Страница 66 из 136
Вышел доктор, и все окружили его.
— Господа, кто родственник пациентки?
— Мы, — ответила свекровь, — то есть я и мой муж, она наша сноха.
— Надежды мало… но наша задача и долг бороться до конца, — сказал доктор. — Кто здесь Кишен? Она все время твердит это имя: «Кишен, Кишен, сынок!».
— Это я Кишен, — прошептал мальчик.
— Да? — произнес доктор и добавил: — Подождем еще немного. Крови она потеряла немного, но очень слаба. Я боюсь за ее сердце. Не теряйте надежды, господа, успокойтесь! — И он вернулся в операционную.
Прошло два часа.
— Может быть, Кишена отправить спать? — предложил Ананд.
— Нет, я буду ждать маму! — твердо ответил малыш. — Вы же слышали, что она меня зовет, значит, я ей нужен.
Снова вышел доктор и сказал:
— Господа и родственники! Ей стало лучше. Она пришла в себя. Опасность, кажется, миновала. Приходите завтра утром, когда все окончательно прояснится. До свидания.
Немного успокоившись, все вышли из больницы и сели в машину. Ананд сначала отвез домой родственников Ешоды, а потом они втроем поехали к себе.
Ананд и Деваки долго не могли уснуть.
— Кишен уснул сразу? — спросил Ананд.
— Да, но немного поплакал. Пришлось его успокаивать.
— Могла бы случиться трагедия! — сказал Ананд.
— Да! И как я сумела выхватить Кишена из-под колес, ума не приложу.
— Молодец. У тебя хорошая реакция.
— Это произошло инстинктивно. Ведь Ешода, чтобы не расстраивать Кишена, хотела резко уйти, но не посмотрела на светофор. Но если бы Кишен не позвал ее, она бы благополучно перешла дорогу. В тот момент, когда она остановилась на его крик, ее и сбила машина.
— Она не сама бросилась? — тихо спросил Ананд.
— Нет, что ты! Может быть, она и собиралась сделать это, но, я думаю, не тогда.
— Ну, хорошо, надо спать, а завтра утром сразу поедем к ней.
— С Кишеном?
— Я думаю, да…
С первыми лучами солнца все уже были в больнице.
— Все врачи на обходе. Подождите! — объяснила дежурная, отметая все вопросы посетителей.
— Тетя? А где мама? — спросил Кишен.
— Она еще спит, Кишен. Скоро придет доктор, и все нам объяснит.
— Мне кажется, Кишена надо отвезти в школу, — сказал Ананд. — Сынок, ведь занятия пропускать нельзя!
— Ну, я жду маму. Она звала меня. Увижусь с ней и пойду в школу.
— Ну хорошо, — согласился отец.
В коридоре появился доктор.
— Кто господин Саксена? — спросил он.
— Это я, господин доктор, — сказал тот, отделившись от стены, где стоял, как и накануне вечером.
— Господин, ваша сноха все время твердит, что она хочет умереть. И зовет Кишена, своего сына. Этот мальчик ее сын?
Никто не ответил. Все были в замешательстве.
— Я ее сын! — выкрикнул Кишен звонко.
— Если можно, господин доктор, пусть Кишен увидится с ней, — тихо попросила Деваки.
Ананд удивленно взглянул на супругу, и на душе у него потеплело.
— Что ж, — сказал доктор, — попробуем. Идем, малыш! — Он взял мальчика за руку, и они скрылись за дверью, ведущей в палату.
Минут через пятнадцать Кишен вернулся в сопровождении доктора.
— Вы знаете, господин Саксена, она даже заулыбалась, когда увидела этого мальчика. А сейчас, господа, до завтра. Кризис у нее пока не миновал, поэтому опасность еще существует. В течение дня справляйтесь у дежурной.
— Спасибо, доктор! — сказал Ананд.
— До свидания! — ответил тот.
Ананд завез Кишена в школу, а жену — домой и умчался на службу.
— Пока, Деваки! До вечера! — весело сказал он ей.
— До вечера, милый! — улыбнулась она.
Стрелки напольных часов стояли на римской цифре двенадцать. Деваки наконец управилась с обедом и позвонила Ананду, попросив его, чтобы он забрал Кишена из школы и приезжал обедать.
Потом она облачилась в сари тусклых тонов и направилась в храм Вишну, захватив немного рису, пшеницы и сандаловых палочек.
Она тихо вошла в храм. Снимая сандалии, она вспомнила тот день, когда впервые встретилась здесь со своим сыном.
Деваки положила купюру в ящик, на котором было написано: «На ремонт храма», и подошла к изваянию Великой Богини.
Каково же было ее изумление, когда она увидела Кишена, стоящего на коленях перед этим изваянием. Он громко произносил слова, сложив ладони у подбородка:
— О Богиня, Великая Богиня! Помоги моей маме! Пусть она выздоровеет. Даруй ей жизнь и верни меня к ней. Исцели мою мамочку! — по его округлым розовым щекам текли слезы.
У Деваки сжалось сердце. Она не могла назвать словами те чувства, которые поднялись в ней. Она с болью осознала, что на коленях перед изваянием Богини стоял человек и просил того, чего от всего сердца желал. В душе у нее все перевернулось. И она многое поняла в эти минуты. Деваки дождалась, пока мальчик поднимается с колен, и спросила:
— Кишен, что ты здесь делаешь?
— Я молился за маму, чтобы она не умерла.
Из глаз Деваки потекли непрошеные слезы.
— Умница, дорогой мой Кишен! Ты хороший человек! Спасибо тебе! Хорошая у тебя душа. Ты весь в папу.
— В папу Ананда?
— Да, сынок.
— А это хорошо?
— Это замечательно.
Деваки постояла, про себя помолилась богине и оставила жертвоприношение.
— Ну что? Пойдем? Папа, наверное, уже ждет нас дома.
— А когда мы пойдем к маме?
— Завтра утром, перед школой.
— Наконец-то! — воскликнул Ананд. — А я всюду искал вас: и в школе, и на рынке, и в парке. Где вы ходите, мои дорогие?
— Мы с тетей были в храме. Я молился за маму.
Ананд посмотрел на Деваки.
— Да, Ананд, Кишен — настоящий человек, очень душевный, честный и преданный. Такой никогда не оставит друга в беде, да, Кишен?
— Конечно, тетя!
— Дядя Ананд, вы действительно мой папа?
— Да, Кишен.
— Сегодня в школе учительница назвала меня по вашей фамилии. А тетя сказала, что я весь в папу, такой же честный. Ты честный, да?
— Да!
— Тогда скажи, когда мы пойдем к маме?
— Завтра перед школой! А теперь, пойдем обедать. Деваки, накрывай на стол! Мы с Кишеном очень проголодались.
— Как волки! — добавил мальчуган.
— Слышишь, Деваки, что сказал сын?
— Нет.
— Что мы проголодались, как волки.
— Тогда вас надо кормить мясом. А пока выпейте сока.
Обед прошел весело. Впервые за последнее время Кишен не капризничал и даже шутил. После обеда Ананд немного поиграл с ним в детской и уехал по делам службы.
Провожая его до машины, Деваки спросила, отчего Раджа не приходит к ним в гости.
— Оттого, что у него звериное чутье. Он знает, когда кстати, а когда нет.
В саду пели птицы. Деваки поливала цветы. И вдруг она увидела, что на ее розовом кусте расцвел второй цветок.
— Боже! Какой красивый! — не удержалась она от восклицания и стала любоваться им. «Страницы любви, которые читает соловей», — вспомнилось ей.
На цветке тускло поблескивала роса. Вдруг луч солнца, вспыхнувший из-за высокого холма, упал на нее, и бусинки росы заиграли всеми цветами радуги.
На террасу, потягиваясь, вышел Ананд.
— Сурья, намаскар, Деваки!
— О, рам, рам, Ананд! Сурья, намаскар! Да здравствует Рама, аватара Вишну!
— Да здравствует Рама — воплощение Вишну! — повторил Ананд.
— Кишен еще спит? — спросила Деваки.
— Да.
К ней подошел Раму и поклонился.
— Госпожа, как вы и просили с господином Анандом, я приготовил каву.
— Спасибо, дядя Раму. Меня приучил к нему Ананд. Это любимый напиток дяди Джавара. Спасибо. Воистину, как в «Махабхарате»: «Хороша новая одежда, новый зонт, новобрачная и новый дом. Но хороши также старый слуга и старый рис».
— Спасибо, госпожа! — и Раму поклонился, сложив ладони у подбородка.
Ананд любовался своей женой. Подведенная тика сияла на ее белом, словно выточенном из мрамора лбу.
— Ананд! Готовься завтракать! А потом поедем к Ешоде, — громко сказала она. — А у меня новость, — добавила Деваки, счастливо улыбаясь, — на моем розовом кусте появился еще один цветок!