Страница 83 из 115
Но всё это произошло, уже когда Наполеон из Москвы ушёл, выйдя 6 октября и уже пять дней находясь в следовании к Малоярославцу. До этого никакие сообщения о выходе французов из Москвы не действовали. Например, Сеславин, знаменитый наш партизан, тотчас же обнаружил выступление французов на Фоминское и сообщил Дохтурову, но Дохтуров не поверил. Это тот самый Дмитрий Сергеевич Дохтуров, после переговоров с глазу на глаз с которым по окончании Бородинского боя был Кутузовым отменен приказ Барклаю готовиться к новой битве. Дохтуров не поверил. Тогда Сеславин сам со своим отрядом бросается на французов возле Боровска, захватывает пленных и пред очи Дохтурова представляет офицера французской гвардии. Офицер показал, что Сеславин прав. Делать нечего, и Дохтуров отправил к главнокомандующему начальника своего штаба Болотовского. Вот тогда возбуждённый Кутузов, уже знающий, правда, о неудаче нападения на авангард Мюрата, появился среди лагеря. Многие источники, в том числе совершенно официальные, рассказывают о Тарутинском сражении несколько больше, чем «Советская историческая энциклопедия». Они говорят, что именно в день выступления Наполеона из Москвы Кутузов срочно предпринял крупными силами атаку в стороне от главного направления отступления всех французских войск. Одни рассматривают это как бездарность Кутузова, другие — как отвлечение русских от стратегического замысла корсиканца и пособничество ему. Во всяком случае французские исследования воспевают этот манёвр Наполеона как новое проявление гения императора и блестящую победу над Кутузовым, для которого, как считали тогда некоторые в России, «деньги не пахнут». Итак. «Составленный на б октября план атаки обещал, при успешном выполнении, совершенное уничтожение войск Мюрата. Недостаток этого плана состоял в сложности его и в том, что русские колонны были должны двинуться вперёд в ночное время, дабы на самом рассвете атаковать противника. Ночной марш и неправильный расчёт движения обходных колонн повели к таким замедлениям, что войска не успели своевременно подойти к неприятелю. Только граф Орлов-Денисов, командовавший крайнею правою колонной, состоявшею преимущественно из казаков, ещё до рассвета достиг села Дмитровского, за левым флангом французов. Когда рассвело, он, не выждав других колонн, пустил своих казаков в атаку. Стоявшие на левом фланге французские кирасиры, захваченные врасплох, обратились в бегство, оставив 38 орудий; но казаки увлеклись грабежом бивака и дали противнику время оправиться. Французы, встревоженные этою атакою, успели изготовиться к бою и встретить головы других наших колонн артиллерийским огнём, причём одним из первых выстрелов был убит корпусной командир генерал Багговут. Вероятно, вследствие неудачи наших обходных колонн Кутузов приказал остановить и те войска, которые наступали с фронта, хотя французы находились уже в полном отступлении. Цель Тарутинского боя не была достигнута...» — Олег молча и долго смотрел на всех по очереди, как бы ожидая вопроса.
Но вопроса не последовало.
Тогда Олег продолжал:
— Если быть строгим или обвинённым в предвзятости, нужно сказать, что цель, наоборот, была достигнута. Внимание от выхода французов из Москвы было отвлечено частной и ничего не решающей операцией, которую задумали да и провели разгильдяйски либо преступно. Видно, что Кутузов действовал стереотипно не только со сдачей Вены в 1805 году, но и со сдачей Москвы, которую вообще можно было не сдавать. Так же он действует под Тарутино, под Малоярославцем, под Вязьмой, под Красным, на Березине, а на последнем этапе вообще выступая против продолжения войны за русскими границами. Между тем выпущенный из России Наполеон не скрывал, что готов воевать бесконечно, и активнейшим образом создавал новую армию. Солдаты русской армии пришли в Вильно чуть менее обмороженными, разутыми и раздетыми, чем французы. А через два месяца, даже три после своего подвига под Смоленском солдаты дивизии Неверовского под Малоярославцем сражались босиком и полуодетые. Деньги же на войну с Наполеоном тратились колоссальные. Почему нашего гениального Кутузова это не интересовало? Мы же до сих пор с лёгкой руки петербургских чиновников, которые, пользуясь трагедией народа, разворовывали всё, что можно, провозглашаем Кутузова гениальным учеником и продолжателем дела Суворова.
— Однако! — заметил кто-то за столом.
— Блестящим подтверждением стратегической и тактической лукавости Кутузова может служить знаменитое сражение, которое вообще решало бы судьбу не только зимней кампании Наполеона в России, но и судьбу французского трона. Как мы знаем, французы вышли из Москвы шестого октября, то есть почти сразу после встречи Кутузова с Лористаном в день атаки Кутузова на Мюрата, перекрытой сразу же после первых успехов. Лагерь Тарутинский снялся 11 октября. К Малоярославцу шла вся армия Наполеона и вступила в Боровск в день, когда Дохтуров только получил приказ идти с пехотой на Спасское, кавалерии же было приказано просто стеречь Боровскую дорогу... По странной причине русская армия почему-то пошла дорогой более длинной и менее удобной. Сделано это было, как и под Тарутино, по приказу Кутузова. Против всей армии Наполеона, как и в случае с Багратионовыми флешами и батареей Раевского, был пущен всего лишь десятитысячный отряд конницы Милорадовича. Прибыв к Малоярославцу, Милорадович нашёл в городе французов, а вблизи — Платова с отрядом казаков. В 5 часов утра Дохтуров начал атаку. Конница Милорадовича не могла иметь успех, поскольку бой принял уличный характер. Зная это, находившийся при Кутузове генерал Раевский просился со своим корпусом туда, на берега Протвы. Сначала он просился, потом требовал. Тогда Кутузов отправил его одного без корпуса наблюдать за ходом сражения. Сражение с самого начала приняло такой кровавый характер, что даже после Бородина это озадачило французов. Город не менее пяти раз переходил из рук в руки. Наполеон бросал в бой явно превосходящие силы. Кутузов подбрасывал свои понемногу. Главные силы русских шли таким путаным путём по знакомым и родным местам, что среди солдат начался ропот. Некоторые говорили, что их ведут в другую сторону. Только корпус Раевского прибыл всё же быстро к городу и выбил французов, за которыми остался только монастырь и несколько крайних домов при Луже... Дальше бой шёл с переменным успехом, но Раевский одолевал. И к вечеру большая часть города осталась за Раевским и Дохтуровым, уже в седьмой раз. Фактически преграждён был путь армии Наполеона. Перестрелка кончилась с сумерками. Потери были большими. Наполеон потерял более пяти тысяч солдат и двух генералов, три генерала были ранены. Русские потеряли тоже около пяти тысяч, и получил ранение в пятку Дохтуров.
В ночь корсиканец приказал Даву взять командование над авангардом и ожидать его утром с гвардией. Нею было повелено с двумя дивизиями идти к Малоярославцу. Войска свои Кутузов с места не трогал, они весь день простояли без действия. Однако успешно действовавший корпус Раевского главнокомандующий приказал убрать из Малоярославца, и на его место был прислан Бороздин. К ночи всё стихло. Солдаты и офицеры русской армии, настроенные на победу, не подозревали о каких-либо странностях. Но в ночь корпус Бороздина был снят и город был отдан французам.
— Слышу это впервые, — заметил хихикнувший.
— Казалось, всё благоприятствовало завоевателям, путь в хлебородные губернии России был открыт. Лористан, как рассказывают, был в приподнятом настроении. В пятом часу утра из своей ставки в Городпе Наполеон выехал в сопровождении только трёх взводов кавалерии. «Неманский заяц», сваливший летом императора с коня и все эти месяцы преследовавший Наполеона во сне, был вроде бы забыт. И вдруг вокруг эскорта императора в такое благостное утро всё наполнилось казаками. Наполеон не знал, что это три отряда Платова, направленные генералом ночью к Боровской дороге для поисков, столь им свойственных. Осторожно перебравшись через Лужу, донцы обнаружили артиллерию французов, рванулись на неё и захватили более полусотни пушек! Увидев императорский конвой, они приняли его за обоз, решили пограбить его. Наполеон выхватил шпагу, приказал занять оборону. Ему показалось, что на него напала целая армия. И где-то в стороне среди росистой травы помчался испуганный криками и пальбой заяц.