел в просторном кабинете напротив шефа и заносил в записную книжку все новые и новые поручения. Шеф спокойно продолжал разышлять вслух. Казалось, он передавал Платову свой внутренний мир, совместимый с индивидуальностью Сергея.

Список неотложных оперативных и следственных мероприятий по результатам утреннего происшествия, составленный Сафоновым, был честно распределен между всеми членами оперативно-следственной группы.

- Займешься бывшими мужьями Смирновой, - Сафонов протянул распечатку с паспортными данными всех троих. Девичья фамилия покойной - Брагина. Узнаешь заодно насчет ее подруг, проверишь их. Разделишь всю эту работу с Калинкиным.

- Насчет моей встречи с Колчак, - начала Светлана, и она начала рассказывать коллегам о своем визите в клуб - конечно, с некоторым редактированием.

Было интересно наблюдать строгие лица подполковника Сафонова и Сергея, когда она сказала о вчерашней вечеринке. Светлана имела опыт работы с лесбиянками только в контексте их работы проститутками. Однако с тайным сообществом лесбиянок и бисексуалок, в среде женщин из обеспеченных слоев общества - это было что-то новенькое. − Ты немного не принимаешь желаемое за действительное? - усмехнулся Александр Дмитриевич, приподнявшись на стуле. − Я имею в виду, ты говоришь, у вас там была разнузданная вечеринка в духе садо-мазо со стриптизом. Так была Ксения. Но чем эта вечеринка отличается от других, вполне официальных, устраиваемых постоянно в нашем городе?

− Я не знаю, − задумалась Светлана. Рассказывать об оргии ей явно не хотелось. - Это была частная вечеринка, организованная Алисой Газаровой, замдиректора 'молодежного экспериментального театра'. Все приглашенные имеют семьи и ведут двойную жизнь. Некоторые из них бисексуалы.

− Как ты много знаешь, − фыркнул Сафонов. − Переходи к сути дела.

Светлана переглянулась с Сергеем.

− Полагаю, − она постаралась сформулировать свою мысль в нескольких словах, − что обе наших жертвы - Одесский и Смирнова - были членами этого тайного общества садомазохистов.

− Возможно. - отметил Сергей. - что из того?

− Она покачала головой. − Я не убежденa, что они - последние жертвы. − Ты имеешь в виду, Света, что действует маньяк? - повертел в пальцах авторучку Сафонов. − Возможно. − А я думаю, что эти убийства не связаны друг с другом вообще, −вставил Сергей. − И эта версия возможна, − достал сигарету из пачки подполковник.

− Я побеседую с психотерапевтом Смирновой. Я думаю, он знает много интересного, − Возович листала дело. − В течение примерно пяти месяцев в две тысячи пятнадцатом, доктор Георгий Бонго, психотерапевт, работавший с Мариной Смирновой, которому она доверяла, также консультировал Ивана Одесского. Как сказал Багрецкий, Бонго и Одесский были друзьями. Толком он ничего не знает, только слышал, как Бонго объяснял Одесскому, что это у него 'основанные на беспокойстве беспорядки'. Ничего больше определенного он может сказать, никаких деталей. Насколько он знает, после этой пятимесячной серии консультаций они более не встречались.

− Значит, предлагаешь пока Ксению не трогать?

− Да, не думаю, что она скажет что-то новое.

− Я в свою очередь постараюсь раздобыть ордер на обыск у Розенбаума. Возможно мы найдем какие-либо следы его снайперского прошлого. − Сафонов отметил это у себя в записной книжке.

Возович прочла у Платова в глазах одобрение. С планом действий они разобрались, и они ждали Калинкина, чтобы нагрузить его новыми заданиями.

В течение нескольких минут они молчали. Шеф наполнил до краев свою синюю керамическую кофейную чашку. Светлана сидела в углу и также пила кофе: перед поездкой к психотерапевту надо было взбодриться. Сергей что-то изучал на своем ноутбуке.

Через несколько минут Платов набрал контактный номер частного врача-психотерапевта Георгия Бонго, найденный в интернете. Он совпадал с данными из базы телефонных номеров. Сергей терпеливо перенес несколько неудачных попыток, пока наконец на том конце провода не откликнулся собеседник.

Светлана слышала обрывки разговора, фразы 'нужно встретиться', 'наш сотрудник', 'часы работы', 'как доехать', a потом отметила в уме произнесенный Сергеем адрес.