Страница 6 из 171
— Держи, — спокойно сказал тот, протягивая Гарри кубок.
— Что это? — буркнул Поттер.
— Вино, придурок. Горячее красное вино. Пей, согреешься, — Драко, казалось, ничто не могло смутить. — У тебя шок. Это нормально, но ты лучше пей, быстрее в себя придешь.
— Я и так в себе, — вызывающе заявил Гарри. — А вот ты, Малфой, по-моему, сегодня точно не в себе. Ты не под Империо, случаем, а? Сначала меня спасаешь, потом сидишь тут со мной, объясняешь что-то, теперь еще и вином угощаешь. Где ты его взял?
— Ну, ты точно идиот, Поттер. Наколдовал, где же еще. Держи, говорю, кубок же тяжелый.
Гарри подозрительно оглядел кубок, понюхал содержимое и обхватил теплый металл ладонью.
— Спасибо, — буркнул он, осторожно пробуя напиток. — Так что насчет Империо?
— Давай скажем так, Поттер — я слегка изменил свое мнение насчет тебя сегодня ночью. Такой ответ тебя устроит?
— Не устроит. С чего бы тебе его менять?
— А ты предположи, что было, с чего, — в голосе Драко вдруг послышалась невыразимая усталость. — Мерлин, ты ведь знаешь, что я не вру. Спроси сам себя и поймешь. Иначе ты бы не полез смотреть вниз, когда я тебя попросил. И вино из моих рук сроду бы не взял. Ты же подозрительный, как черт, Поттер, когда дело касается слизеринцев. А мне сегодня веришь, хоть и ерепенишься через слово... Ты так и не ответил на мой вопрос. Что тебя сюда выгнало?
— Отвечу... — проворчал Гарри. — Если ответишь, что выгнало тебя.
Малфой усмехнулся.
— Один — один, Поттер... Ладно, рассказывай. Терять-то нам все равно уже нечего.
* * *
— Глупец ты все-таки, Поттер, — заявил Драко, потягивая вино из своего кубка. — Ну, с чего им тебя презирать? Ты же у них вроде как единственная надежда и все такое. А что люди мрут — так это их выбор. Ты-то тут при чем.
— При том. Если бы я не сидел здесь…— возмутился Гарри.
— Если бы ты не сидел здесь, — перебил его Драко, — ты бы уже нигде не сидел. Это я тебе как представитель альтернативного лагеря говорю. Авроров убивают независимо от твоего наличия или отсутствия, у них такая профессия. В наши времена — особенно опасная.
— Но я уже сражался с Волан-де-Мортом. Я не один раз бился с ним, и я все еще жив! Почему ты считаешь, что я не могу победить его?
— Ну и что с того, что сражался, Поттер? Его нельзя победить. Это в принципе неосуществимо. Можно только подставить свою шею под удар, если тебе интересна такая форма медленного самоубийства.
— Но я ведь жив. Что по твоей логике невозможно.
Малфой вздохнул.
— Везучий ты черт, Поттер. Подумай сам и скажи — ты все еще жив, потому что в схватках с Лордом применял неизвестные ему знания, обладал недоступной ему силой, имел хоть какое-то преимущество перед ним? Или потому, что тебе каждый раз везло?
Гарри сидел, уткнувшись лбом в колени, и рассеянно перекатывал в ладонях опустевший кубок.
— Везло. Но это не значит, что не может когда-нибудь повезти чуть больше. — Он поднял голову и посмотрел на Драко. — Малфой, я могу его убить. Я не уверен, но я чувствую, что это возможно. Хотя понятия не имею, как.
— Знаешь, если мне очень-очень повезет, то я тоже могу его убить, — хмыкнул слизеринец. — Только какой смысл полагаться на то, что все равно никогда не наступит.
— Ну да, у вас другой путь, — жестко парировал Гарри, глядя Драко в глаза.
— Единственный, я бы сказал, — ответил Малфой, спокойно выдерживая взгляд.
— Что ж ты до сих пор не принял метку, в таком случае? Все ваши вроде как уже при ней.
— Не все. Но большинство.
— А ты почему отстаешь?
— Есть правила, Поттер. В черной магии они соблюдаются неукоснительно. Принять метку и встать в ряды Пожирателей можно только после помолвки, одного совершеннолетия недостаточно.
— И что мешает нашему принцу обручиться? Папа до сих пор невест перебирает?
— Поттер, не язви, а? Имя моей невесты известно всем желающим. Вопрос решен и не обсуждается, помолвка состоится в июне, сразу после выпуска. Свадьба — в августе.
Гарри ошеломленно замолчал.
— Надо же. Я не знал, — сказал он, наконец. — И кто она?
— Может, сменим тему? Летом я женюсь, и все, этого достаточно.
— И принимаешь метку.
— Естественно. Без вариантов.
Гриффиндорец отвернулся, подавив вспыхнувшее желание развернуться и уйти прямо сейчас. Ну что его так зацепило? Всегда же знал, что Малфой — сын Пожирателя Смерти. И никаких особенных эмоций это не вызывало.
Что-то внутри подсказало гаденьким голосом — это ведь был другой Малфой. Тот, что сидит и пьет с тобой вино всю ночь на башне Астрономии, не может хотеть стать убийцей. То есть, может, конечно, но почему-то тебе эта мысль неприятна.
— Почему так, Малфой? — спросил Гарри. — Зачем это тебе?
— А с чего ты взял, что я мечтаю об этом? Поттер, ты подумал бы сам — ну кто в здравом уме захотел бы подстелиться под Лорда, имея хоть какой-то выбор? Кроме конченых тупиц, разумеется.
Поттер резко обернулся. Драко увидел, как промелькнула и забилась пойманной птичкой искра надежды в его взгляде.
— И, тем не менее, это не обсуждается, — жестко закончил он, глядя прямо в зеленые глаза Поттера. — Каждому свое. Тебе — сдохнуть за правое дело…
— … А тебе — сдохнуть, трясясь за собственную шкуру, — закончил Гарри.
— Нет, Поттер, — спокойно возразил Драко. — Я собираюсь сдохнуть исключительно за себя и свои собственные цели. А они у меня есть, поверь мне.
— Хорошо тебе, — помедлив, ответил гриффиндорец.
— Что так? Разве смерть Темного Лорда не есть великая цель Гарри Поттера?
— Ну, видимо, нет. Если подумать, можно даже догадаться, что это цель Ордена Феникса.
— Частью которого ты являешься.
— Ну, являюсь, — пожал плечами Поттер. — Ты вон тоже собираешься частью кое-чего являться. Только цели-то у вас все равно разные.
— Факт, — согласился Драко, снова наполняя кубки и глядя, как Гарри машинально кивнул ему, забирая свой и поднося его к губам. — А зачем тогда тебе все это, а? Откровенность за откровенность.
— Не больно-то ты тут наоткровенничал, — проворчал Гарри. — А что мне делать, по-твоему? Сторон-то всего две. Либо Орден, либо Волан-де-Морт. Причем ведь все равно умирать, так хоть не убивать при этом своих.
— Поттер, да нет никакой разницы. Так ты убивал бы их сам, эдак ты смотришь, как они умирают из-за тебя. Не причина это, придумай другую.
— Мне не нравится эта война. Начал ее не Дамблдор. Значит, не с ним и нужно бороться.
— Мы с тобой, если что, понятия не имеем, кто когда на самом деле что начал. И не детская песочница тут опять же, чтобы выяснять, кто первый. Подумай еще.
Гарри горько усмехнулся.
— Ты нарочно злишь меня, Малфой?
— Упаси Мерлин, — улыбнулся тот. — Я всего лишь задаю тебе очень простые вопросы, на которые ты не знаешь ответов, и тебе это не нравится. Но я бы все же настаивал, чтобы ты подумал. Уж если выбирать что-то, то осознанно, я так считаю.
Поттер вздохнул.
— Я не хочу жить в мире, где правит Лорд.
— А в мире, где правит Орден Феникса, хочешь?
— Орден созван на время войны. Если Волан-де-Морт падет, его распустят.
— Может быть и так. Хотя на самом деле ты этого не знаешь.
— Малфой, я знаю, что такое зло! Прекрати меня запутывать, я знаю, что жестокость Лорда несовместима с человечностью! С жизнью вообще несовместима!
— Так что насчет жестокости Ордена?
— Они никого не убивают! Разве что Пожирателей Смерти, так это уже не люди.
— Умница, Поттер! Наконец-то ты это сказал. Орден делит волшебников на достойных и недостойных, так же, как и Лорд. Орден убивает недостойных — так же, как и Лорд. Орден жесток и бесчеловечно непримирим к ним — так же, как и Лорд. Разница только в критериях отбора этих достойных. Суть при этом остается одна и та же. Ты не находишь?
Гарри долго молчал, глядя на дно своего кубка. Потом залпом допил, что оставалось, и повернулся к Драко. В глазах его стояли слезы.