На сладенькое

- Что случилось? Я могу вам помочь? – От этих рыданий у меня сердце сжимается от боли. Бедная девушка. А я нифига не понимаю, что она говорит. Я учила только немецкий и то, очень давно.

Позвала на подмогу Захара, он хорошо знает английский еще со времен работы дальнобойщиком. Вазилики его как увидела, стала плакать еще больше. С горем пополам, разобрались. Девушка не хотела рассказывать, просила, чтобы мы ничего не сообщали хозяину, что она сегодня опоздала, иначе он ее уволит. Муж Вазилики вчера попал в аварию, сейчас в больнице, в очень плохом состоянии, она была у него всю ночь. Дома трое детей. И у них мало денег на лечение.

Услышав эту историю, я сразу вышла в комнату, посмотреть, что скажет Книга. Она сказала, что хочет помочь – нервно перелистывала страницы туда-сюда.  Где я тебе тут найду пирожок? Лишь бы никто не заглянул сейчас сюда, а то я буду рассказывать, какой вдруг сквозняк случился. Аж книжки вон, порхают.

Ладно, рискнем.

- Захар, мы можем помочь? – Тихо спросила я, вернувшись в ванную, где Захар утешал нашу помощницу.

- Давай отпустим ее сегодня, у нас все нормально в доме.

- Конечно! Только скажи ей, пусть придет сегодня вечером, на пару минут.

Вазилики долго не понимала, что от нее хотят. Потом все-таки кивнула, что согласна. Сейчас она пойдет к детям, а потом к мужу. А вечером зайдет к нам. И мы ничего никому не скажем. Я так понимаю, с работой и деньгами у нее не очень.

Вазилики ушла, а мой рай немного поблек. Нельзя ведь всю жизнь здесь скрываться от всего мира. А в мире есть место не только счастью и радости. В мире всякое бывает. Я нужна этому миру, чтобы унять в нем хоть немного боли.

- Захар, у меня к тебе просьба. – Как мне сейчас объяснить ему, что мне нужно? Он решил, что я отпустила девушку сейчас, но она должна прийти и отработать вечером. У меня те еще, королевские замашки. Мол, пойди утри сопли, потом возвращайся и работай. Без этой кислой мины.

- Что, дорогая?

Вот, уже не сладкая и тем более, не любимая, а уже просто официальная дорогая. Не время рассказывать о себе, бабушке и Книге. Еще не время. Пусть еще больше привыкнет ко мне, привяжется. Может, тогда ему будет легче принять меня такой. Рано или поздно до него дойдут какие-то слухи. Или я сама спалюсь. Когда-то мне придется ему все рассказать. Но не сегодня.

- Мы можем сходить в ресторан и купить что-то вроде местного пирога? Даже два – один с рыбой, а другой с капустой?

- Конечно, можем. А почему вдруг тебе такого захотелось?

Я продолжаю избегать мучного и сладкого. И это уже скорее привычка, а не необходимость похудеть. Чувствую себя хорошо, выгляжу прекрасно, никто не пострадал от того, что я не ем сахарно-мучное.  Захару и здесь не удалось меня ни соблазнить, ни накормить десертом или хлебом. И вдруг такая просьба. Конечно, он немного удивился.

- Понимаешь, - думай, Мая, думай, - моя бабушка…меня научила…Есть такая примета, если болеющего человека угостить пирожком с рыбкой, то он скорее выздоравливает.

Вроде и не соврала. Так, чтобы совсем. И правду полностью не сказала. Но смысл, в целом, передала.

- Очень интересная примета. И что, помогает?

- Бабушка говорила, что да. В крайнем случае, мы же ничего не теряем?

- А пирожок с капустой для чего?

- Чтобы деньги водились, - всю Книгу пересказывать не буду.                     Захара счел это милыми причудами, но не возражал.

Пирожки, точнее целые пироги с невыговариваемым для меня названием мы нашли в ресторане на пляже. Правда, с капустой у них не было, взяли со шпинатом и сыром. Пусть считается в данном случае денежным. Предстояла еще одна задача. Уговорить Вазилики пожелать мужу здоровья и денег. И купить у меня пироги.

Пирогам я уже установку дала. Выбрала момент, когда на кухне никого не было, взяла в одну руку Книгу, вторую положила на греческую национальную выпечку и дала силе перетечь через меня. Книга требовала, чтобы я записала новые рецепты, но я не хотела. Во-первых, я не помню название. Во-вторых, пирожок, он и в Африке пирожок, а в Греции тем более. Я так считаю, что греческой женщине лучше всего поможет именно греческая выпечка. А что потом я буду делать с этими пирогами дома. Тем более, когда у меня Книга полная рецептов на все случаи жизни?

- Ты знаешь, что имя Вазилики означает «королева»? – Спрашивает Захар, когда мы вечером отдыхаем на террасе и ждем получается, королеву.

- Вот вам и пожалуйста! Королева. Так что, значит и муж Любы – Васька, Василий, тоже король?

Заплаканная греческая королева пришла, как и обещала. Долго общалась с Захаром, отказывалась у меня что-либо брать. Да что ж такое? Ведьма я или блондинка на пляже?

- Захар, переводи, пожалуйста, дословно. – Попросила я и стала смотреть девушке прямо в глаза. – Ты хочешь, чтобы муж выжил и снова был здоров?

- Да.

- Хочешь, чтобы в вашей семье всегда хватало денег?

- Да.

- Возьми эти пироги и дай мне монету.

Вазилики отвечала односложно. И я не отпустила ее взглядом, пока она не передала мне монету в руку и не забрала пироги.

- Завтра уже будет лучше, - сказала я на прощание и обняла ее, продержав в объятиях дольше, чем нужно. Через кончики пальцев полились остатки бурлящей силы. – Завтра не приходи. Приходи через два дня. Пироги должна съесть сама, дать мужу и детям. – Пусть все ей помогают. Да и не будет лишним ни для кого.

Вазилики ушла, осторожно прижимая пироги к себе.

А я не знала, что и как объяснять Захару. Но он ничего меня не спрашивал, просто переводил мои слова. Позвал прогуляться на пляж.

Я сделала то, что должна была сделать. Если ему не нравится, если ему не понравится то, что я делаю, я ведь все-равно не смогу от этого отказаться. Это моя жизнь.

За греческую королеву я теперь спокойна.

А вот будет ли он меня любить с этим? С Даром? Когда все узнает.

Мне так нравится наш отдых, что мне жалко каждую минуту, потраченную на сон. Столько всего еще можно увидеть, попробовать, испытать. А отпуск скоро закончится.

После ритуала с пирогами я такая умиротворенная, тихая. Мое тело уже не звенит, как высоковольтные провода. Мне кажется, я слышу в себе тишину. А несколько дней перед этим меня потряхивало от бурлящей силы. Вот значит, почему сила всегда должна работать, приходить и уходить. Потому, что иначе меня разорвет, как хомячка.

Я наслаждаюсь своей пустотой. До ночи. Пока не получила очередной заряд бодрости. Когда я постоянно работаю с особыми покупателями, мне намного проще, я постоянно отдаю. Наоборот, мне иногда силы не хватало. Я не помню, чтобы раньше я была настолько полна силой.

Несколько следующих дней у меня очень ленивая пляжная жизнь. Все, что я делаю – плаваю, загораю и ем. Иногда читаю. Много играю с Алисой. Ем и ем.

Чувствую себя уже не королевой, а просто ватрушкой.

Есть один момент в наших отношениях с Захаром, который мне не дает покоя. Денежный вопрос. Я понимаю, что о деньгах надо было договариваться на берегу, то есть дома еще. Теперь он категорически против того, чтобы я хоть за что-либо заплатила сама. Весь этот отпуск финансировал он. Я понимаю, что он зарабатывает больше меня и может себе это позволить. Но ведь я гордая, независимая женщина. Меня нельзя купить. Я приехала сюда не для того, чтобы на шару отдыхать, требовать подарки и отрабатывать сексом. Все свои расходы я могу оплатить сама. Я много трудилась и у меня есть деньги. Это я пытаюсь ему донести каждый раз, когда он достает кошелек.

- Успокойся, сладкая моя. Позволь мне тебя побаловать.

Конечно, это мужской поступок. Уважаю. Мужская скупость – это противно, а щедрость добавляет мужчине еще пару полюсов. Но все же я нервничаю. Фима сказала бы, что я дура и надо расслабиться, и получать удовольствие. А я уже боюсь посмотреть на что-то, когда мы гуляем по магазинам или спросить в меню. Он воспринимает это, как руководство к действию. И покупает, покупает.

А я не такая, я жду трамвая. Тьфу ты, блин! Я отчаянно сопротивляюсь, но, когда мы собираемся уезжать домой, у меня становится на один чемодан больше. Там подарки. И мне, и моим родственникам, и подругам, а еще сувениры, магнитики и всякая дребедень. Это очень приятно, но у меня из головы не идет фраза бабушки «за все надо платить».