Страница 48 из 67
— Вы правы, — Робертс слегка пожал плечами. — Если бы я доказал, что именно он сунул мне в карман те камни, то не сидел бы в тюрьме. Логично, не правда ли? Но вы интересовались только тем, почему Нокс меня боялся, и я рассказал вам истинную правду. Вот и все.
— Не совсем. — Джо развел руками, как бы извиняясь. — Ваш рассказ ни на шаг не продвинул мое расследование. Думаю, было бы лучше, если бы вы рассказали правду, откуда знаете, что Нокс подбросил вам алмазы, и какие у него были на то причины.
— Для меня это вовсе не секрет. Нокс был агентом по сбыту или заграничным представителем прииска «Флора» и, как все представители, имел доступ в сортировочную, чтобы бегло ознакомиться с продукцией и знать хотя бы в общих чертах, как выглядит товар, который он будет предлагать покупателям. На любом прииске коммивояжеры являются доверенными людьми. Через несколько месяцев после того, как я приступил к работе на «Флоре», а точнее сказать, в сортировочной, там были совершены две кражи. Сортировочная охранялась отлично — вооруженная охрана, сложная система сигнализации. Поэтому совершенно исключено, чтобы похититель явился извне, взял камни и незаметно исчез. Похитителем мог быть либо один из сортировщиков, либо кто-то из агентов по сбыту, а возможно, и сам директор прииска. Последнее предположение сразу же отбросим как неправдоподобное. Началось следствие, очень неприятное для всех подозреваемых, но дело так и остановилось на мертвой точке, поскольку не было никаких улик против кого-либо из нас. На этом все, вероятно, и закончилось бы, если б один еще очень глупый молодой человек не решил на свой страх и риск отыскать преступника. Я знал, что не похищал алмазов, а остальные двое сортировщиков работали по очереди, и каждый присутствовал только при одной краже, следовательно, ни один из них не мог быть виновен в обоих похищениях. Так как трудно было предположить, что в сортировочной действуют два не подозревающих друг о друге преступника, я обратил внимание на коммивояжеров и путем исключения пришел к выводу, что на территории прииска во время совершения этих краж был только Нокс. Он оба раза заглядывал в сортировочную. Вторая кража произошла примерно через месяц после первой, поэтому мне понадобилось совсем немного времени для воссоздания всей картины. К моему несчастью, я не уведомил об этом дирекцию, — он иронически улыбнулся. — Хотел показать всем, какой я наблюдательный и достойный доверия человек. Я очень обрадовался, когда понял, что нашел вора, хотя никаких доказательств его вины у меня не было, и подумал, что отец был бы доволен мной. Наша семья считалась безупречной, наше предприятие стояло в одном ряду с лучшими фирмами Амстердама. Мне бы очень хотелось, чтобы руководство «Флоры», так близко связанной с нами, запомнило меня как человека, на которого можно положиться. В будущем это должно было принести плоды. Боже мой! — Он махнул рукой. — И вот, когда я один сидел в сортировочной и размышлял об этом, вошел мистер Нокс, как раз в тот день вернувшийся из заграничной командировки. Он повесил свой плащ на вешалку рядом с моим, а потом вместо со мной обошел сортировочные столы, разглядывая камни. Мы брали их в руки. Некоторые, наиболее достойные внимания, я сам показывал ему. Я, разумеется, делал вид, что все идет как всегда, однако, не спускал с него глаз. Самое удивительное, я и сегодня готов поклясться, что ему не удалось утаить ни одного даже самого маленького камешка. Наконец, Нокс подошел к вешалке. Пока он надевал плащ, я на миг задержался у стола, поправляя сдвинутые нами уже отсортированные камни. Это был единственный момент, когда он мог вложить, и, наверняка, вложил, в мой карман алмазы, которые потом там нашли. Мы вышли вместе. Я закрыл дверь, включил сигнализацию и с ключом в руке и с плащом через плечо пошел за Ноксом по коридору в помещение охранников, где отдал ключ. Я собирался на поздний ленч, но Нокс пригласил меня в маленький ресторанчик сразу же за воротами прииска. Я, конечно, согласился, мне хотелось завязать с ним более близкое знакомство. Он был весел, улыбался и шутил, пока мы шли к воротам. Он всегда любил поговорить. Когда мы подошли к воротам, охранники попросили меня пройти в караульное помещение. На прииске часто устраивают проверочные обыски, и никто из нас не считал их потерей доверия к себе лично. К тому же «Флора» была необычным прииском и пользовалась со дня основания особыми правилами и правами. И у меня в первую минуту не возникло ни малейшего подозрения. Охранник взял в руки мой плащ, сунул руку в карман и вытащил оттуда горсть необработанных алмазов! Позднее, уже во время процесса, я узнал, что Нокс якобы подозревал меня с первой минуты и сообщил о своих подозрениях дирекции, а потом самолично следил за мной. Это было самым ужасным. Он поменял нас ролями! Да, ведь алмазы нашли у меня, а не у него! В моем присутствии он заявил, глядя в глаза судьям, что решил любой ценой разыскать виновника тех двух краж, которые бросали тень на честное имя всех работников прииска. До той минуты я еще ничего не понимал. Мне казалось, я сплю, а Нокс является жертвой какой-то ужасной ошибки. Но когда он в заключение заявил, будто видел, как я украдкой прятал эти алмазы, и условным знаком подозвал охранника, я понял все. Нокс был своего рода гением: он крал и в то же время искал козла отпущения, который должен был ответить за его преступления и подтвердить его полную невиновность. Выбор пал на меня — молодого глупого иностранца, ставшего идеальной жертвой.
На суде я ни слова не сказал о том, как все было на самом деле. Кто бы мне поверил? Все равно бы все решили, что я хочу свалить с больной головы на здоровую, — он рассмеялся. — Это только ухудшило бы мое положение. Ведь я никому не говорил о своих подозрениях, — нарушив тем самым свои прямые обязанности. После ареста было уже поздно предпринимать что-либо. К счастью, мне поверил мой отец, когда я рассказал ему обо всем, и пообещал сделать все, чтобы восстановить мое честное имя. Но мне кажется, что веселый мистер Нокс был более ловким, чем мы… до поры до времени, конечно, ибо он получил свое. То ли его разыскала одна из его бывших жертв, то ли он встретился с кем-то, кто оказался еще хуже, чем сам господин коммивояжер.
Файтер Джейк снова заговорил, и в его голосе звучало доверие и понимание:
— Ничего удивительного, что ты успокоил его сегодня, приятель! Может, это и преступление, но если бы мне кто-нибудь подложил такую свинью, я сделал бы то же самое. Я просто свернул бы ему шею! — И подняв огромную ладонь, он сжал ее в кулак и потряс, обращаясь к невидимым врагам.
— Благодарю! — сказал Робертс, натянуто улыбаясь. — Кажется, мне не везет больше, чем я думал вначале, — добавил он, обращаясь к Алексу. — Мне и в кошмарном сне не снилось, что моя первая встреча с ним так обернется. Нокс мертв, его убили, а одним из тех, кто мог совершить это преступление, оказался я. Злой случай свел нас на борту одного самолета. Такого нарочно не придумаешь! И вот теперь меня вторично обвиняют в преступлении, которого я не совершал. Боюсь, я только для того и родился, чтобы отвечать за чужие преступления!
Алекс кивнул.
— Безусловно, вам можно посочувствовать, но ситуация такова: Нокс убит, и вы пока единственный человек среди присутствующих, у которого был ясный мотив для убийства. Этим мотивом была месть.
Робертс раскрыл рот, но Джо остановил его движением руки и взял следующий билет.
— Мистер Самюэль Холлоу. Вы заказали билет месяц назад в Йоханнесбурге и летите теперь в Лондон. Вы живете в Кейптауне, не так ли?
— Да. И все остальное тоже верно. Не понимаю только, чего вы еще ищете? Мало вам одного убийцы? Или вы считаете, что этот тип пал жертвой суда Линча и убивал его не один человек, а полдюжины одновременно? Сейчас мы приземлимся, и все начнется сначала. Ведь полицейские в Найроби сами захотят допросить каждого. Так стоит ли дважды подвергаться такой неприятной процедуре? Лично я не имею ни малейшего желания играть в эти игры.