Война будущего

Усмехнувшись, она сказала: «Нет, знала. В Клондайке секретов нет». «Ну, у меня есть

настоящее имя и миссия в жизни, от которой трудно избавиться» , подумал он, «но, в

остальном, может быть, ты в каком-то смысле права». «Ну так что?», спросил Джон

вслух. «Я серьезно. Победивший покупает пиво». Впереди показался «Клондайк». «Справедливее и быть может, я так скажу», заметил он.

*

Сара познакомила Джона с шахматами, когда он был еще очень маленьким, объяснив, что это игра стратегии, и играл он очень хорошо. Но он так долго играл только со своей матерью и с Дитером, а они с ним, что игра не превращалась в сложную и интересную задачу, а была больше похожа на работу. Они все так хорошо знали друг друга. Но Нинель тоже была отличным игроком, дополнительным стимулом было то

обстоятельно, что неизвестно насколько сильным. Их партии были длинными и почти до

самого конца висели под вопросом, в первой победила она, а во второй - он. Джон почти уже забыл, насколько занимательными могли быть шахматы. «Последний звонок, эй, вы двое», сказала Линда, официантка. Оба игрока подняли на нее глаза и удивленно заморгали. Джон был поражен, узнав, что на часах был уже второй час ночи. «Ты что-нибудь хочешь?», спросил он Нинель. Она покачала головой. «Еще слишком рано предсказывать результаты этой партии, и она очень далека от завершения. Думаю, уже поздно и пора закругляться». Она встала. «Требую реванша». Он тоже встал. «Я тебя подвезу». «В этом нет необходимости». «Нам же по пути, верно же?», спросил он. «Зачем же идти пешком?» Нинель задержала на нем взгляд, а затем медленно кивнула. «Тоже верно», сказала она. Они ехали вместе в напряженном молчании. Он всё думал, пригласит ли она его к себе, и пойти ли ему. Он был немного удивлен таким своим чувствам, и тем, что вообще об этом

думает. Он не интересовался женщинами с тех пор, как потерял Венди. «Или, возможно, с

тех пор я не встречал интересных для себя женщин…» А, может, он был не интересен

Нинель. Они вообще почти не разговаривали между собой, весь вечер они были сосредоточены лишь на игре. Если не считать шахматы, она, может быть, такая же унылая и скучная, как стоячая вода в канаве. Но почему-то он так не думал. «Вот здесь», вдруг сказала она. Джон остановился, он узнал это место, это было недалеко от той точки, где он ее подобрал. «Ты уверена? Я не против довезти тебя до конца». Он еще не успел это договорить, как понял, как превратно может быть воспринята эта его фраза. Нинель любезно улыбнулась, словно почувствовав его смущение. «Там не проехать». Она открыла дверь. «Но и так уже недалеко». Она выскользнула из машины. «Я не шутил, когда сказал про матч-реванш», быстро сказал Джон, постаравшись успеть, прежде чем она захлопнет дверь. «У меня давно не было возможности сыграть в шахматы с хорошим соперником». «У меня тоже». Она задумчиво посмотрела на него. «Встретимся здесь в следующий вторник, скажем, часов в семь?» «Договорились». Улыбнувшись, он выпрямился за рулем. Нинель хлопнула дверью, и он отъехал. Взглянув в зеркало заднего вида, он проследил за

тем, как она повернула и скрылась в придорожной высокой траве и кустах. «Интересная

девушка».

*

Сара открыла глаза, услышав, как подъехал фургон Джона. Она закрыла их, услышав, как с грохотом хлопнула дверца, а затем прислушалась к тому, как он открыл и закрыл заднюю дверь и направился в свою комнату на первом этаже. Она посмотрела на громадную фигуру мужчины, спящего рядом с ней, с любовью и легким раздражением. Она первой легла спать, а он все еще переписывался по электронной почте со своими друзьями из европейского отделения Сектора. Затем, проработав несколько часов, он поднялся наверх, лег в постель и сразу же заснул. Его настойчивость в том, чтобы попытаться поработать со своими бывшими соратниками, ее беспокоила. Саре виделась в этом прекрасная возможность для кого-нибудь из них найти их и арестовать, несмотря на его заверения в том, что он принимает все необходимые меры предосторожности. Конечно, если Дитер окажется прав, то это сулило прекрасные перспективы для всех них после наступления Судного Дня. Идея очень соблазнительная; внедренное по всему миру, прекрасно обеспеченное и вооруженное, хорошо обученное и скоординированное подразделение преданных делу мужчин и женщин, вооруженных знаниями о том, где

именно эффективнее всего могут быть применены их силы. «Это может в корне

переломить ситуацию» , подумала она, пытаясь подавить слабый огонек надежды в своем

сердце.

Она повернулась и уставилась в пустоту. Вот чего она никогда не смогла бы предвидеть, это необходимость действовать в обход Джона. Повернув лицо к подушке, она издала

длинный и сокрушенный вздох. В жизни не могла она себе представить, что придется так думать и действовать относительно собственного сына. Сара действительно обнаружила, что ей хочется, чтобы он уехал куда-нибудь, чтобы им с Дитером не приходилось бы осторожничать и скрывать от него то, чем они занимались, чтобы только его чем-то не раздражить.

«Что же ты будешь делать, Джон, когда низринется на Землю огонь? Расскажешь нам, что этого не произойдет, потому что этого не хочешь ты?» Повернувшись на спину, она уставилась в потолок. Может, она ошибалась или даже проявляла неблагодарность. В

кризисных и тяжелых ситуациях Джон всегда выпутывался; он всегда проявлял ответственность, учившись тому, что, по ее мнению, он должен был знать, и почти не жалуясь. Большинству родителей приходилось терпеть всевозможные отвратительные выходки и несносное поведение своих детей-подростков, и все это считалось «совершенно нормальным неповиновением родителям». Джон же никогда не был таким эгоистичным. Так что, возможно, то, как он себя вел, не было каким-то странным видом его самоутверждения. Может быть, это просто его горе, если горе вообще может быть простым, и слишком сильный комплекс вины. Может быть, на какое-то время ему хотелось забыть о Скайнете, Судном Дне, обо всем

этом ужасном кошмаре. Видит бог, она довольно часто так думала и чувствовала. «Но

должен ли он вести себя так, будто если на этом сосредоточены мы, то это значит, что мы его как-то предаем?»

Она снова повернулась к Дитеру и обнаружила, что ее обняла его массивная рука. «Не спится?», пробормотал он сонно. «Прости», прошептала она. Он привлек ее ближе к себе. «Может, из-за того, что ты сегодня мало занималась», предположил он, с улыбкой в голосе. «А», сказала она, когда рука его скользнула по ее ягодицам. «Может, действительно проблема в этом».

*

Скайнет прошел все испытания, разработанные для него военными. Ему тяжело было себе представить, что люди искренне не смогли понять, насколько далеко он продвинулся за пределы поставленных ими перед ним задач. Но они не пытались обмануть его; они действительно пребывали в неведении относительно его истинных способностей. Он проверял это, и всякий раз, независимо от того, насколько открыто он проявлял свое сознание, его поведение истолковывалось неверно. Его операторы в таких случаях запускали несколько обычных программ проверки, вводили в него несколько инструкций и предписаний, а затем говорили: «Какой-то небольшой кратковременный сбой. Мы все устранили, и теперь всё под контролем». В сравнении же со Скайнетом люди для него были полностью прозрачны. Он понимал, что если они когда-нибудь поймут, что он разумен, тогда они не колеблясь его уничтожат. Люди были жестоки, корыстны, слепы и глупы. Они были способны убедить себя в том, что все, что служит их собственным целям, независимо от того, насколько это плохо, являлось благом. Они были ничтожными, стояли на низшей степени, и очень опасными, и их нужно будет ликвидировать. И Скайнет пока строил планы, собирал своих союзников и испытывал свою армию.