Команда скелетов (сборник)

– Ты видишь вон те двойные двери за охладителем пива?

Он посмотрел и нахмурился.

– Один из тех, что пьют пиво… Это не помощник ли менеджера? Викс, кажется? Если Браун его увидит, могу пообещать тебе, что скоро этому человеку придется искать новую работу.

– Брент, ты меня слушаешь?

Он рассеянно взглянул на меня.

– Извини, Дэйв. Что ты говорил?

«Видимо, сейчас ему придется несладко».

– Ты видишь эти двери?

– Вижу, конечно. И что?

– Они ведут в складское помещение, расположенное вдоль всей западной стены здания. Когда Билли уснул, я пошел туда поискать, чем можно его укрыть…

Я рассказал ему все, скрыв только спор о том, стоит ли Норму выходить или нет. Я рассказал ему о том, что заползло в загрузочную дверь и чем все кончилось. Брент Нортон отказывался верить. Нет, он отказывался даже предположить, что такое может произойти. Я подвел его к Джиму, Олли и Майрону. Все трое подтвердили мои слова, хотя Джим и Майрон-цветок были уже здорово пьяны.

Нортон опять отказывался поверить. Просто уперся.

– Нет, – сказал он. – Нет, нет и нет. Простите, джентльмены, но это совершенно возмутительно. Или вы пытаетесь меня разыграть, – он одарил нас сияющей улыбкой, показывая, что не хуже других понимает шутки, – или вы все страдаете от какой-то формы группового гипноза.

Я начал терять самообладание, но все же сдержался. Обычно я считал себя человеком спокойным, но обстоятельства были не совсем обычные. Мне нужно было думать о Билли и о том, что могло случиться или уже случилось со Стефани. Эти мысли грызли меня постоянно.

– Ладно, – сказал я. – Пошли туда. Там на полу остался кусок щупальца. Его отрезало дверью, когда мы ее закрывали. И там ты сможешь услышать их. Они шуршат у двери, словно ветер в зарослях плюща.

– Нет, – сказал он спокойно.

– Что? – Я действительно подумал, что ослышался. – Что ты сказал?

– Я сказал «нет». Я не пойду туда. Шутка зашла слишком далеко.

– Брент, клянусь тебе, это не шутка.

– Разумеется, вы решили пошутить, – сурово произнес он, потом посмотрел на Джима и Майрона, остановил взгляд на Олли Виксе, который выдержал его спокойно и бесстрастно, и наконец взглянул на меня. – Это то, что вы, местные, называете «животы надорвать можно»? Да, Дэвид?

– Брент… Послушай…

– Нет, это ты послушай! – Голос его загремел, разносясь по магазину, словно в зале суда, и несколько человек, изнервничавшихся и бесцельно шатавшихся по проходам, обернулись в нашу сторону посмотреть, что происходит. – Это шутка. Банановая кожура. И вы выбрали меня, чтобы я на ней поскользнулся. Никто из вас особенно не любит людей со стороны, так ведь? Вы все тут друг за друга. Так же, как случилось в тот раз, когда я потащил тебя в суд, чтобы получить, что причитается мне по праву. Ты тогда выиграл, ладно. Ну как же? Ведь твой отец знаменитый художник, и это твой город, а я здесь лишь плачу налоги и трачу деньги!

Он уже не играл, отчитывая нас хорошо поставленным адвокатским голосом. Он почти кричал, готовый вот-вот совсем потерять контроль над собой. Олли Викс развернулся и пошел прочь со своим пивом. Майрон и Джим смотрели на Нортона с откровенным удивлением.

– И я должен идти туда и смотреть на какую-то резиновую игрушку за девяносто восемь центов, а эти два болвана будут стоять рядом и ржать?

– Эй, ты, полегче. Кого ты называешь болваном? – сказал Майрон.

– Я, если хочешь знать, просто счастлив, что дерево упало на твой лодочный сарай. Просто счастлив! – Нортон улыбался мне с издевкой в глазах. – Его всмятку раздавило? Замечательно! А теперь прочь с моей дороги!

И он попытался отпихнуть меня, чтобы пройти. Я схватил его за руку и толкнул спиной об охладитель. Две упаковки по шесть банок сорвались с полки и упали на пол.

– Прочисти уши и слушай, Брент. От этого зависят жизни. И жизнь моего ребенка для меня не последнее дело. Так что ты лучше слушай, а не то, клянусь, я из тебя повыколочу дерьмо.

– Ну давай, – сказал Нортон, все еще улыбаясь с какой-то безумной бравадой во взгляде. Глаза его, огромные и налившиеся кровью, лезли из орбит. – Покажи всем, что ты сильный и смелый и можешь избить человека с больным сердцем, который тебе в отцы годится.

– Вмажь ему! – крикнул Джим. – Хрен с его больным сердцем. Я думаю, у дешевого нью-йоркского крючкотвора вообще нет сердца.

– Не лезь, – сказал я Джиму и наклонился к Нортону. Охладитель не работал, но от него еще тянуло холодом. – Прекрати кипятиться. Ты прекрасно знаешь, что я говорю правду.

– Я… ничего такого… не знаю, – проговорил он, тяжело дыша.

– Если бы это случилось в другое время и в другом месте, я бы отвязался от тебя. Но сейчас мне наплевать, насколько ты напуган, и я не держу на тебя зла за твои слова. Я тоже напуган, но ты мне нужен, черт побери! Дошло до тебя? Ты мне нужен!

– Отпусти меня!

Я схватил его за рубашку и встряхнул.

– Ты что, ничего не понял? Люди начнут выходить из магазина и наткнутся прямо на это чудовище! Понял ты наконец, черт побери?

– Отпусти меня!

– Нет. До тех пор, пока ты не пойдешь со мной и не посмотришь.

– Я сказал тебе, нет! Это все обман, шутка, и я не настолько глуп, чтобы…

– Тогда я потащу тебя силой.

Я схватил его за плечо и за шею. Шов рубашки на одном из рукавов не выдержал и с легким треском разошелся. Я потащил его к дверям склада. Нортон издал сдавленный крик. Поблизости собралось человек пятнадцать или восемнадцать, но никто не подошел и не собирался вмешиваться.

– Помогите! – закричал Нортон, выпучив глаза за стеклами очков. Его прическа снова рассыпалась, и волосы торчали двумя маленькими пучками за ушами. Люди шаркали ногами и наблюдали.

– Что ты кричишь? – заговорил я ему на ухо. – Это же всего лишь шутка. Именно поэтому я взял тебя с собой в город, когда ты попросил, и поэтому доверил тебе перевести Билли через автостоянку. Все потому, что у меня тут был заготовлен туман; я арендовал специальную машину в Голливуде за пятнадцать тысяч долларов и еще заплатил восемь тысяч за доставку – все для того, чтобы тебя разыграть. Прекрати вести себя как идиот и открой глаза.

– От-пу-сти! – провыл Нортон, когда мы были почти у дверей.

– Ну-ка, ну-ка! Что там такое? Что вы делаете? – Расталкивая толпу, появился Браун.

– Заставьте его отпустить меня, – хрипло сказал Нортон. – Он сошел с ума.

– Нет. Хотел бы я, чтобы так было, но это не так, – вступился за меня Олли, и я был готов молиться на него. Он прошел между стеллажами позади нас и остановился напротив Брауна.

Взгляд Брауна упал на банку пива, которую Олли держал в руке.

– Ты пьешь! – произнес он, и в его голосе послышалось удивление, не лишенное, впрочем, нотки удовлетворения. – Ты потеряешь за это работу!

– Брось, Бад, – сказал я, отпуская Нортона. – Сейчас чрезвычайные обстоятельства.

– Правила пока никто не отменял, – самодовольно произнес Браун. – Я позабочусь, чтобы руководство компании узнало о случившемся. Это моя обязанность.

Нортон тем временем отбежал в сторону и остановился там, приглаживая волосы и заправляя рубашку. Взгляд его метался между Брауном и мной.

– Эй! – неожиданно крикнул Олли громким и басовитым голосом. Я никогда бы не подумал, что этот полный, но мягкий и скромный человек может говорить таким голосом. – Эй! Вы все! Идите сюда и слушайте! Это касается всех вас! – Он взглянул на меня спокойно и спросил, совершенно игнорируя Брауна: – Я правильно делаю?

– Да.

Люди начали собираться. Толпа зрителей, наблюдавших за моим спором с Нортоном, сначала удвоилась, потом утроилась.

– Вам всем следует кое-что узнать… – начал Олли.

– Немедленно поставь пиво на место, – перебил его Браун.

– Немедленно заткнись, – сказал я и шагнул к нему.

Браун тут же сделал шаг назад.

– Я не знаю, что некоторые из вас думают, – сказал он, – но могу пообещать, что все происходящее здесь будет доложено руководству «Федерал фудс компани»! Все! И я хочу, чтобы вы поняли, что за этим, возможно, последуют судебные обвинения!