Премьер-министр (ЛП)

Я засунула записку в сумочку и пользуюсь этой кружкой теперь каждый день.

Помогает еще и то, что существует вал работы, которую следует сделать, и в большинстве своем она приходит именно от него, его присутствие ощущается в каждом проекте. Он легко управляет страной, несмотря на то, что со стороны, задача кажется сложной и непосильной… но у него получается, причем в изнурительном темпе.

Я погрязла в каждодневной рутине, начиная с проверки своей электронной почты, пока за окном еще темно, с тяжелой головой прочитываю всю эту мешанину, чтобы быть в курсе пришедшего за ночь.

Моя работа кажется изменилась, исходя из ежедневных потребностей. Самый большой проект на сегодняшний день — изменить правила игры компании по сбору средств, которая состоит через неделю. Большую часть своего времени я провожу в офисе ПМ через дорогу, после посещения которого чувствую себя жалко, поскольку была выслана, понимая, что многое теперь там происходит, но без меня.

Пока моя стажировка продолжается, также и продолжается цель моей карьеры — узнать, как можно больше о связях с общественностью, я хочу получить как можно больше практики во всем, насколько смогу.

Однако, большую часть времени я знакомлюсь с неофициальными документами, излагающими позицию политической группы, которая занимает от силы всего лишь страницу или две убористой пачки, а остальное — шаблонные ответы на любые вопросы, которые можно запросто скормить народу. Некоторые из них могут быть заданы на вечере, в результате выбором и того, что ПМ находится у власти. Другие, фактически, приходят из ниоткуда, словно сгустившиеся грозовые тучи, превращая все в темноту и круша все на своем пути в самом начале дня и этому еще и способствуют выпуски новостей.

Я запасаюсь кофе и хватаю коричневый пакет с ланчем, потому что мне необходимо выйти ровно в тридцать минут, чтобы не попасть в час пик, когда весь ад вырывается на свободу, и мне приходится играть в догонялки с транспортом, чтобы успеть вовремя.

Я уже работаю себе в убыток, не в состоянии читать и здраво соображать. Стью и Гэвин, им кажется, что они громко говорят, на самом деле, рявкают друг на друга. Остальное время они мычат и кивают, и я едва ли могу поспевать за ходом их мыслей… но они уверены, что я не отстаю.

Проснувшись в свой пятый вторник и потянувшись к телефону, глядя на него еще совершенно заспанными глазами, я почти уверена, что буду выглядеть так, словно со всем справлюсь и сегодня, так же, как и вчера.

Конечно, я несу полную охинею.

Сейчас Палата общин на летних каникулах, но у ПМ имеются планы на этот счет, взяться за дело без промедления и уложиться к сроку, когда Палата представителей США вернется после каникул после Дня труда и начнет свои заседания. Именно этим и отличаются все стажировки, я поняла…не просто убедиться, что молодежь имеет свой голос в различных департаментах, отраслях, на кафедрах и т.д. в правительстве, но также и правительство потихоньку имеет свой резонанс, именно таким способом у молодежи.

Он страшно умный, я имею ввиду Гевина. Я никогда не хотела бы с ним пересечься в дебатах. Не уверена, кого он больше побьет будущей осенью — оппозицию или сомневающихся в своей собственной партии.

И Стью — его поддержка. Сегодня, это означает, что Гевин прислал лаконичное сообщение, чтобы его начальник штаба...

Я моргаю. Господи. В десять, после четырех утра. Мое сердце, страдающее от недосыпания, скулит.

Потом идет цепочка писем, в основном от Стью и кого-то из партии, кого я не знаю, я просматриваю их мельком.

Потом смотрю на часы.

Четверть шестого.

Это большая роскошь иметь целых полтора часа.

В мой почтовый ящик падает еще одно письмо от ПМ, который отвечает кому в общей переписке.

«Позвони Элли и разбуди ее. Мне нужны ее предложения до завтрака».

Серьезно? Начнем с того, что я уже не сплю, в это время, как только я устроилась на эту работу, я перестала спать. В это время не менее десятка раз я уже отвечала на письма.

Это верх наглости предположить, что я еще сплю.

Конечно, я лежу в постели, ведь на улице еще темно. Но через сорок минут я войду в его кабинет, предоставив свои мозги в его распоряжение, безусловно, на десяти— или двенадцатичасовой рабочий день, в течение которых он будет их из меня высасывать.

Мне нужен кофе. Честно говоря, теперь я понимаю, почему некоторые политические деятели принимают кокаин. Кофе с трудом помогает от такого уровня усталости, на котором я сейчас работаю.

И Гевин Стронг встает в четыре утра и париться над...

Я прокручиваю электронную переписку в самое начало. Я еще недостаточно проснулась, но прочитала ее дважды.

Здесь довольно-таки много. Думаю, Стью и я вышли из разговора, поскольку не в состоянии внести свой склад в обсуждение темы, после первых нескольких фраз, но они говорят…

Я резко подскакиваю на кровати и сажусь в вертикальное положение.

Они говорят о кардинальном изменении налогов.

Черт.

Слишком рано для таких обсуждений, окончательно заставляющих меня проснуться.

И Гэвин хочет услышать мое мнение о чем?

Раздается звонок моего телефона. Стью. Я вздыхаю и нажимаю ответить.

— Доброе.

— Ты в почте?

— Да. Читаю переписку сейчас. Я буду через сорок минут.

— Постарайся за тридцать.

— Стью…

Он вздыхает.

— Хорошо, Элли. Он просто хочет услышать твое мнение.

— Я не знаю, что должна сказать.

— Скажи ему то, что ты, на самом деле, думаешь.

Легче сказать, чем сделать.

Но стоит мне повесить трубку и плюхнуться обратно на кровать, дурацкая улыбка растекается у меня на лице впервые за несколько дней, может быть даже недель. Итак, Гэвин хочет услышать мое мнение.

Хотя веселиться мне не о чем, но я счастлива. Услышать мое мнение — все, что я могу получить от него, поэтому ухватываюсь за эту возможность двумя руками, с рвением и жадностью.

Я вхожу в главную приемную офиса ПМ, где ассистентка Гэвина поджидает меня.

— Стью хочет, чтобы вы присоединились к ним в офисе ПМ.

Я быстро ей киваю и благодарю, прежде чем бросить свою сумку для документов на мой стол. Я вещаю ланьярд на шею, это своего рода элемент моего спокойствия. Я обнаружила, что если он висит у меня на шеи, пока идет встреча, то я кручу шнурок, таким образом, оставляя в покое свою юбку и волосы.

Я была в ужасе, когда кто-то меня спросил, нервничаю ли я.

Я имею в виду, конечно. По всем правилам, я не должна находится рядом с лидером страны. И безусловно, не вваливаться в его кабинет, чтобы поговорить о налоговом законодательстве.

Конечно, когда я стучу и вхожу, сразу же понимаю почему они попросили меня присоединиться к ним… и это совсем не связано с налогами.

Настоящая причина намного хуже.

— Слава богу, ты пришла, Элли, — говорит Стью из угла кабинета, прислонившись к застекленной книжной полке. — У нас проблема с тампонами.

Первая проблема при таком утверждении: Стью не испытывал огромной радости по поводу моего внезапного появления у него в офисе.

Вторая — я не эксперт по тампонам. Да, я пользуюсь ими. Но я не хочу обсуждать эту тему ни с одним из этих мужчин.

Мои щеки начинают краснеть, и я уверена, что они быстро станут огненно-красными, если честно, я ненавижу себя за такую реакцию. Потому я все же лелею небольшую надежду, что вопрос по тампонам мне пригодится в моей рабочей практике.

Скорее всего, нет, но все возможно.

— Господи, Стью, ты можешь выражаться другими словами, — Гевин поворачивается от окна, и делает взмах рукой, приглашая меня сесть. Он выглядит этим утром экстра высоким и широким в плечах. По крайней мере, он не выглядит уставшим.

Он выглядит просто фантастически, одетый в черный костюм сегодня. Я ничего не могу с собой поделать, но я не в состоянии не заметит его внешнего вида, несмотря на то, что сержусь. Я мысленно делаю пометку... белая рубашка, красный галстук. Классика. Это точно отправится в банк моих воспоминаний.