На сладенькое

            -Сука! – я не поняла, к кому он обратился, ко мне или к Ане.

            Этот может хотел и на меня броситься, но за стеклянной стеной мелькнул темный силуэт, и он отступил. Сделал шаг в сторону выхода. Я последовала за ним, прогоняя. По пути открыла витрину и достала самый большой кусок торта Битое стекло.

            - А это вам, чтобы не скучали, пока Аню подождете! – Я буквально впихнула десерт этому в руку. Он был удивлен, но два парня из охраны, которые очень удачно вышли из-за поворота, заставили его выйти из магазина и отойти подальше к фонтану.

            Я помахала охранникам и сделала пригласительный жест в свой магазин. Эти крепкие парни – Андрей и Тарас – часто к нам приходили.

            - Здравствуйте, девушки! – Улыбнулся Андрей, - у вас уже есть круассаны с шоколадом?

- Где вы ходите, когда нужны? – Накинулась я на парней, не поздоровавшись даже. – Этот придурок, - я специально показала рукой, какой именно придурок у фонтана, чтобы он понял, что я не шутила про массаж дубинками, - пришел, угрожал Ане и, наверное, ударил, я не видела, но он ее чуть не задушил прямо тут!

- Прошу прощения, одну минуточку! – Андрей перестал улыбаться, стал серьезным и сосредоточенным. Пошел к фонтану, его напарник направился следом.

Когда этот козел прижал Аню к стене, он был таким наглым, самоуверенным. Сейчас сжался, плечи опустил, стоит тортик ест, типа вообще не причем. Охранники подошли к нему вплотную и что-то говорили. Ладно, сами разберутся. Я пойду к Ане.

Аня плакала в подсобке, зажав рот полотенцем, чтобы ничего не было слышно. Посмотрела на меня, когда я зашла за штору, на секунду перестала всхлипывать, потом снова уткнулась в полотенце.

- Кто это был и что ему от тебя надо? – Спросила я, не как работодатель, а как подруга.

Аня, всхлипывая, пыталась почему-то извиниться.

- Прости… больше никогда…я все сделаю, он больше не придет… не выгоняй меня!

- Выгонять тебя никто не собирается, - я успокаивала дурочку, погладив по плечу. – Так что стряслось?

- Это был мой… бывший.

- Муж? – С этими бывшими мужьями всякое бывает. Не каждый может вести себя достойно после разрыва отношений.

- Нет, мы не были женаты. Он не хотел, - я подала Ане стакан воды, она пила небольшими глотками, и рассказывала, постепенно успокаиваясь. – Он сказал, что если я буду мать-одиночка, то мы сможем получать больше денег. Поэтому мы не расписывались.

Козла этого, который задурил малолетке Ане голову, соблазнил, заделал ребенка и постоянно раскручивал на деньги звали Антон. У меня возникло непреодолимое желание называть его только в рифму. Аня, молоденькая и очень доверчивая, влюбилась и долгое время слушалась этого Антона. Сначала – не общайся с подружками, никуда с ними не ходи. Потом – твоя мама меня не любит, не общайся с ней. Жить Антон привел Аню к своей маме, старой алкашке. В убитой и грязной квартире девочка провела беременность, постоянно убираясь за буйной свекровью и получая время от времени оплеух от муженька за то, что у нее нет денег. А деньги ему нужны, очень, оказалось. На игровые автоматы и наркоту.

Со своей мамой Аня по глупости разругалась так, что та даже не знала, что Аня родила девочку. Свою дочь она принесла из роддома туда же, в грязную квартиру. И продержалась там год. У нее забирали «детские» деньги, иногда ей нечем было кормить ребенка, а иногда она просто не могла встать из-за регулярных побоев. Последней каплей стало то, что свекровь пропила одежду внучки. Аня замотала доченьку в одеяло и среди ночи, пешком, сбежала к маме.

Мама, слава Богу, приняла такую, как есть – голодную, худющую, оборванную и с ребеночком. Постепенно жизнь налаживалась, Аня стала возвращаться к жизни, доченька Таня окрепла, стала меньше болеть. Но Антон и не собирался оставить ее в покое. Стал угрожать, запугивать, звонить, писать в соцсетях, требовать денег. Один раз на улице напал на нее и отобрал сумочку. Аня сопротивлялась, сколько могла, но страх за дочь и маму заставлял ее отдавать ему деньги.

- Теперь вот говорит, что лишит меня материнских прав, заберет ребенка и уедет! Или просто украдет! И продаст! На органы! – Аня снова зарыдала.

За шторкой, в магазине, послышалось деликатное покашливание.

Я вышла. В магазине было три покупателя, не считая охраны. Я тут же извинилась, заулыбалась, занялась покупателями, а сама буквально кипела от злости и ненависти. Бывают же такие подонки! Он еще и угрожает ей, что ребенка заберет! А эта дурочка ведется! Ну что за размазня? Кто ему поверит, кто отдаст ему ребенка, ну? Кто даст ему украсть ребенка?

            - Там все нормально? – Спросил Андрей, показывая глазами на штору, когда покупатели ушли.

            - Да, все будет хорошо. Дело есть. У Ани смена закончилась, а я боюсь ее из магазина выпустить, там козел этот.

            - Не волнуйтесь, - успокоил меня Андрей, - я ее провожу домой, как раз собирался уходить. Доставлю домой в лучшем виде. А этого, - Андрей посмотрел в сторону фонтана, где козел уже доел торт и развалился на лавке, хоть бы отравился, прости Господи! – мы тоже проследим по камерам и проводим подальше.

            - Если будете бить, он любит, когда его лупят по почкам.

            - Принято.

            - Вы возле нас погуляйте, пока Аня соберется, ладно?

            До конца дня я работала на адреналине. Спустя время, до меня начало доходить, что я чуть не подралась с наркоманом. Надо позвонить Фиме, пусть срочно закажет столик в клубе, нервы успокаивать.

            Когда Аня вышла из подсобки, уже спокойная, но притихшая и с покрасневшими глазами, козла того возле фонтана уже не было. А Андрей возле магазина был. Я его и не узнала сначала в нормальной одежде, а не в форме. Очень даже такой ничего мужчина – высокий, в меру накачанный, симпатичный.

            - Это твой телохранитель, - объявила я Ане и выпроводила их вон из ТЦ. – И завтра у тебя выходной, - добавила вдогонку, но чтоб в воскресенье была прямо с утра, а я буду отдыхать!

            Переволновавшись днем, вечером я погуляла с Фимой и ее друзьями так, что нас видели в двух клубах, караоке, а потом и в ресторане, который работал до последнего клиента. В нашем случае – до семи утра.

            Я пила – немного сухого красного - танцевала, пела, веселилась, знакомилась и флиртовала с разными мужчинами, но никто конкретный меня так и не заинтересовал.

            - А наша Галя балованная, - заметила Фима, когда мы вышли припудрить носики. – Неужели никто тебе не нравится?

            - Ну почему же? Вот Валера не плохо танцует, например. Но не настолько, чтобы продолжить общение. Мне нравится, что я перестала думать постоянно о Славике, его измене, о беременности – не моей.

            Приехала домой, приняла душ, переоделась и ушла принимать товар от Первой пекарни. Как день отработать, если глазки закрываются? Вот тебе и минус частного предпринимательства – не отпросишься у начальника потому что заболела. Воскресенье честно проспала.

            Где-то через неделю я стала замечать, что охранник Андрей к нам ходит не только за круассанами. Но и за Аней. Вот и хорошо.

            А козел этот Антон пропал – перестал Ане звонить, ходить к ней домой, орать под окнами, пугать ее и соседей. Мало того, он заблокировал ее в соцсетях. И даже ее номер телефона. Очень тщательно самоустранился.

            - А зачем ты ему звонила?

            - Да хотела кроватку детскую забрать и не смогла дозвониться. Позвонила с другого телефона, а он сказал мне, чтобы я от него отстала, знать меня не хочет. Вот. Фиг с ней, с кроваткой. Куплю новую Тане.

            И тут я сложила вместе два и два: желейный торт Битое стекло и такое внезапное отчуждение козла к Ане. Быстренько достала Книгу Рецептов из сумки, открыла на закладке. Вот оно: Битое стекло подавай для охлаждения, забвения и разрыва отношений.