Будь моим талисманом

– Не обижу. Ни словом, ни взглядом. Клянусь.

И от его низкого, чуть с хрипотцой голоса, хочется расплакаться.

Что со мной происходит? Приворот? Наговор? Сглаз? Порча?

И эта протянутая рука, глаза, сверкающие синевой…

Да кого он замуж зовет? Сироту без приданого. И мне вдруг становится невыносимо горько и стыдно из-за своего заштопанного грязного платья, стертых рук и разбитых коленей.

Я зажмурилась, надеясь, что наваждение исчезнет. Распахнула глаза. Горит синий камень на обручальном колечке. И я вдруг отчетливо понимаю, что сейчас вершится моя судьба. Не возьму я его и останусь в этой беспросветной тьме, вынужденная от зари до заката работать, терпеть тычки да крики мачехи, а потом и замуж выйду… за Ганса. Но и взять… Разве можно верить словам да клятвам? Пустые они. А мужчина этот незнакомый ждет, не поднимается.

Мерцает огонек на колечке, что лежит в ладони, манит, зовет, обещая… что? Счастье? Или беду? Я чувствую себя мотыльком, что летит на огонь.

– Элла! Немедленно пошла в дом!

Я вздрогнула от этого крика, снова пропадая в бездонной синеве этих сумасшедших глаз. Выбирай, Элла! Вот тебе шанс изменить судьбу. Только сейчас нужно решать, не мешкая.

– Элла, змея подколодная!

И я протянула незнакомцу свою дрожащую руку.

Он не спрашивал и ничего не уточнял, просто надел колечко на палец и поцеловал ладонь, покрытую мозолями, а потом, тяжело дыша, уткнулся в мои колени.

Я же, растерянная и взволнованная, столкнулась взглядом со спутниками незнакомца. Серьезные, вдумчивые. Мой жених поднялся и улыбнулся. И мир, только что вернувшийся и восстановившийся, снова рассыпался.

– Ах ты, дрянь! Я тебя растила, ночей не спала!

Мужчина, так неожиданно ставший моим женихом, обернулся, нахмурился, снова посмотрел на меня и уточнил:

– Это кто?

– Мачеха.

– Не отдам эту неблагодарную девчонку, змею подколодную! – разорилась Архара, едва ли не выплевывая каждое слово.

Кажется, до нее дошло, что меня сейчас заберут, а бесплатная служанка навсегда из ее дома исчезнет.

– Арий, – позвал кто-то из аристократов, и незнакомец обернулся, посмотрел на своих спутников.

– Да от нее беды одни!

Мачеха все пуще меня кляла, обзывая. И так мне стыдно стало, что захотелось сорваться с места и сбежать от этого подальше. Откажется ведь. Она ему сейчас такого насочиняет… И Арий, как и все остальные, поверит. Что же я натворила! Архара меня со свету сживет, когда он уйдет.

Арий обернулся, посмотрел в упор на мою мачеху, щелкнул пальцами и… она упала, как подкошенная. Он что, еще и маг? Поймал мой испуганный взгляд и спокойно сказал:

– Я – дракон.

Мухоморы в горошинку!

Да они ж… Да он…шутит?

Арий неожиданно прижал меня к себе и снова прошептал:

– Не обижу.

И сердце у него под моей ладонью колотится так же сильно и быстро, как и у меня. А пахнет дракон необъяснимой свежестью, что бывает перед грозой. И в этот момент меня совсем не волновало, что неприлично девушке обниматься с мужчиной.

– Какие-то вещи забрать хочешь? – спросил Арий.

И осознание того, что обратного пути нет, сама согласилась и выбрала, никто не принуждал, заставляет меня дрожать. Это навсегда. Уеду отсюда и не вернусь.

– Не обижу, – снова прошептал дракон, явно понимая, что я чувствую.

Я осторожно выпуталась из его рук, посмотрела на дом, из которого вышли две служанки, помогающие с уборкой, да сводные сестры. Мачеха уже пришла в себя, поднялась и гневно сверкала глазами, не осмеливаясь проронить хотя бы слово.

И что мне отсюда забирать? Из одежды пара старых платьев да…

– Книга, – сказала я.

– Хорошо, – с облегчением вздохнул Арий.

Неужели боялся, что я передумаю?

– Сама сходишь или мне с тобой…

– Сама.

Я на негнущихся ногах подошла к крыльцу, поднялась, заставив сводных сестер от меня шарахнуться, как от привидения, и открыла дверь в дом. Добралась до своей коморки под чердаком, села на тюфяк и попыталась прийти в себя. Снаружи раздавались голоса, но слов я разобрать не могла.

Снова поднялась, умылась, достала простое, но чистое платье, переоделась и переплела косу, перевязала раненые колени. Так, а теперь книга. Спустилась в кабинет отца, зная, что она там, и едва нашла, прижала к себе.

Во дворе снова послышалась ругань. Значит, мачеха все же не побоялась Ария и, судя по всему, других драконов. Это плохо. Это очень-очень плохо. Голос Архары неожиданно послышался совсем близко. Через мгновение она влетела в кабинет, достала из шкафа резную шкатулку и поставила передо мной на стол.

– Вот, забирай, др…

Раздался щелчок, и мачеха схватилась за горло, будто кто-то ее душил. В дверях стоял Арий.

– Бери, – сказал он.

– А это что? – нашлась я.

– Часть приданого твоей матери, – прошипела Архара. – Забирай. Все равно этот ларец не открывается.

Я вздохнула. Чтобы там ни было, мне это не принадлежит. По всем законам королевства приданое отдается жениху, а потом и мужу. Молодец он, что скажешь, стребовал положенное. А я-то размечталась, будто на меня позарился. Глупая, думала, ему я нужна.

И мачеха хоть и злится, а это понимает, отчего еще горче и обиднее.

– Элла, помочь? – уточнил Арий.

Я прижала книгу к груди. Он подошел, посмотрел на ларец.

– Позволишь взять? Он тяжелый.

Я удивленно моргнула. Арий разрешения спрашивает?

– Так он – не мой.

– А чей же? – спросил он.

– Ваш.

Наверное, когда Арий ларец откроет, я даже не увижу, что в нем. Может, и к лучшему, нечего душу травить. Прикусила губу и опустила голову.

Дракон подошел еще ближе, взял мой подбородок, заставляя смотреть в глаза. А они как омуты. Нырнешь – и нет спасения.

– Все, что у меня есть теперь твое.

Да не бывает так! Но спорить я не решилась. Арий убрал ладонь, взял ларец одной рукой, а мою ладонь сжал другою и потянул к выходу. Так мы и дошли до ворот, за которыми уже вся деревня собралась. Гомонят, смеются, смотрят на меня. Сдается, если бы не Арий, которому никто не посмел перечить, да его спутники, толпа бы не расступилась.

– А жених-то твой жадный, – услышала я голос Архары.

Да уж, мою мачеху ничто, похоже, не изменит. И сейчас бояться ей нечего. При всем народе никто ее не посмеет обидеть. Да дракон и не станет этого делать. Об их мудрости и справедливости такие легенды ходят, что даже страшно. И каждая девушка, что стоит сейчас за воротами, желает одного: оказаться суженой дракона. Почему?

Они выбирают пару один раз и на всю жизнь, никогда не изменят, не предадут. И скорее умрут, чем оставят любимую женщину. В одной из сказок говорится, что драконы от одиночества погибали, поэтому Великая Праматерь добавила в их кровь каплю своей силы. И она дает им возможность почувствовать сердцем ту, что предназначена судьбой. Только вот обещала ли она такой паре счастье… я уже не узнаю. Заберет Арий свое кольцо. Так тоже бывает… поманит птица удачи, да сгинет навеки.

Я прикусила губу, чувствуя, как начинают дрожать руки.

Арий остановился, оглянулся.

– За невесту положен выкуп, милорд, – раздался в толпе голос старосты. – Мы все свидетели, что его не было. А приданое вы взяли. Не по закону!

– Не по закону, – зароптали многочисленные зеваки.

И я захотела провалиться сквозь землю. Теперь Арий точно откажется. Попыталась незаметно высвободить свою руку. Главное сейчас при всех не расплакаться. Для невесты и так нет большего позора, чем кольцо обратно отдавать.

Арий мою руку отпустил, усмехнулся и достал небольшой кожаный мешочек из складок плаща. Высыпал на землю самоцветы и так спокойно спросил:

– Всё?

В толпе заохали, рассматривая сверкающие на солнце камни. Староста нервно сглотнул и кивнул. Архара кинулась собирать самоцветы.

А мне стало еще горче и обиднее. Как… как… козу на базаре купил! И расплакаться бы, ударить… Да только не могу. Стою, словно каменная, а глаза почти ничего не видят от слез. Я взяла и отвернулась.