Страница 110 из 136
Не было ничего удивительного в том, что еще ни один сержант не продержался с ним в паре даже до вечера первого совместного рабочего дня. Все они, по его глубокому убеждению, страдали идиотизмом, не умели оказывать помощь в ведении следствия — так, как понимал ее он, и более того — позволяли себе смеяться над его стилем работы.
В последнем факте начальник полицейского участка, увы, сомневаться не мог — сержанты действительно смеялись. А потому покорно менял их, отдавая «на съедение» Ананду своих лучших людей. Несчастным парням обещали отгул, прибавку к жалованью, внеочередной отпуск, а главное, объясняли им, что это ведь только на один день.
— К вечеру будешь свободен, — хлопал их по плечу начальник участка, провожая на задание в паре с Анандом. — Вернешься к своему инспектору и опять заживешь, как обычно.
И точно, через несколько часов парень мог считать себя выполнившим поручение начальства.
С сержантом Нирали все было по-другому. Офицер, с которым он работал раньше, недавно ушел на пенсию, да и самому Нирали оставалось до нее не так уж много. Кому охота в таком возрасте менять место работы, особенно если живешь в двух шагах от своего участка и имеешь возможность ходить домой обедать? А ведь это могло стать реальностью в случае, если инспектор Ананд найдет, что он неподходящий напарник.
Узнав о своих перспективах, Нирали схватился за голову и в состоянии полного отчаяния метался по коридорам управления, сообщая всем подряд, что они увидят в скором времени его кончину. Но, оценив положение со всех сторон, он принял мужественное решение использовать свой последний шанс и бороться. Вопрос был только в том, на какое оружие можно рассчитывать, когда имеешь дело с таким типом, как Ананд.
Судя по тому, что наблюдали сейчас полицейские семнадцатого участка, старина Нирали нашел-таки ключик к этой музыкальной шкатулке. Инспектор и сержант мило уселись рядышком в джип и отправились по срочному вызову на какое-то хранилище сена, где был обнаружен труп. Жалоб на то, что его новый помощник — болван, инспектор Ананд, как следовало из удивленного заявления начальника участка, не высказывал. Ставки на Нирали, сделанные на образовавшемся еще накануне вечером тотализаторе, резко подскочили. Среди особо азартных игроков ходили слухи, что и сам господин майор не погнушался поставить сотню рупий на то, что сержант продержится еще денек, — через подставных лиц, конечно же. Каким образом ему удалось достигнуть столь оглушительного успеха, никто и представить себе не мог.
Через десять минут полицейский автомобиль въезжал в ворота склада. Из него вышел полноватый молодой человек в форме, обвешанный золотыми цепочками и со стеком в руке. Следом выпрыгнул небольшого роста седоусый сержант, куда больше походивший на не слишком преуспевшего конторского клерка, чем на служащего полиции. Впечатление усиливала толстая тетрадь в коленкоровой обложке, которую он держал под мышкой, и торчащие из кармана авторучки, числом не менее пяти.
— Кто мне звонил? — поинтересовался инспектор Ананд вместо приветствия.
— Это я, сэр! — Вперед вышел Рави, стягивая с головы свой платок в знак уважения к моменту.
Инспектор сделал несколько шагов в ту сторону, которую ему указал Рави, и, поскользнувшись на кожуре банана, неожиданно растянулся во весь рост. Сержант бросился к нему, однако Ананд не принял его помощи. Он явно не торопился вставать и пристально оглядывал двор с этой нетрадиционной точки обозрения.
— Я нарочно упал, — прошептал он сквозь зубы склонившемуся над ним Нирали. — Посмотри туда!
Сержант проследил за его взглядом и увидел видневшийся среди травы труп. Его можно было бы заметить и не валяясь в пыли, подумал сержант, стоило сделать только пару шагов туда, куда указал Рави. Но вслух он сказал совсем другое.
— О, сэр! Это же мертвец! — воскликнул он, будто пораженный в самое сердце, и уставил на шефа сияющие восторгом глаза: — Ваша мудрость бесподобна!
Его восхищение не показалось Ананду чрезмерным.
— Сыщик, мой друг, должен видеть на три метра в глубину, — назидательно заметил он.
Нирали радостно затряс головой в знак полного согласия. На сей раз его чувства не были столь уж фальшивыми — он сразу отметил нетипичное для инспектора обращение «мой друг», которое утвердило довольного сержанта в том, что избранный им метод общения с Анандом может принести положительные результаты.
Тот высказал желание быть поднятым, постучав стеком по траве. Нирали с усилием оторвал от земли его упитанное тело и отряхнул серые форменные брюки от пыли и налипших травинок. Инспектор, поблагодарив его чуть заметным кивком, продолжил свое триумфальное шествие по двору. Он обошел мертвеца раз десять, прежде чем вынес свое заключение:
— Тело в стрелах, значит труп убит из лука! Запиши это!
— Как вы проницательны! — живо отозвался Нирали, занося тонкое наблюдение босса не только в черную служебную тетрадь, но и в собственную записную книжку в замшевой обложке, специально купленную вчера утром, когда сержант обдумывал план борьбы за свое место под солнцем.
Инспектор сразу заметил старательное фиксирование его прозрений новым помощником. Этот Нирали нравился Ананду все больше и больше. Как знать, не посылает ли ему судьба в лице немолодого служаки своего доктора Ватсона, отсутствие которого он так болезненно ощущал в последнее время. Сколько дивных дел осталось неописанными, а значит неоцененными! Что скажут потомки? Вопрос о потомках вообще сильно мучил инспектора Ананда, испытывавшего сильные душевные страдания при мысли о том, что до них могут не дойти иные из крупиц его бесценного опыта. Возможно, именно Нирали предстоит сыграть в этом свою роль.
Ананд встал в горделивую позу человека, говорящего непосредственно с будущими поколениями, и грозным голосом задал следующий вопрос:
— Стрелы руками никто не трогал? Вам и невдомек, что на них остались отпечатки пальцев!
Собравшиеся на пятачке у грузовика водители опасливо попятились, но в данный момент Ананда интересовал только один из них. Он поманил к себе Рави, и тот, понурившись, подошел к сердитому полицейскому.
— Когда ты грузил сено? — спросил Ананд, постукивая стеком по собственной ладони.
— В восемь утра, — слукавил Рави, косясь на хозяина.
— Где?
— В усадьбе господина Амбарасана. «Сита».
Глаза инспектора загорелись охотничьим огнем, и он бросил взгляд на сержанта, выясняя, записывает тот или нет. Нирали записывал.
— До Калькутты оттуда полчаса езды, — сказал Ананд. — А сейчас уже три. Ты что, руками толкал грузовик?
— Да мы… — замялся Рави. — Там это… работы много было. А потом… покрышку меняли…
— И все? — сощурившись, спросил инспектор.
— Была еще остановка, — неохотно признался Рави.
— Вот! — возликовал Ананд, радуясь, что сегодня у его успеха есть свидетель, который, может статься, явится летописцем исторических деяний индийского Шерлока Холмса.
Поймав его победный взгляд, Нирали счел нужным зайтись в восторженном припадке.
— Блестяще, сэр! — завопил он, доставая вновь личную записную книжку, уже изрядно заполненную мудрыми мыслями босса.
— Продолжай! — приказал Ананд водителю, откинув назад голову и скрестив на груди руки.
— Да что тут продолжать, — Рави задумчиво разглядывал свои рваные сандалии. — Подобрали парня с девушкой и дотянули их машину до бензоколонки…
— Опиши парня! — скомандовал инспектор.
— Ну, такой высокий, крепкий, одет в белые брюки и кроссовки, футболка синяя. Я лучше девушку опишу, — неожиданно предложил Рави.
Глаза его сразу же приняли мечтательное выражение, но инспектору было не до девушки.
— Не надо, — отрезал он. — Давай еще про парня.
— Поет хорошо — певец, наверное, — пожал плечами водитель. — Всю дорогу нас развлекал.
— Да? И что исполнял? — заинтересовался Ананд.
— Ой, такая хорошая песня, — обрадовался Рави. — Сейчас вспомню слова: