Страница 35 из 136
Через минуту в дверях второго этажа появилась медсестра и подошла к балюстраде.
Ананд поднялся на площадку второго этажа, подошел к двери и увидел в колыбели тугой сверток, из которого торчала покрытая редкими черными волосиками маленькая головка с розовым личиком. Он во все глаза смотрел на это живое существо, которое было его ребенком, его произведением, его сыном.
— Это мой сын? — глупо спросил Ананд.
— Да, конечно, ваш сын! — смеясь, подтвердила врач. — Все, свидание окончено. До свидания, господин Ананд, через несколько дней вашу жену выпишут вместе с новорожденным. Ее врач позвонит вам и скажет, когда можно будет их забрать. Я желаю вам всего доброго и счастья в семейной жизни. Еще раз поздравляю вас, господин Ананд, с рождением сына. Ваша радость — наша радость! — и она, мягко ступая, пошла по длинному белому коридору.
— Спасибо, — пролепетал Ананд и спустился вниз. — Скажите, — обратился он к дежурной, — а что делают в таких случаях?
— В случае рождения ребенка? Я так вас поняла?
— Да.
— Отец, разумеется, должен выразить свою благодарность и поздравления жене через образ.
— Какой образ? — уставился на нее Ананд.
Девушка искренне засмеялась.
— Ну, символ, что ли. Ну, скажем, цветы или что и как у вас принято.
— А-а! Я понял. Спасибо, спасибо! — и Ананд выбежал из больницы так быстро, что чуть не сбил с ног входившую женщину, видимо, врача… Извинившись, он в мгновение ока очутился за баранкой «премьера» и на большой скорости помчался, сам не зная куда.
«Куда я еду? — вдруг опомнился он. — Сначала надо заехать в офис и рассказать обо всем Радже». — Он развернулся и поехал в контору.
Спустя четыре дня Ананд и Раджа стояли в приемном покое больницы с букетами цветов, ожидая выписки Деваки с новорожденным.
Через несколько минут тишину нарушил резкий писк младенца, а потом прерывистый плач.
По лестнице к ним спускалась Деваки в белом сари, край которого был наброшен на голову. Она прижимала к груди младенца, завернутого в пеленки. Ее сопровождали две медицинские сестры. За ними спускалась врач, наблюдавшая Деваки во время беременности.
Ананд бросился навстречу жене и осторожно взял у нее ребенка. Медсестры неусыпно следили за ним и объяснили, как правильно держать младенца. Раджа быстро вручил Деваки цветы, восклицая:
— Поздравляю с рождением сына! Да будь же ты благословенна, о мать! — и он отвесил низкий поклон.
Деваки, необыкновенно спокойная и торжественная, со слегка осунувшимся лицом, поклонилась мужу.
Ананд передал младенца медсестре, стоявшей рядом, и совершил глубокий пронам, коснувшись правой рукой ноги супруги.
— Благодарю тебя, жена моя! Спасибо тебе за твои материнские муки. Спасибо за сына! Будь благословенна!
— Ананд! Поздравляю с сыном! — Раджа, попирая все условности, бросился на шею другу. — Дружище! Это так здорово! — восклицал он.
Медицинский персонал, окруживший счастливую семью, тоже поздравлял их.
Все улыбались. Раджа раздавал цветы и подарки.
Затем Ананду снова передали ребенка, и он, в сопровождении медсестер, подошел к машине. Раму предупредительно открыл все дверцы машины. Ананд и Деваки сели на заднее сидение. Раджа положил свои мускулистые руки на баранку, включил мотор и медленно выехал за ворота больницы.
— Человек родился! Он едет к себе домой! — с восторгом приговаривал Раджа.
Ананд и Деваки молчали. Бывают такие минуты, когда слова излишни.
Было сухо и солнечно. Вдали белела сахарная голова горы Найроби. Джавар, набегавшись за день по делам, мирно отдыхал дома под величественной головой винторогой антилопы. Рядом с ним стоял Дараян. Джавар посмотрел на него и ничего не сказал.
— Хозяин, вам что-нибудь нужно? — спросил предупредительно слуга.
— Нет, Дараян, спасибо. Надо бы позвонить в Бомбей племяннику, узнать, как у него дела.
— Я могу заказать разговор.
— Пока не надо, — отклонил Джавар рвение слуги.
— Сейчас должен прийти доктор, господин.
— Хорошо. Слетать, что ли в Бомбей, да дел по горло, — промолвил он задумчиво. — Выключи кондиционер, Дараян.
Дараян подошел к кондиционеру и выключил его.
— Спасибо.
— Идет доктор, хозяин!
Массивный, широкоплечий доктор с приплюснутым носом, в белом халате имел внушительный вид. Он поздоровался с Джаваром и, сверкнув красноватыми белками глаз, кивнул Дараяну.
— Как себя чувствуете, господин Джавар? — поинтересовался он, и не дожидаясь ответа, извлек из кейса фонендоскоп и профессионально произнес:
— Прошу, господин, снять халат.
Он медленно переставлял фонендоскоп по волосатой и широкой, как саванна, груди Джавара, прослушивая сердце.
— Дышите! Не дышите! — подавал команды врач, сопя, как бегемот.
Затем, не снимая фонендоскопа, извлек из кейса еще одну медицинскую снасть — тонометр. Туго обернув манжетой левую руку Джавара выше локтя, он принялся накачивать ее воздухом, безжалостно нажимая на пневматический нагнетатель.
— Господин Джавар, — сказал доктор, спуская воздух из манжеты и засекая на манометре показания давления, — мне сдается, что сегодня вы излишне взволнованны, у вас подскочило давление. Никаких треволнений, покой и воля, — пробасил черный великан в белом халате и плюхнулся в кресло.
Если бы человек обладал микроскопическим зрением, то наверняка увидел бы в воздухе вокруг кресла, как на поверхности воды, расходящиеся круги.
— Немного посидим и снова измерим давление. А вы успокойтесь и не думайте о работе.
— Да я спокоен, доктор. И здоров, — весело ответил добродушному великану Джавар. — Мне вот надо позвонить в Бомбей.
В этот момент резкий телефонный звонок прервал разговор пациента с доктором.
Дараян взял трубку радиотелефона и поднес хозяину. Джавар ловко взял трубку и приложил к уху.
В это время доктор вновь принялся прослушивать Джавара, в надежде определить причину повышения давления, но пациент воспротивился.
— Алло! Ананд? Я слушаю! — Джавар встал, но услышав радостный голос племянника, тут же сел и кивнул доктору — мол, меряй давление. — Да!
— Дядя! — услышал он голос Ананда. — У нас с Деваки родился сын!
— Господи! Молитвы мои услышаны тобой! — воскликнул Джавар и резко встал, но натолкнулся на глыбу доктора и вновь сел, покоряясь черному эскулапу.
— Я тебя поздравляю, Ананд, от всей души! Здоровья тебе, Деваки и сыну! — Джавар озирал свой кабинет, порываясь встать, но тяжелая черная рука лежала на его плече.
— Господин Джавар, не следует слишком волноваться! Правда, он положительный, но тем не менее… — шептал доктор, но это бесполезно.
Джавар весь искрился, он был безумно рад. Доктору ничего не оставалось, как сложить свои «снасти» и убрать их в импортный дипломат.
— Пригласи Деваки к телефону, — попросил племянника дядя.
— Я слушаю вас, дядя! — послышался звонкий и немного грудной голос Деваки.
— Дорогая моя невестка! Ваш сын — это надежда всего нашего рода! Береги его пуще глаза! — Он кашлянул и продолжал: — Скоро я его увижу! А сейчас хотел бы услышать!
— Да, я вас понимаю. Но может быть, потом? — неуверенно ответила невестка.
— Мне нужно сейчас! — настаивал Джавар.
Его баритон раскатывался по кабинету, словно горные обвалы. Дараян с беспокойной веселостью поглядывал на чайный прибор. Доктор посапывал в стороне, потел и посматривал огромными глазами на лицо Джавара.
— Хорошо, дядя, даю, — прозвучало в трубке.
Джавар переложил трубку от одного уха к другому и стал прислушиваться. Глаза его бегали, словно маятник часов, из стороны в сторону. Но вот взгляд его остановился, сосредоточившись. Он услышал продолжительный крик младенца. Его сердце окатила ласковая волна умиления, надежды, ощущения жизни, вечности. Его сердце, сердце старого мужественного человека, неутомимого борца в этой жестокой жизни, сердце седого воина, все в рубцах от ударов судьбы, билось ровно и легко, да он его и не слушал, он слушал свое начало, он видел себя завершенным. Это длилось мгновение, но это мгновение было наполнено сущностью жизни, и он молодцевато воскликнул: