Таймдайвер

Сергей решил двигаться по направлению к свету. Во-первых, это казалось вполне естественно, так как других мало-мальски определенных ориентиров вокруг не наблюдалось. Во-вторых, именно с той стороны раздавались громкие нечленораздельные крики и слышались частые удары металла о металл. Сделав несколько шагов, он с удивлением обнаружил, что боль в груди почти не беспокоит, а голова не кружится вовсе. Сергей медленно приближался к освещенному участку, стараясь ступать как можно осторожнее. Крики и шум становились все громче и громче, хотя слов было все еще не разобрать. Наконец он приблизился к просвету достаточно близко, чтобы разглядеть невысокую, деревянную дверь, из-за которой и раздавался шум. Дверь оказалась чуть приоткрыта. Этого хватало, чтобы пропустить внутрь тусклый луч света, но было слишком мало, чтобы разглядеть, что за ней происходит. Несколько секунд Сергей стоял в нерешительности, потом легонько толкнул дверь. К его удивлению, она отворилась практически бесшумно, и ему открылось до невозможности удивительное зрелище.

Комната за дверью была гораздо больше той, где он находился. При виде ее у Гардина в голове всплыло величественное слово «зала», как наиболее подходящее к определению данного помещения. Огромные, метров не менее пяти, потолки. Через три небольших полукруглых окна в комнату попадал дневной свет, явно недостаточный для освещения такого просторного помещения. В длину оно было метров двадцать и около десяти метров шириной. Справа стоял большой массивный деревянный стол на толстых резных ножках и два столь же массивных стула. Третий стул валялся немного поодаль. Тут же, около него, на полу лежала пара металлических тарелок и черепки от разбитой глиняной посуды. Несколько небольших гобеленов или знамен яркими цветными пятнами выделялись на серых каменных стенах. Два незажженных факела на стене по обе стороны от центрального окна. С полдюжины экземпляров различного холодного оружия украшало правую, самую дальнюю от Сергея, стену.

Все это он успел заметить, бегло осмотрев комнату, за какие-то несколько секунд. А еще успел заметить пятерых человек, так же находившихся в комнате. И выглядели они более чем странно. Крепкий светловолосый мужчина на голову выше самого Сергея стоял слева, опершись спиной на маленькую деревянную дверь. Одет он был в кольчугу, доходившую ему почти до колен, светлая просторная рубаха выглядывала из-под нее. Левый рукав рубахи в крови, и она все еще продолжала стекать вниз по опущенной руке и дальше, на высокие сапоги, собираясь на каменном полу в небольшую лужицу. В правой руке мужчина держал большой двуручный меч, которым орудовал здоровой рукой весьма умело, сдерживая двоих нападавших на него воинов. Давалось это ему с большим трудом. Чувствовалось, что схватка началась не только что и силы светловолосого на исходе. Силой и ловкостью он обладал, явно, недюжинной. Подтверждением тому служило то обстоятельство, что нападавшие, несмотря на численное превосходство, не спешили приближаться к воину на расстояние удара его длинного меча. Они кружились вокруг него, пытаясь нанести колющие удары мечами, словно пчелы, кружащие над жертвой и пытающиеся найти уязвимое место, чтобы вонзить туда свое жало. Светловолосый ловко отбивал выпады противников, вращая огромным тяжелым мечем, будто чем-то невесомым. Пока рыцарю (почему-то Сергей был уверен, что это именно рыцарь) удавалось избежать серьезных ранений, удерживая своих врагов на расстоянии, но это не могло продолжаться вечно. Раненая рука возможно и не была сильно повреждена, но из нее вместе с каплями крови вытекали и силы.

Еще два человека находились около стола. Один из них лежал на спине, широко раскинув руки. Его рука все еще крепко сжимала уже бесполезный меч, а горло зияло глубокой рваной раной. Второй же именно в тот момент, когда Сергей открыл дверь, медленно поднимался, опираясь на свой меч одной рукой и держась за стену другой. На нем была такая же кольчуга, как и на белокуром рыцаре, только рассеченная на груди. Кровь проступала сквозь одежду и покореженный металл, словно украшая строгий наряд алым цветком. Но рана, видимо, оказалась не столько опасной, сколь болезненной, так как мужчина, поднимаясь, кривил рот и шептал какие-то проклятия. Слов, естественно, было не разобрать, но Сергей отчего-то решил, что это именно проклятия. Поверх кольчуги у того был надет белый плащ с гербом. Что именно изображено на гербе, Гардин разглядеть не успел, так как человек мгновенно среагировал на открывающуюся дверь и как-то по-лисьи, осторожно двинулся в сторону Сергея, занося меч для удара. Гардин с круглыми от ужаса глазами сделал полшага назад, его рука метнулась к полке вдоль стены в поисках хоть чего-нибудь, чем можно было защититься. В конце концов, ему удалось нащупать рукоять чего-то тяжелого. Противник уже добрался до двери в комнату, около которой стоял Сергей, и сделал молниеносный выпад мечом. Острие клинка метнулось вперед, будто потревоженная змея. Гардин сам не ожидал от себя такой быстрой реакции, за мгновение до того, как меч должен был вспороть ему живот, он успел чуть-чуть отклониться влево, совсем немного, но достаточно для того, чтобы меч вместо его тела прорезал воздух. Правой рукой он обхватил запястье противника, сжимавшее оружие и потянул немного на себя. Левая же рука, крепко сжимавшая мощную деревянную рукоять, описала большую дугу, и Сергей нанес нападавшему, который сделал по инерции еще один шаг, сильный удар по затылку.

Тот рухнул на пол, как подкошенный. По комнате разнесся низкий вибрирующий гул, будто от гонга. Предмет, который Сергей все еще крепко сжимал в руке и который только что спас ему жизнь, оказался огромной тяжелой чугунной сковородой. Два воина, нападавших на высокого рыцаря, мгновенно обернулись и уставились на Сергея. Возможно, что в обычной ситуации замешательства бы не возникло, но вид абсолютно голого человека с огромной сковородой в руках, который только что уложил наповал их товарища, являлось зрелищем, несколько выходившим за рамки обычного. Оба бойца замерли в замешательстве с вытаращенными глазами всего на несколько секунд. Этим временем в полной мере сумел воспользоваться стоявший спиной к двери, рыцарь. Он собрал все силы и резко взмахнул мечом по диагонали снизу вверх. Остро отточенное тяжелое лезвие прошло сквозь одного из противников, практически не встретив сопротивления. Рассеченное надвое от груди до плеча тело упало на пол, а меч, продолжая свой смертоносный путь, по замысловатой траектории опустился плашмя на голову второго, и тот, не издав ни звука, повалился на окровавленное тело товарища.

Рыцарь медленно приподнял голову и лишь теперь в упор посмотрел на Сергея. Если он и был удивлен, то внешне этого совершено не проявил. Он наклонился ко второму из поверженных врагов, сорвал с него белый плащ, накинутый поверх легкой кольчуги, и молча бросил Сергею. Лишь тут Гардин сам заметил, что стоит посреди комнаты совершенно голый. На лету подхватив брошенный плащ, он кивком поблагодарил светловолосого и закутался в белую материю, соорудив что-то на подобие греческой тоги.

В это время со стороны маленькой двери, возле которой стоял воин, послышался торопливый топот нескольких пар ног. Рыцарь мгновенно развернулся лицом к двери, отступив на несколько шагов, и поудобнее перехватил свое оружие. Двигался он, не смотря на свои габариты, быстро и грациозно, как рысь. Ни одного лишнего движения. Сергей с завистью посмотрел на незнакомца, потом бегло осмотрелся и, подняв один из валявшихся на полу мечей, встал рядом с ним. Тот коротко взглянул на Сергея, но снова не сказал ни слова. Меч, поднятый Сергеем, оказался, к его удивлению, гораздо тяжелее, чем казался на вид, но Гардин не сомневался, что сумеет с ним справиться. Трудно было сказать, откуда взялась такая уверенность. Он просто знал это и все.

Дверь распахнулась и, пригнувшись, в комнату ворвались два человека в таких же накидках поверх кольчуг, какие были на уже лежащих на полу людях. Осмотрев недавнее поле битвы, оба уставились на рыцаря. Выражения их лиц не предвещали ничего хорошего. Один из них коротко кивнул товарищу указывая на Сергея, а сам молниеносно бросился на белокурого, рыча сквозь зубы: