Страница 8 из 9
Кабинет следователя. Двое: Горяинов и Сидоренко в штатском.
Горяинов. Ну что? Время?
Сидоров. Около полуночи.
Горяинов. Так. Значит, лежал всю ночь и никто не видел.
Сидоров. Похоже, что никто. Улочка такая, темная. Хотя… Народ приезжий, дикари. Зачем портить отпуск? Затаскают.
Горяинов. Не надо так плохо думать обо всех.
Сидоров. Я не обо всех. Я выборочно.
Горяинов. Ну ладно, если выборочно. Значит, карманы обчистили, документов никаких?
Сидоров. Абсолютно. Два троллейбусных талона ленинградских.
Горяинов (оживленно). Где?
Сидоров. Вот они.
Горяинов. Да я не о том. Где нашли, в каком кармане?
Сидоров. В нагрудном кармане пиджака.
Горяинов. Так. Или у убитого не было ничего кроме денег и документов… или убийца хочет, чтобы убитого как можно дольше не опознали. Совсем не опознали. Никогда. А? Костюм, белье – чье производство?
Сидоров. Костюм финский. Рубашка французская. Ну, трусы неизвестного происхождения.
Горяинов. Дела… Что ж, дадим отпечатки, фотографии в Москву… в Питер. Будем ждать… Морока сейчас с этой незалежностью.
Сидоров. А если проверить ближайшие улицы? Ну, знаете, выборочно.
Горяинов. Снова выборочно. Конечно, выборочно, методом исключения, и убийца сам явится с повинной. Ладно, ладно, не обижайся. Займись этим делом. Кстати, ты знаешь, сколько людей ежедневно уезжает из города? Около тысячи. А?.. Я же говорю – дела… Значит, второй удар сверху, в шею. Грамотно. Очень грамотно.
Двор дома Пьяковой. Выходит Елагин, с полотенцем.
Елагин. Доброе утро.
Пьянкова (внимательно смотрит). Здравствуйте.
Пьянков сидит в летней кухне, завтракает.
Елагин. Вы не скажете, э-э…?
Пьянкова. Екатерина Ивановна.
Елагин. Екатерина Ивановна, мне нельзя у вас столоваться? О цене, я думаю, разговора не будет. Плачу по первому разряду. Как? Договорились?
Пьянкова. Что ж, на меня никто не обижался. В июне жили из Москвы, доктор наук с семьей, руку поцеловал на прощание.
Елагин. Ну вот и отлично.
Идет к рукомойнику.
В летней кухне.
Пьянкова. Ой, Коленька, что-то у меня сердце чует.
Пьянков. Чего оно чует?
Пьянкова. Побитый весь. Вернулся когда, я и не видела. Нехорошо как все получается.
Пьянков (пауза). Откуда он?
Пьянкова. Из Москвы. А как зовут – не помню. У меня записано.
Пьянков. Пойди посмотри.
Пьянкова уходит в дом.
Появляется Женя и Ирина. Обе молоды, но по самостоятельности взглядов, поведения видно, что уже не студентки.
Ирина. Доброе утро.
Пьянков. Доброе.
Женя. А это что, новенький?
Пьянков. Ваш сосед.
Ирина. Пора к морю, Евгения.
Женя. А завтракать мы будем?
Ирина. Только после водных процедур.
Появляется Пьянкова. Женщины уходят.
Пьянкова. Вот. Елагин Корней Павлович. Что за имя? Корней.
Пьянков. И все?
Пьянкова. И адрес.
Подходит Елагин.
Елагин. Так как, Екатерина Ивановна, – сразу и начнем? (Подает руку Пьянкову.) Корней.
Пьянков. Николай.
Пьянкова. Садитесь за стол.
Пляж. Елагин и Пьянков лежат на песке после купания.
Пьянков. Свежие следы.
Елагин. Да. В первый же вечер.
Пьянков. За дело или случайно?
Елагин. Случай.
Пьянков замечает Женю и Ирину.
Пьянков. Как тебе те двое?
Елагин. Которые? В синем и зеленом?
Пьянков. Твои соседки через стенку. Подойдем?
Елагин. Да я тут… (оглядывается). Ладно, пошли.
Подходят.
Пьянков. Земля рядом не занята?
Ирина. Земля у нас общественная.
Елагин. Это так же верно, как то, что меня зовут Корней.
Женя. Вот это да. Среди моих знакомых Корнеев пока не бывало.
Елагин. Так говорит девяносто процентов девушек, с которыми я знакомлюсь.
Женя. А остальные десять?
Елагин. А остальные десять в ужасе разбегаются.
Обед. Пьянков с матерью в комнате.
Пьянкова. Ты уж с ним подружился. Ох, не надо бы.
Пьянков. Ладно тебе.
Пьянкова. Лейтенант приходил из милиции.
Пьянков. Что спрашивал?
Пьянкова. Спрашивал, знаю ли что, слышала ли, да что говорят.
Пьянков. Ну и что ты сказала?
Пьянкова. Сказала, что слышала. Крики слышала.
Пьянков. Что ты тянешь кота за хвост? Во сколько слышала, где, сколько голосов? Что ты ему сказала? Про Корнея сказала?
Пьянкова. Нет. Боже упаси, что ты. Я себе не враг.
Пьянков. Не враг. (Думает.) А за укрывательство знаешь, что бывает? Надо заявлять. Надо, мать, надо. Они там разберутся, что к чему. Значит так. Напишешь, что вернулся неизвестно когда. Потом напиши, что слышала крики. Два голоса слышала?
Пьянкова. Да вроде… Я не знаю, Коленька, ей-богу, может, не надо?
Пьянков. Дальше. Ты утром говорила, что в десять часов слышала?
Пьянкова. Да вроде в девять…
Пьянков. Ты что, в своем уме? В девять еще дети по улицам бегают. Пиши, слышала после десяти. Так. Садись, пиши. Я проверю, а то снова что-нибудь напутаешь.
Елагин сидит на лавочке под окном, глаза прикрыл. Дремлет.
Кабинет следователя.
Сидоров. Ну вот, а вы говорили.
Горяинов. Что такое?
Сидоров. Заявление. От Пьянковой Екатерины Ивановны, 58 лет, владелицы дома по Айвазовского, 5…
Горяинов. Ну-ка… (читает)
Сидоров. Ну, как? По-моему, что-то такое проясняется.
Горяинов. Интересно. Ин-те-рес-но. Значит, ссадины на лице, время после десяти вечера, когда вернулся – неизвестно… Во сколько ложится спать уважающая себя хозяйка? Как ты думаешь?
Сидоров. Во всяком случае, вставать ей надо часов в шесть.
Горяинов. Если не раньше. Полночь для нее это очень поздно. В полночь она уже вторые сны видит. На сколько может ошибиться экспертиза? На час. Что-то здесь со временем не того. Да и Елагин как будто не собирается уезжать. Ведь логично было бы уехать, а?
Сидоров. Уехать… подозрительно. Приехать днем, а на утро следующего дня вдруг ни с того, ни с сего…
Горяинов. Ты думаешь, он такого высокого мнения о нашей оперативности?
Сидоров. Психологически…
Горяинов. Психологически убийца не станет попадаться на глаза соседям по дому, если у него на лице ссадины. Он будет приходить поздно и уходить на пляж с петухами. Но это лирика.
Сидоров. Может быть, пока последить?