Варианты от Ментора

-- Пистолет в баке держи, тюха-матюха! - кричу ему.

А у него газета в ушах. Не слышит. Да, и развезло того основательно. Показываю ему жестами. Кивает головой, мол, понял. Взялся он за ручку топливного пистолета. Он всё с себя пылинки смахивал, костюм берёг. А тут струя солярки хлестанула. Не удержал Волоха пистолет. Двумя пальчиками. Стоит весь в соляре, стекает по нему, капает. И так рубашка из белой стала серой давно, а тут и солярой сверху окатило.

Мара психанул, стал вырывать у него из ушей газетные пробки. Не вытаскиваются. Достал из ящика отвертку, выковырял.

-- Хрен тебе! Пусть башка болит, но слышать будешь!

Так, попивая вино, и добрались до Волгограда. Приехали после обеда, заселились в гостинице. Мара в магазин сбегал, купил ящик портвейна. Ну, и жахнули!!! От души так выпили. А Волоха цедил. Я его учил так пить в машине, а не в гостинице. Тут надо так, чтобы усталость снять!

Утром проснулся Мара один в номере. Нет, Волохи. Заглянул в туалет, ванную, нет его. Даже под кровать заглянул. И записку на столе увидел. А там написано: "Пошёл ты к чёрту! Я улетел домой!" И заплакал Мара:

-- Я о нём же, как о родном заботился! Всю дорогу! А он! Сбежал!

Загрузил Мара оборудование на заводе и мелким шагом отправился в обратную дорогу.

А снабженец Волоха уволился с предприятия ещё до приезда Мары.

И когда рассказывал в лицах Мара у костра, заново переживал обиду, у него натурально скатывалась скупая мужская слеза по небритой щеке.

Вот Мару и поставил своим помощником Иван.

Иван пересмотрел весь рабочий цикл производства. Сидел, думал, пил чай, кофе, думал. Выходил на делянки. Чертил. Думал. Вызывал самых опытных рабочих. Мара всегда был под рукой, готовый посоветовать и прийти на помощь, наорать на ленивых. Несмотря на его балагуристость, он давал толковые советы.

Иван распорядился изготовить клеймо - медведь с топором. И стали отмечать брёвна с обеих сторон. Клеймили только отборную древесину. Своеобразный знак качества. Постепенно вырос авторитет брёвен с клеймом. Как у отечественного, так и зарубежного потребителя. Готовы были платить больше за качественный товар.

Пересмотрел логистику вывоза древесины. Вышел с предложением на Николая Харитоновича, так он теперь называл Хозяина. Чтобы за счёт государственных дотаций вырубленные делянки засаживать новыми саженцами. Тот ухватился за эту идею. За полгода Ивану удалось утроить выручку предприятию, при этом заработки рабочих в его выросли в полтора раза. Повысилась производительность труда вдвое.

Теперь уже с других участков просились под его начало. Никакого панибратства, никакого воровства, сухой закон. Но уважительное отношение ко всем, зарплата прозрачна. Стоит доска закопченная перед административным вагончиком, и каждый день Иван мелом записывал напротив каждой фамилии кто сколько заработал. Если у кого-то были вопросы, он чётко, ясно излагал кому и за, что. Никаких любимчиков, никаких поблажек.

Через полгода прилетел Николай Харитонович. Не один. С ним была дочь. Высокая, хрупкая девушка, с длинными светлыми волосами, правильными чертами лица. Ивана поразила не красота её. Он был знаком со многими красивыми девушками. Но в этой было очарование. Тот самый романтический флёр, которым были окутаны барышни, описываемые Пушкиным, Тургеневым.

Конечно, в лесу Иван не видел никаких девушек и истосковался по женскому обществу, но именно, Ирина, так звали дочь, Николая Харитоновича, очаровала его.

Иван, хоть поправился, но всё равно выглядел бирюком. Борода, одежда как у всех рабочих. Пах костром, лесом.

При знакомстве и общении старался быть максимально галантным. Он давно не ухаживал за девушками, и порой у него получалось это очень неуклюже, но он не терял надежды.

Вспомнил, что она учится на экономическом, улучив момент, когда отец её отправился на рыбалку, стал задавать вопросы по экономике. На его удивление, она пусть смущаясь, очень толково стала рассказывать.

Тогда Иван достал документы. Рассказал, как было, какие усовершенствования он сделал, спросил, что бы она посоветовала, чтобы снизить издержки.

Ирина, стала изучать бумаги. Потом достала телефон, сфотографировала, сказала, что подумает.

Иван начал пытаться разговорить Ирину, памятуя, как отец говорил о её смущении. Потихоньку ему удалось.

Когда отец пришёл с рыбалки, неся ведро рыбы, то был поражён, как дочь щебетала с Иваном, а тот шёл рядом, показывая нехитрое хозяйство. Из-под небритых щёк пробивалась краснота смущения.

Визиты Николая Харитоновича стали чаще. Но он только здоровался с Иваном, спрашивал как дела, и уходил на рыбалку. Иногда с ночёвкой... Прилетал он всегда не один... С Ириной. Она подсказала Ивану, как оптимизировать расходы, уменьшить убытки. И с каждой встречей Иван с Ириной всё больше влюблялись друг в друга.

Через полтора года Николай Харитонович привёз Ивану добрую весть, что заточение его кончилось. Забрал с собой. Мару Иван поставил бригадиром вместо себя.

А Иван стал заместителем на большом хозяйстве Николая Харитоновича. Он стал ему доверять как самому себе.

Ещё через полгода Иван и Ирина поженились. Родился старший сын. Через три года Николай Харитонович отошёл от дел. А Иван с Ириной стали безраздельно властвовать на фирме. За пять последующих лет они увеличили товарооборот тысячекратно. Ирина оказалась талантливым экономистом и очень жёстким переговорщиком. И куда делось девичье смущение?

И всего у них было четверо сыновей. Девочку не удалось родить.

Они купили большой дом в Испании на море, куда и поселили стареющего Николая Харитоновича с супругой, к нему в гости на всё лето приезжали внуки, и часто приезжали Иван с женой Ириной.

Ментор.

Иванова душа снова оказалась в "отрицательном пространстве". Ни пола, ни потолка, ни окон, ни дверей, через которые можно было ускользнуть, вырваться, удрать, даже с боем пробиться.

Дошло до сознания, что с каждым разом ему будет всё тяжелее возвращаться. Что упущены те возможности, которые он навеки потерял. Если бы можно что-то исправить!!!

Вздохнул тяжело. Если можно так выразиться.

Ментор молчал. Ивану не хотелось вновь улетать в параллельную реальность, испытывать то, что он упустил. Он оттягивал время. Ментор молчал. "Мхатовская пауза" явно была затянута. Ментор демонстрировал своё безразличие.

Иван не выдержал:

-- Зачем ты мне такое?

--Ты не испытывал при жизни и сотой доли, который нормальный человек, зарабатывающий своим трудом деньги, получает. Самое сильное эмоциональное напряжение, которое у тебя было - это азарт игрока. Например, ты не знал, что такое голод. Голод, который сводит тебя с ума. Это ты ещё один. А когда голодает вся твоя семья, и ты как мужчина, как добытчик, ничего сделать не можешь. Вот это - испытание. А вот теперь ты понял, что ты сможешь сделать из-за голода. На какое безумие способен. Но ты тут же почувствовал и что такое благодарность. А мог отвернуться. Ну, взял ты на себя чужой грех, взял чужой крест - вот и неси его сам. Повернулся к тебе лицом, почуял в тебе опору. Доверился.

-- И как же теперь? Что теперь? - без надежды спросил Иван.

-- Устал? - голос Ментора был равнодушен, но Ивану почудилось, что сквозило злорадство.

-- Устал смертельно.

-- Не можешь ты смертельно устать. Ты уже мёртв.

-- Душа устала... смертельно устала.

-- Душа не может устать. Она должна трудится денно и нощно. Ну, что же... - Ментор торжествовал. - Иди. Трудись!

Вариант ╧ 6.

Плотной толпой народ подтягивался на площадку, чтобы загрузиться в клети и отправиться на смену под землю - в угольную шахту.

Кто-то торопливо, озираясь, курит в кулак. Не положено на территории шахты курить. Курить можно только до тридцати метров до ствола шахты. А в забое и подавно запрещено. В советское время всех обыскивали на предмет курева, спичек. Сейчас - периодически устраивают облавы.