Обещана судьбой

– Там кто-то есть. Грозный смотрит туда и рычит, может, отпустить его, пусть проверит?

Я сидела в машине с открытой дверью и слышала их разговор. Дядя Миша сказал:

– А вдруг там какой-нибудь грибник, а Грозный его порвет?

– Михаил Николаевич! Вы же знаете, что сюда давно никто не ходит. Сколько здесь человек пропало? Уходили по грибы или на охоту и не возвращались, может, появилась возможность узнать, кто здесь промышляет таким способом? Ведь здесь, похоже, немало может быть таких находок!

– Ну, может и не мало! Не знаю даже, что и делать. Давай со следователем поговорим!

Они пошли к группе, которая стояла вокруг находки, а эксперт что-то рассматривал и им показывал. Дядя Миша с Алексеем подошли к ним поговорили, головой кивая вглубь бора, потом Алексей пошел, отпустил Грозного и дал команду «взять!». Тот прыжками ринулся в чащу и одним махом скрылся из виду. Через некоторое время мы услышали лай и шум кустов, как будто лось ломится через кустарник, а потом раздался грозный рык издалека, визг собаки и тишина. Алексей растерянно посмотрел на дядю Мишу и понесся следом за Грозным, двое следователей из группы побежали следом за Алексеем. Все бросили работу и смотрели в направлении, куда убежал Грозный и трое мужчин. Они неслись через кустарник и по завалам в ту сторону, откуда слышался лай, но в этом бору не так просто было найти, где это место, потому что Грозный молчал, и кругом была тишина. Они не сразу его нашли. Алексей случайно его увидел в завалах, он лежал с закрытыми глазами и тяжело дышал. Алексей быстро его осмотрел, взял на руки и понес.

Мы все смотрели в ту сторону, куда убежал Грозный. Через некоторое время появился Алексей, он нес Грозного на руках. Я выскочила из машины и побежала им навстречу, когда подбежала, Алексей сказал, что Грозный серьезно ранен, похоже, волк порвал его, и надо срочно везти к ветеринару. Я предложила отвезти его на машине приезжих ребят, в которой мы с дядей Мишей по лесу разъезжали. Я нашла в багажнике какое-то старое одеяло, постелила его на заднее сиденье, Алексей положил Грозного, и мы поехали. Я вызвалась показать, где живет наш деревенский ветеринар Матвей Данилович.

Когда мы подъехали к дому Матвея Даниловича, он во дворе что-то мастерил, я выскочила из машины, бегом залетела во двор и закричала:

– Матвей Дани-лови-и-и-ч!!! Скореее!!! – он резко выпрямился и спросил:

– Наташка! Чё, как резаная кричишь?

– Матвей Данилович, миленький, скорее, там у нас Грозный, его волк порвал!!!

– Показывай! – коротко сказал он и быстрым шагом направился к машине, подошел, Алексей стоял около открытой задней двери, смотрел на Грозного, а тот лежал и дышал через раз, глаза его были закрыты. Матвей Данилович сказал Алексею, чтобы он вытаскивал собаку и нёс к нему в лабораторию.

Алексей осторожно взял Грозного и пошел следом за ветеринаром, зашли в лабораторию, Алексей положил Грозного на стол. Матвей Данилович стал его осматривать. Через некоторое время он сказал:

– Раны глубокие, но будем надеяться, что не смертельные. Придется все-таки оперировать и зашивать, я тут сам справлюсь, а вы идите, а то начнете тут у меня в обморок падать от вида крови. Он останется здесь до полного выздоровления. Когда можно будет забрать, я сообщу. Мы не стали мешать, вышли и отправились к машине, нам надо было вернуться к группе в бор.

Мы с Алексеем подъехали вовремя. Все собрались у машины и обсуждали происшедшее. Догнать им не удалось того волка, который порвал Грозного, но, по крайней мере, теперь точно было известно, что в бору живет матерый волк не старый и очень сильный, порвать Грозного это надо было сильно постараться, потому что Грозный молодой здоровый, сильный пёс и с ним не так просто сладить. Только непонятно одно – пропало несколько человек деревенских, которые пошли сюда за грибами, неужели они стали добычей этого волка? И сколько их там? Говорили, что после той давней облавы здесь волков не осталось, но время от времени люди пропадали. Грибники теперь сюда не ходили, только по краю бора, а вот охотники, надеясь на свое умение, знания бора и свои ружья, шли в бор и пропадали. Следственная группа работу здесь закончила, когда будут результаты, обещали дяде Мише сообщить. А вот по поводу волков надо поговорить с начальством, тут надо бы устроить облаву.

Когда мы с Алексеем приехали и подошли к ним, они все смотрели на нас, и молча ждали, что Алексей скажет о Грозном. Алексей их успокоил, сказал, что Грозный жив, ветеринар сейчас колдует над его ранами, обещал, что жить будет. Он сделает все, чтобы Грозного вылечить.

Мы загрузились в машины и поехали из бора. Я спросила у дяди Миши:

– Дядя Миша, скажите, а почему на этих волков до сих пор здесь не устроили облаву? Ведь здесь люди пропадали, значит, должны были давно прочесать этот бор с собаками. Это мы сегодня мало поискали, там, может, еще где-нибудь под ветками лежат.

– Может быть, и лежат. – сказал дядя Миша и тяжело вздохнул, потом продолжил, – практически бесконтрольная работа нашей полиции, может гарантировать преступникам спокойную жизнь, а уж, чтобы устроить облаву и прочесать бор – такой огромный лесной массив, это уж из области фантастики. Ты думаешь так просто взять и устроить облаву? Ничего подобного! Знаешь сколько бумажек надо заполнить и подписать у разного начальства! А у нас же, как поставлено это дело? Чем ниже должность, тем выше амбиции! К такому попадешь подписать бумагу, так он перед тобой полдня будет сидеть, кочевряжиться и пальцы гнуть, а потом либо не подпишет, либо подпишет, как будто сделает одолжение лично тебе! А то, что он сидит в кресле и штаны просто так протирает, которые куплены за народные деньги ему это пофиг. Он в это кресло по головам шёл и теперь его из этого кресла не вытащишь. И сидит этот козел в своем кресле, государство тратит на него народные деньги, а для него народ понятие абстрактное и с кем там, что происходит, его не волнует. Вот так Наташа! А ты говоришь, почему до сих пор не устроили облаву. В полиции есть заявления родственников о пропаже людей и то, что они пропадают в одном и том же месте, никто даже не подумал проверить, почему в этом месте люди пропадают! Ладно! Зачем зря воздух сотрясать, мы все равно изменить ничего не можем! Не зря говорят, плетью обуха не перешибешь, поэтому давай мы для начала будем каждый на своем месте хорошо делать свое дело. А тебе мой совет – в бор не ходи.

– Да, конечно, дядя Миша, вы правы!

      Когда мы прибыли в деревню, я с изумлением уставилась на открытую дверь своего магазина. Я помню, что ее закрывала, когда побежала искать Галку. Выскочив из машины, я бегом направилась в магазин, залетев туда, я остановилась в дверях, как вкопанная. Моя Галка, как ни в чём не бывало, наводила порядок в магазине, развешивая разбросанную одежду.

– Ты где была, лахудра?!! – закричала я с порога.

– А ты откуда такая взъерошенная? – спросила она в ответ.

– Ты совсем охренела?! Ты куда исчезла и магазина, открытый бросила?

Тут вошел дядя Миша и строго сказал:

– Так, Галина Матвеевна, отвечайте, куда вы делись, бросив магазин открытый?

Галка замялась, глазки опустила в пол, стояла и теребила свою блузку. Наш участковый посмотрел на нее строго и сказал:

– Галина Матвеевна, будете молчать, заберу в участок, и будете отвечать под протокол!

– Ну ладно… расскажу… чё сразу в участок! Я работаю, Наташа поехала в налоговую, прибегает Людка Найденова и давай всё разбрасывать и кричать, что её Сережка собрался уйти из семьи ко мне, оттаскала меня за волосы, я ей сказала, что мне её Сережка не нужен, зачем мне женатый, да еще с двумя детьми. Тогда она схватила меня за волосы и потащила к ним домой, чтобы я сама Сережке сказала, что он мне не нужен и даже не дала закрыть магазин. Потом от них я вернулась, чтобы закрыть магазин, но он уже был закрыт, тогда я отправилась домой, подоила Буренку и пришла сюда навести порядок, все.

– Все?! Ты видала, Наталья, свою подругу, у нее все!!! А мы объехали все леса и облазили все кусты, чтобы ее найти! Мы думали, что тебя уже и в живых нет! Приезжих вон арестовал, закрыл в холодной! А у них тут оказывается просто бабские разборки!!! У-у-у, лахудры!!! Выпороть бы вас, мать вашу! Из-за вас я все ноги до самых колен истоптал по лесам! – участковый в сердцах махнул рукой, повернулся и пошел в участок.